Красная Армия в начале Второй мировой. Как готовились к войне солдаты и маршалы - Юрий Веремеев

Инициатива всегда в руках нападающей стороны, а нападающими были немцы. Поэтому всю тяжесть оборонительных сражений взяла на себя советская пехота. И ей же в тяжелейших боях 1941-го пришлось переламывать обстановку в свою пользу. А вот когда РККА перехватила инициативу, то советские танковые армии начали успешно громить немецкую оборону куда успешнее, чем это делали немцы в 1941-м. И немцы тоже ничего не смогли противопоставить танковым соединениям.

В связи с этим придется вспомнить об одном очень существенном просчете советского высшего военного руководства. Как ни крути, как ни считай, как ни прибавляй к немецкой танковой армаде самоходки, трофейные танки и танки немецких союзников, но больше, чем 5–7 тыс. их не набирется. И как не отнимай от общего числа советских танков все учебные, заведомо устаревшие (МС-2), плавающие танки (Т-37 и Т-38), находящиеся в ремонте, но меньше чем 12–15 тыс. машин никак не получается. Вывод – Советский Союз превосходил Германию в количестве танков по самым грубым прикидкам в 2–5 раз. Значит, все же советские танки могли бы сыграть существенную роль в боях 1941 года. Могли, но не сыграли. Почему? Из-за крупного просчета, который состоял в том, что громадное количество танков было изготовлено, но не была создана танковая инфраструктура, которая образуется из целого ряда условий.

В рамках создания этой инфрастуктуры:

– не была организована должным образом подготовка танковых экипажей;

– не были должным образом обучены и натренированы командиры танковых подразделений и частей;

– почти отсутствовали войсковые танкоремонтные подразделения, а в имеющихся личный состав не имел оснащения и опыта полевого ремонта бронетанковой техники;

– практически отсутствовало обеспечение запасными частями как танковых, так и танкоремонтных подразделений;

– снабжение горюче-смазочными материалами было организовано плохо, при этом вообще не был организован подвоз топлива и масел в боевые порядки танковых подразделений;

– вообще не существовало техники для эвакуации с поля боя поврежденных танков;

– для танков с дизельными двигателями повсеместно отсутствовало дизельное топливо. Его запасов на складах ГСМ не было вообще;

– не было создано запасов снарядов для танковых пушек калибра 76-мм, а снаряды полевых пушек этого калибра в танках использовать было крайне опасно, для 152-мм орудий танков КВ-2 снарядов не существовало вовсе;

– не была разработана, опробована сама концепция применения механизированных соединений и объединений (дивизий, корпусов, армий);

– высшие командиры не были обучены применению танковых соединений.

Резюмируя, можно сказать, что советское высшее военное руководство, увлекшись изготовлением огромного количества танков, совершенно упустило из виду, что кроме самих железных коробок к ним нужно еще очень многое. А если предположить, что Сталин рассчитывал запугать Гитлера количеством танков (в рамках этого предположения становится понятным, почему в дивизиях продолжали числиться и стоять в парках давно устаревшие танки 20-х годов, давно вышедшие из строя и неспособные к движению), то и в этом случае приходится признать, что блеф не удался. Так или иначе, но это крупный просчет сталинских генералов. Хотя шансы этого блефа на успех были. В ряде воспоминаний немецких генералов приводятся слова Гитлера: «Если бы я знал, что у Советов столько танков, я никогда не решился бы на эту войну». Об этом пишут, в частности, генерал Гудериан, адъютант Гитлера фон Белов.

У немцев танковая инфраструктура была. И в результате, как пишет Гудериан, до 94 процентов подбитых немецких танков в течение двух недель восстанавливалось и вновь вводилось в строй. Бензин, если он вообще имелся в наличии, подвозился к танкам регулярно. В каждом танковом батальоне, кроме нескольких танковых рот, имелась рота танковых экипажей. И проблем пополнения или замены вымотавшихся экипажей не было.

