Потерянный ребенок - Эмили Гунис

– Это так чудесно, я была бы очень рада когда-нибудь познакомиться с Адамом.

Ребекка хотела было сказать больше, но решила подождать ответа Джесси. Та сделала глоток воды и неловко улыбнулась.

– Мне кажется, папе он не очень нравится.

– Правда? Почему ты так думаешь? – аккуратно спросила Ребекка, удивленная резким предположением дочери.

Джесси пожала плечами.

– Не знаю, просто такое чувство, вот и все. Он так на него смотрит… Они просто не сошлись.

– Уверена, на самом деле Адам ему нравится, – сказала Ребекка, внутренне морщась от своих наивных попыток встать на сторону Харви.

– Он часто уезжает в командировки. Думаю, папа переживает, что его не будет рядом в трудный момент – ну, знаешь, если я не буду справляться.

Ребекка нахмурилась.

– Он прямо так сказал?

– Нет, ты же знаешь папу, он никогда не говорит ничего в лоб, но его молчание о многом говорит. Он ни разу не дал понять, что Адам ему понравился.

Ребекка прекрасно понимала, что имела в виду ее дочь. Любая попытка открытости приводила Харви в ярость – поэтому-то она поначалу испытывала недоумение по поводу его брака с Лиз и ее навязчивого желания «выложить все начистоту». Однако со временем она поняла, что Лиз, по сути, одна из тех опасных людей, которые с радостью готовы обсуждать чужие недостатки, но бросаются в бегство, если вы осмеливаетесь говорить об их собственных.

– И ты ждешь ребенка примерно через месяц?

Джесси кивнула.

– Мы будем рожать дома, в нашей квартире в Чичестере.

– Молодцы, – проговорила Ребекка с небольшим трудом. Воспоминания о ее собственных родах, которые она так долго пыталась подавить, начали снова проникать в ее мысли. – У вас есть бассейн для родов?

– Его обещали доставить завтра. Адам уехал на фотосессию в Нигерию на пару дней. Он будет его устанавливать, когда вернется.

Теперь Ребекка понимала, почему Харви мог беспокоиться о том, что Адам уехал так далеко, когда роды были так скоро. Она могла представить, как Харви сердится, зная, что избранник Джесси улетел на другой конец света ради работы и оставил его дочь одну с ребенком. Насколько было известно Ребекке, ее бывший муж никогда не покидал своей фермы «Сивью», по крайней мере, за все то время, что она его знала. «Коровы сами себя не подоят», – отвечал он ей всякий раз, как она предлагала уехать хотя бы на денек.

– Как здорово, что он может путешествовать по работе. А ты еще работаешь в том лондонском газетном агентстве или нашла что-нибудь поближе?

Джесси улыбнулась.

– Нет, я по-прежнему езжу в Лондон. Упрощать себе жизнь – не мой конек. Наверное, это у меня в генах.

Ребекка осторожно улыбнулась, не понимая, был ли это упрек в ее сторону.

Джесси продолжала.

– Агентство все то же. Мне там нравится, надеюсь вернуться на работу через несколько месяцев, ребенка отдам в ясли. В общем, посмотрим, как пойдет.

– Уверена, что ты со всем отлично справишься, – улыбнулась Ребекка, но Джесси, глядя вниз, ничего не ответила. Она выглядела измученной постоянным беспокойством. Ребекку взволновало то, как Джесси словно бы заранее решила, что после рождения ребенка ей придется очень тяжело, – как будто это было предрешено судьбой. Она помедлила. – Я не уверена, что именно тебе сказал твой отец, но мне жаль, если это тебя встревожило. То, что я не справлялась в свое время, не значит, что тебя ждет то же самое, Джесси. Когда родилась Айрис, все обернулось хорошо.

– Да, я знаю. С Айрис все было просто прекрасно.

Ребекка почувствовала укол обиды и прикусила губу. Многое кипело у нее в душе, но, если она хотела сегодня хоть сколько-то продвинуться, она должна была быть готова ко всему, что бы Джесси ни захотела ей высказать.

Ребекка тщательно выбрала следующие свои слова.

– Я не это имела в виду. Просто хотела сказать, что мы еще не знаем, как все обернется.

Джесси пожала плечами, и Ребекке вдруг стало стыдно. Джесси пришла к ней в трудное время. Ей нужно было не закрываться от нее, а просто выслушать все, чем Джесси хотела с ней поделиться. Она явно волновалась, и это не могло не тревожить Ребекку. Ее движения были медленными; ее тело, хотя и выглядело худым и хрупким, казалось, было для нее огромным бременем. Однако ее глаза метались из стороны в сторону, а слова были быстрыми, отрывочными, словно ее напряженный мозг не мог замедлиться даже на секунду. Теперь, когда Джесси стояла перед ней, Ребекке стало ясно, что та была совершенно подавлена.

– Прости, Джесси. Я не хочу обесценивать то, что ты чувствуешь. Я просто не хочу, чтобы ты думала о послеродовой депрессии как о чем-то неизбежном. У моей матери ее не было.

– Откуда ты знаешь?

Ребекка вздрогнула от удивления и покачала головой.

– Джесси, я бы знала, если бы у нее было что-то подобное. Мы были очень близки.

– Это не значит, что она ничего от тебя не скрывала, чтобы защитить тебя. Посмотри на себя и Айрис, – тихо сказала она.

– При чем тут я и Айрис? – осторожно спросила Ребекка.

– Вы близки, но ты не говоришь с ней о той ночи, когда умерли твои родители. У всех есть свои секреты, – ответила Джесси. – В любом случае это была не депрессия, а психоз, – при этих словах она подняла глаза и наконец встретилась с Ребеккой взглядом.

– Откуда ты это знаешь? Что тебе рассказал твой отец?

– Я знаю гораздо больше, чем ты думаешь. – Джесси продолжала смотреть так, что Ребекке стало не по себе. – Не помнишь, кто сказал, что история – это ложь, с которой все решили согласиться? Наполеон?

Ребекка стала растирать пальцами виски, пытаясь прогнать дурное предчувствие. Она жалела, что не поговорила с Айрис о звонке Джесси, хотя это и было бы как-то неправильно, словно этим она предавала доверие старшей дочери. Казалось, что она бросалась в это дело с головой, ни с кем не посоветовавшись. Все это было слишком тяжело, слишком внезапно, и у Ребекки возникло такое ощущение, как будто она держала в руках что-то невероятно хрупкое.

– Я пришла сюда, потому что хочу, чтобы мы хоть раз поговорили начистоту, мама. – Джесси выглядела так, словно вот-вот расплачется.

– Ну, мне никогда не ставили официального диагноза.

– Почему?

– Это непростой вопрос. Не знаю, нужно ли в него углубляться.

– Я знала, что все так и будет. Зря я вообще пришла. – Она встала и направилась к двери.

– Джесси, прошу тебя! – Ребекка догнала дочь и взяла ее за руку. – Я хочу помочь тебе, правда хочу. Я очень рада, что ты