Зеркальные войны. Отражение I - Вадим Бой

— Вот что, диверсант! С этих пор ты работаешь только на нас. Как только этот мужик из военного городка придет за журналом, ты не-ме-дле-нно берешь жопу в горсть и бежишь к телефону. Звонишь по этому номеру. И попробуй только смухлевать. Ты жить хочешь?

— Очень хочу!

— Это хорошо. Хочешь, значит, возможно, будешь. Но все зависит только от тебя. Повторяю, ты работаешь на нас. А мы люди серьезные. Шаг влево, шаг вправо, попытка к бегству — расстрел! Ущучил?

— Ущучил!

Соболь отпустил его воротник и киоскер оказался на полу. Особисты шагнули к выходу. Киоскер жалобно пискнул. Гром обернулся.

— Не понимаю. Говори громче!

— А конвертик?

— Какой конвертик?

— А сегодня утром уже приходил этот, с аэродрома. Оставил конвертик для иностранца.

Гром протянул руку.

— Почему сразу не доложил. Давай сюда.

— А… нету.

Соболь грозно нахмурил брови.

— Ты что, с нами в прятки играешь? То есть, то нет.

Киоскер отчаянно замотал головой.

— Нет, нет, не играю! Как можно! Конвертик-то иностранец забрал, но я… грешен… заглянул внутрь.

— Что там было?

— Листочек бумаги. Письмецо, значит.

— Прочитал?

— Ага. Только ничего не понял.

— Говори, что там было написано, мы разберемся.

— Только два слова. «Зеленый Таджик».

Особисты переглянулись.

— И все?

— Все.

— Ты ничего не упустил?

— Нет, нет! Было написано только это!

— Молодец! Тебе зачтется. Работай дальше.

Они вышли из киоска. Гром шумно высморкался.

— Ты что нибудь понимаешь?

— Что тут понимать? Ждем звонка. И как только этот жук аэродромный заявится сюда тут же берем его под наблюдение. А потом по ситуации.

— Я не об этом. Ты понимаешь что такое «Зеленый Таджик»?

— «Таджик» это ясно. Это кто то третий. Или связник между Дарбаном и кем то пока неизвестным нам или… Не, если честно, ничего не понимаю. И почему «зеленый»? Инопланетянами попахивает.

Соболь уставился на него.

— Не сходи с ума. Какие еще инопланетяне?

— А что… Все возможно. Помню, вел я как то наружку за одним объектом. Мужик как мужик, две руки, две ноги, голова на месте. Представляешь, чистое поле, деваться ему некуда, я сижу в стоге сена, бинокль на него направил. А он шел себе, шел по травке и вдруг исчез! Во, дела!

Соболь недоверчиво покосился на Грома.

— Не п… ди! Такого не бывает!

— Вот тебе крест!

— Ты же в Бога не веришь.

— Тогда чуть не поверил. Бросил бинокль, бегу к месту исчезновения. Туда-сюда, нет мужика! Прислушался — голос доносится. Откуда то из под земли. Кричит что то, а разобрать что не могу.

— Да ладно тебе! Разыгрываешь! Он наверное, заметил тебя и ползком в бега ударился. Ты наружник еще тот. Чтобы тебя спрятать еще такого стога не сметали! Говори, что было на самом деле.

Гром махнул рукой.

— Да в канал он грохнулся. Пришлось мне его оттуда вытаскивать. Зато потом такими друзьями заделались! Мне и легенду не надо было выдумывать. Вот такое дерьмо.

Соболь обреченно вздохнул.

— Какой ты утомительный, напарник! Несешь какую то чушь, а я ее выслушиваю. Нет, чтобы по делу базарить, так выдумал про инопланетян. Ладно, про таджика на свежую голову думать надо. Какие у нас планы сейчас?

— А сейчас можно и отдохнуть. Для меня недосып — смерть. Я уж лучше переем.

— Это ты хорошо сказал. Сейчас придем, чайку с бутербродами сварганим! Эх и повеселимся!

Гром оживился.

— Бутерброды с чем сделаем? Давай сначала хлеб маслом намажем, а сверху колбасы! Можно еще на колбасу ветчины положить.

— А не слипнется?

— Не, у меня хорошо идет.

— А потом партеечку в шашки!

— Ну ладно. Но, если ты снова мухлевать будешь!

— Да нет, я тебе поддамся. Происшествий не будет!

— Ну, смотри!

Бутерброды сложной конструкции из хлеба, масла, колбасы, ветчины и сыра прошли как к себе домой. В шашки Гром снова проиграл, но возмущаться даже не пытался. Закатывая глаза он лениво встал из-за стола и, покачиваясь побрел к кровати.

— Все, я никакой. Два часа меня не кантовать. Порву в клочья!

Ребятам из контрразведки тоже иногда снятся сны. Специфические, конечно. Про погони, захваты, слежку и стрельбу. Во время сна они разговаривают, соблюдая положения секретности, естественно, сжимают ладони в кулаки, отбиваясь от невидимого противника, пинают простыни в комок, преследуя врага. После таких снов они просыпаются суровыми, решительными и готовыми к любым подвигам. Тревожные сны снятся ребятам особистам! Ну и ладно. Хоть что-то!

