Следуя высшему замыслу - Алексей Аникин

кроме вечного страдания в Великом Хранилище Порока. Хисальдар хомин – причина упадка цивилизаций, причина бессмысленной жестокости, причина ненависти к человечеству. Такие не перевоспитываются, они скорее покажутся нормальными, чем раскаются в грехах. Они не страдают от порока, они его питают, кичатся им. Ровно до тех пор, пока ими не займутся драконы-каратели.

Итальянское общество, к его чести, не изобилует очень порочными людьми. Учитывая, что в Новом Риме живёт одиннадцать миллионов человек, количество сильно порочных равно примерно тридцати тысячам, то есть менее половины процента. В абсолютных числах это, несомненно, много, когда-то раньше такое число было способно совершить государственный переворот. Сейчас нужно гораздо больше. Однако это не отменяет того факта, что все эти люди есть, что среди нормальных людей они маскируются, а дома и между собой множат порок, радуясь ему и восхваляя его. Среди молодого населения таких больше, чем среди старого, что, в общем-то, логично. Но это и есть чистое, незамутнённое зло.

Звучит так, будто меня обуяло некое религиозное чувство? Тебе кажется, дорогой читатель, что я превратился в древнего старика-священника, который толкует только о «гнилой» молодёжи и о «прогнившем» обществе? Я не буду советовать перекреститься, а посоветую лишь малое – внять. А там и до истины недалеко будет.

Теперь я чувствовал людей, поражённых пороком, чувствовал эхо их мыслей, чувствовал их скрытую тревогу. Чувствовал, как каждый день их число немного, но уменьшается – это драконы-каратели древней семьи Сангвоморсад стараются. Они ищут, убивают, не дают пороку размножиться, стараются держать его в тех границах, которые считают приемлемыми.

Я понимал тогда, что не смогу приносить людям огромные страдания, убивая. В России воспитывали гуманных людей, которым излишняя жестокость чужда. Я не стал исключением. Поэтому пришлось выкручиваться. Я искал людей из рядов хисальмерен хомин, ибо их смерть, по заветам драконов-карателей, не должна быть мучительной, следил за ними, подыскивал момент и приводил в действие какую-либо заложенную внутри каждого человека «бомбу замедленного действия». Кому-то отрывал тромб, кому-то пережимал сонную артерию, кому-то открывал незаметное внутреннее кровотечение.

За неделю я собрал восемь разумов. Глядя на сосуд, где они находились, я ловил себя на мысли, что мне претит такая роль. Претит отнимать чужие жизни не при защите родной страны, а ради драконов-карателей, которые ненавидят меня за то, что я человек.

Но одновременно где-то внутри таилось чувство наставшей справедливости. Могли ли они раскаяться в сказанной неоднократно намеренной лжи? Достойны ли они прощения за измены, жадность, зависть? Могли ли они исправиться? Может быть и могли. Но анугирская кровь говорила мне, что большинство из них не исправится и либо умрёт на ранге хисальмерен хомин, так и не раскаявшись за пороки, либо перейдёт на хисальдар хомин, совершив порок ещё больший, чем совершало до этого. Из лжеца, который, казалось бы, никого не убил, вырастет предатель, который убьёт своим предательством и десяток, и сотню, и тысячу человек. Из изменщика, который, казалось бы, навредил лишь собственному браку, вырастет девиант, склоняющий к пороку детей и юнцов. Из скупого дельца, несколько раз пожадничавшего на жалование своим сотрудникам, вырастет мошенник, готовый удавить за лишнюю копейку любого.

Дракон-каратель по сути своей действует на опережение. Он даёт возможность ступить назад только тогда, когда порок ещё не развился до среднего уровня. По их правилам я сделал всё правильно…

«…Пусть в твоих действиях и было недостаточно прямолинейности и жестокости» – буквально вклинился в мои мысли Анугиразус.

«А зачем жестокость? Я ради смеха не делаю жестоких вещей».

«Это очень плохо, Чудов. Порочный, по-хорошему, должен видеть лицо своего убийцы. И особо хорошо будет, если это лицо – драконье».

«На что намекаешь?»

«На то, что тебе нужно исправить эту ошибку. До сих пор ты забирал разумы только хисальмерен хомин. Пришла пора приняться и за хисальдар хомин. Приняться в обличии, которое тебе идёт больше, чем человеческое».

«Смешно. С каких пор человеку меньше идёт человеческое?»

«А ты что, предпочитаешь слабую форму сильной? Крепкую и выносливую форму дракона задвигаешь в угол ради утоления какого-то глупого принципа? Хватит, Чудов. Довольно играть в принципы. Завтра ты будешь пользоваться дарованными инструментами и сделаешь так, как велит тебе чувство справедливости».

Анугиразус указал мне ниточкой энергии на человека, которого надо убить и у которого нужно забрать разум. Это была девушка примерно одного со мной возраста. Лицо моё стало хмурым. Меня встретило сразу множество разнородных явлений внутри её разума. Несмотря на сильную усталость и желание уснуть, я встал с кровати, оделся и пошёл в сторону её дома.

Девушка жила в огромном небоскрёбе в небольшой однокомнатной квартире. Обмануть систему безопасности, гораздо более простую, чем в доме Анугиразы, у меня труда не составило, мне помог Анугиразус. Я шёл по коридору в сторону квартиры и постепенно принимал вид человекоподобного дракона, одетого в чёрные одежды. Чёрные они были не для конспирации, а для некого символизма, на который дракон-каратель мне намекал.

Дверь в квартиру номер «784» была, конечно же, закрыта. Анугиразус вновь помог мне, и я уже стоял во тьме прихожей. Как известно, тьма давно уже не является препятствием, мне помогали импланты. Свет горел из комнаты слева от входа. Туда-то мне и надо. Я шагал уверенно и абсолютно бесшумно, несмотря на мощь когтей на ногах. Намеченная цель здесь, совсем близко.

Я впал в лёгкий ступор, зайдя внутрь. Над кроватью девушки висели два флага – русский и итальянский. В стеклянном шкафчике стояло множество статуэток-символов обоих государств и, что примечательно, две довольно крупные металлические фигурки драконов – Владимира и Владириса. Второй, напоминаю, являлся правой рукой Владимира и духовной копией первого русского Посвящённого – Владислава Карпова.

Это были очень качественные, настоящие фигурки, которые делали только в России, со знаком «Новомосковская Фабрика Сувениров №5». Это были не те фигурки, которыми играют дети, а красивые предметы интерьера, очень похожие на свои живые оригиналы. Их очень тяжело купить вне нашей территории, а если и возможно, то только втридорога. Откуда такой ажиотаж, спросите вы? Ответ прост – характерные символы хорошо продаются всегда. Когда-то в России продавали водку и матрёшек. Теперь в России продают ещё и русских драконов.

Я тогда предполагал одно из двух – либо эта девушка, сидящая сейчас перед экраном ЭВМ, когда-то ездила в Россию, где и купила подобный сувенир, либо она всё же решила щедро потратиться. О третьем варианте мне ещё предстояло узнать.

Я обращаю на это внимание ровно по одной причине – её комната совершенно не выглядела как принадлежащая порочному