У нас любое застревание танка, любая поломка, лишавшая танк подвижности, и даже кончившееся в баках горючее, заставляли экипаж свой танк бросать, поскольку танкисты знали, что никто не сможет ни помочь вытащить танк из грязи, ни эвакуировать его в ремонтные мастерские, никто не привезет им топливо и снаряды, а пришедшие пешком ремонтники просто разведут руками, ибо автотранспорта у них нет, привезти ремонтное оборудование и запчасти, которых тоже нет, не на чем. Остается одно – поджечь танк, перекинуть через плечо шлемофоны и шагать в тыл.

То, что это действительно было так, подтверждают воспоминания наших же генералов. Встречаются такие строки:

Подготовка офицерских кадров

Вот еще один фактор – система подготовки офицерских кадров. У немцев вплоть до конца войны офицерами становились исключительно проявившие в боях командирские навыки солдаты и унтер-офицеры. Таких солдат командование тщательно выявляло и отправляло на краткосрочные командирские курсы. Фронтовиков учить, в общем-то, не требовалось. На курсах просто систематизировали их знания и информировали о новинках в тактике и новом оружии. Ни уровень общего образования, ни политические взгляды во внимание не принимались. Такие офицеры пользовались среди солдат большим авторитетом, поскольку подчиненные знали, что перед ними их же собрат в офицерских погонах, который даст 10 очков форы любому из них в умении воевать.

В Красной Армии была совсем иная система. В военные училища набирали не нюхавших пороху, не имеющих ни малейшего представления о войне молодых ребят прямо со школьной скамьи. Главное требование к кандидату в офицеры – среднее (или 7–8 классов) образование и членство в комсомоле, плюс политическая благонадежность. Молодые люди с высшим образованием, призываясь в армию, сразу получали звание капитана и ставились на ответственные должности. Однако образование без фронтового опыта – плохое подспорье, когда требуется уметь воевать уже сегодня. Нашим свежеиспеченным офицерам приходилось учиться уже на фронте, в боях. А такая учеба оплачивается исключительно кровью своей и своих подчиненных.

Удивительно ли, что когда сталкивались в бою два пехотных взвода, побеждал взвод, ведомый опытным фронтовиком, а не лейтенантом с университетским образованием, который в этот день впервые в жизни услышал жужжанье пуль над головой.

Что собой представляли наши молодые лейтенанты, неплохо показано в фильме «Курсанты». А вот, скажем, немецкий лейтенант танкист Отто Краус к моменту получения офицерского звания осенью 1942 года успел повоевать с июня 1941 рядовым солдатом – заряжающим в танке, пару раз гореть в танке, получить Железный крест, стать унтер-офицером – командиром танка, потом стать фельдфебелем – командиром танкового взвода.

Влиял ли этот фактор на успешность боевых действий? Несомненно.

Здесь приведены три фактора, оказывавших влияние на ход боев, сражений и всей войны. Но таких факторов имелось множество и у той и у другой стороны. Наши генералы сумели нейтрализовать своими талантами отрицательные и использовать в полной мере положительные факторы. Немецкие – нет. И победа осталась за нами. Так чьи же генералы оказались в конечном счете талантливее?

Завершая разговор о гениальности гитлеровских полководцев и бездарности сталинских, можно сделать вывод, что и те и другие что-то сделали хорошо, что-то плохо. Наилучшие решения находили, грубые просчеты допускали и те и другие. Но остаются бесспорными два момента:

1. Гитлеровские генералы, начав войну при самых благоприятных условиях, довести ее до победы не сумели.

2. Сталинские генералы, начав войну в условиях, которые мало назвать неблагоприятными, их надо назвать катастрофическими, сумели переломить ситуацию в свою пользу и довели войну до победы, причем до такой победы, после которой Советский Союз диктовал свои условия Европе еще долгие полвека.

Можем ли мы говорить о бездарности сталинских полководцев?

НЕТ!!!

Бездари войн не выигрывают! Шапками врага не закидаешь!

Цена Победы? Я повторюсь, ссылаясь на Черчилля:

« Сколь ни велика цена победы, она несравнима с ценой поражения».

А, в общем, любую критику, исходящую из уст современных российских демократов в отношении сталинских генералов я лично воспринимаю исключительно как антироссийское злопыхательство, направленное на оправдание разрушения российской государственности, ликвидации ее армии и уничтожения русских как нации.