Грому снился соперник майор. Обнявшись с поварихой, почему то с ног до головы зеленой — для маскировки, наверное, они шли по огромному полю и неверная ласково шептала на ухо разлучнику особо важные секреты. Про рецепт украинского борща с галушками, про биточки в соусе, и, что самое возмутительное, про страстно любимые Громом котлеты по полтавски. Стремясь прекратить это вопиющее безобразие, Гром бежал за ними следом, но только он приблизился к парочке, как майор сорвал с погонов отравленные звезды и сунул одну поварихе, а вторую проглотил сам. Повариха исчезла, а майор, вместо того, чтобы тоже отдать концы вдруг превратился в Соболя и забасил.

— Дверь открой, не слышишь, стучат!

Гром открыл глаза. В дверь квартиры отчаянно колотились, а гад Соболь, вместо того, чтобы встать и узнать кто это нарушает драгоценный сон просунув ногу сквозь прутья кровати пинал Грома в плечо.

Гром огрызнулся.

— А сам чего разлегся?

— Мне неудобно. У меня кровать дальше стоит.

Гром поплелся к двери. На пороге стоял запыхавшийся парень из местного УФСБ и таращил на них глаза. Гром подумал, что парень еще слишком молодой, чтобы понять, чем грозит ему вторжение во время отдыха на святую территорию столичной элиты и решил его сразу не убивать, а дать высказаться перед смертью.

— Что случилось? Третья мировая началась?

— Нет!

— Так какого же ты хрена сюда приперся! Мы не покладая рук пашем как проклятые сутки напролет, а стоит нам выкроить минуту для законного отдыха, как тут же появляешься ты и… У тебя оружие при себе?

Парень как рыба на суше открыл рот и кивнул.

— Ага. Макаров.

— Тогда достань его и застрелись.

— Ага. А зачем?!

— Чтобы меня не судили за убийство. Ну, что ты стоишь как пень? Что случилось?

Парень перевел дыхание.

— Покушение!

— Кто на кого покусился?

— Покушение на Алексея Кедрова. В него стреляли!

Соболя как ветром сдуло с кровати.

— Что же ты нам зубы заговариваешь?! Когда?

— Полчаса назад!

— Убит?

— Жив. Ранен в плечо.

Гром уже натягивал на себя наплечную кобуру. Соболь заметался по комнате.

— Что ты бегаешь? Давай короче!

— Где?

— Что «где»?

— Моя сбруя где? А, черт! Ты зачем две нацепил!? Снимай!

Через пять минут они выбежали из здания и рысцой припустили в УФСБ.

Агентурное наблюдение № 13

Конфиденциальный телефонный разговор Китай — Вашингтон. Беседовали невыясненный объект и руководитель Управления тайных операций ЦРУ.

— Это вы? Ссообщаю, что объект прибыл и готов приступить к выполнению задания. Завтра мы вылетаем на Тайвань в Тайбэй. Там находится еще один необходимый мне человек, который попал в затруднительную ситуацию и я хочу повлиять на благополучное ее разрешение. Мелочи. Задержан за ввоз наркотиков. А что делать! Приходится выбирать из того, что есть. Да вы не волнуйтесь, это белый мусор, который я вымету после окончания операции. Он подходит мне тем, что является помощником руководителя экологической миссии и может вполне легально появиться в том регионе России, где будут проходить летные испытания истребителя. Ждите хороших вестей!

Глава 14

Рикошет

Проникнуть на секретный аэродром в Сибирске очень сложно. Со стороны военного городка и аэродромных построек его стерегут два контрольно пропускных пункта, где солдаты срочной службы внимательно проверяют документы всяк сюда входящего. Ну, не всякого, если честно. Ведь многие из персонала служат в Сибирске очень долго и все знают их в лицо. Зачем, скажите на милость требовать пропуск у техника, который каждое утро появляется около полосатого шлагбаума и, раздирая рот зевотой орет:

— Эй, салага! Хватит дрыхнуть, самолет угнали!

А если этот ранний посетитель в звании капитан и выше, то вообще можно выскочить из будки и продемонстрировать служебное рвение, пожелав тому удачного полета. Глядишь и пара сигарет перепадет!

Если же кто то посторонний все же и задумает такое предприятие, как несанкционированное посещение летного поля со стороны, где нет КПП, то ему придется долго идти лесом, вдоль двойной колючей изгороди, собирая на себя шишки чертополоха, череду и постоянно рискуя быть обожженным гигантскими зарослями крапивы, которой разрослось там несметное количество. Правда, если этот посторонний будет очень настойчив, то на стыке двух сторон, как раз в виду Сибирска, он набредет на узкую тропку, которую вытоптали живущие у городских вдовушек и перезрелых девиц прапорщики и лейтенантики. Там же он увидит в изгороди лаз, куда эти бравые солдатушки регулярно по утрам и вечерам ныряют, чтобы не тащится окружным путем к КПП, а сразу оказаться не очень далеко от зданий технических служб и ангаров.