Vita Nostra. Собирая осколки - Марина и Сергей Дяченко
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Открывай страницу три, параграф один. Читай медленно, вдумчиво, молча.
Учебник был совсем новый. Книга-предатель всем своим видом показывала, на каком месте и сколько раз ее открывали.
– У меня плохое зрение, – сказал Валя, пытаясь отсрочить неотвратимое.
– Одолжить мои очки? Поверх твоих?
Валя позавидовал хомяку. Сидит теперь в клетке, жует свой корм, и никто на него на смотрит поверх узких стекол, а взгляд у Портнова такой, будто плетка в руках…
«Параграф 1». Валя прочитал это слово пять раз подряд, прежде чем опустить глаза – и поползти по строчке, будто по колючей проволоке.
Абракадабра. Но по мере того как глаза продирались сквозь бессмысленные строчки, в ушах нарастал грохот, а в голове боль – что-то менялось и в комнате, и внутри самого Вали. Он вдруг увидел, как на странице проступает узор, выложенный Портновым на столе из золотых монет.
Он перевернул страницу. Узор переметнулся и сюда. Валя читал, заставляя себя не шевелить губами. Узор разгорелся очень ярко, а потом начал меркнуть, и Валя вдруг понял, что не может мигнуть. Не может перестать читать. Глаза горят, будто засыпанные песком, а он читает, читает…
Он еще раз перевернул страницу, и все поле его зрения залилось красным. Последний абзац. Тот, что надо было выучить на память.
– Стоп, – сказал Портнов. Совсем как недавно Александра Игоревна. Валя понял, что может закрыть глаза, и тут же это сделал и пожелал так сидеть, зажмурившись навеки.
– Вот так надо работать. – В темноте Валя услышал, как щелкает зажигалка, и почуял носом запах сигарет, на удивление не противный, а даже приятный запах. – Вот так каждый день. Ты понял?
Валя чуть-чуть приоткрыл глаза. На столе перед Портновым высилась груда монет, как в кино про средневековых менял.
Портнов поймал его взгляд:
– Мой тебе совет, пойди к Александре Игоревне и попроси отменить освобождение от физры.
– У меня слабое здоровье, – тихо, но очень твердо ответил Валя.
– Вот и надо его поддерживать физкультурой и спортом. Александра Игоревна хочет иметь на тебя монополию, оно и понятно. Но предмет Дмитрия Дмитриевича необходим тебе – именно тебе.
Валя вспомнил, как звали физрука. Дим Димыч. Ну и пошлость.
– Это решает Александра Игоревна. – Валя сам поразился своей находчивости.
Портнов прищурился, разглядывая его сквозь сигаретный дым, и к Вале на секунду вернулось ощущение, что его изучают на просвет – насквозь…
– Олег Борисович. – Валя, кажется, впервые обратился к нему по имени. – Эта клетка для хомяков… с кнопкой. Она правда убивает или это муляж?
– Убивает. – Портнов затянулся.
– Ей нравятся дохлые хомяки?
– Ей не нравятся покорные студенты. Она ищет баланс между безволием и страхом, готовностью исполнить любой приказ и способностью на сверхусилие… Ты не поймешь ни слова, даже если мне придет в голову тебе что-то объяснять.
Посмотрим, подумал Валя, а вслух сказал:
– А что вы сделали с Григорьевым Пэ?
Портнов затушил сигарету.
– Ты ведь незнаком с Константином Фаритовичем?
– Нет, – сказал Валя и вспомнил, что Пашка спрашивал его о том же.
– Я дал мотивацию Григорьеву Пэ, – сказал Портнов, – не обращаясь с докладной к его куратору. Пожалел.
– Пожалели?!
– Ну, нет, конечно. – Портнов подавил зевок. – Когда говоришь с первокурсниками, приходится вписываться в их представления о мире. Я никого не жалею, нет такой опции. Но Павел разумный юноша, он меня понял.
Валя прикусил язык. Он чуть было не спросил, почему Портнов не обошелся с ним, Валей, точно так же, как с Пашей Григорьевым.
– Потому что вы разные и у вас разное предназначение, – негромко сказал Портнов.
Валя поперхнулся.
– Но и вы меня поняли, Шанин, – сказал Портнов другим тоном, и Валя невольно втянул голову в плечи. – Идите работать.
* * *Вале всего только и требовалось, что пройти по коридору, пересечь вестибюль и вырваться под небо через черный ход – во двор. А если он юркнет сейчас в общежитие, никакая Александра Игоревна сегодня ему не грозит и разговора о физкультуре не будет.
И вот, когда между Валей и его временной свободой оставалось каких-то пятьдесят шагов, он увидел Александру. Та беседовала с темноволосой женщиной в деловом костюме, идеальной, совершенной; вчера, когда Валя узнал, что эта дама преподает на втором курсе, он мысленно пожалел, что нельзя Портнова обменять на нее.
Теперь он изменил траекторию так, чтобы оказаться за постаментом конного памятника и подождать в укромном месте, пока женщины закончат беседу и уйдут по своим делам, ведь не станут же они вечно торчать в вестибюле? Бронзовый жеребец нависал над ним со всеми анатомическими подробностями, и Валя снова подумал: а зачем эта статуя здесь, что она означает? Чем только не украшают себя старинные университеты, но эта статуя не была украшением. Что-то тревожное было в ней, давящее…
– …Побеседуем в четырнадцатой, – услышал он голос Александры. – Не решать же такие вещи на ходу… Шанин!
Она, оказывается, успела заметить Валю, хотя стояла к нему спиной. Валя вышел из-за постамента с невинным видом, неосознанно копируя повадки своего хомяка.
Красивая преподавательница уже шла по лестнице вверх, каблуки ступали по мрамору ровно, юбка-карандаш облегала бедра. Валя невольно задержал на ней взгляд. У него дрогнули ноздри – за уходящей стелился почти различимый глазом шлейф нежных и терпких духов.
– Не туда смотришь, – с ухмылкой сказала Александра. Валя покраснел и от этого еще больше смутился. Александра, не обращая внимания на его чувства, подошла ближе и снова посмотрела насквозь, и Валя моментально и думать забыл о духах и бедрах.
– Отлично, – мягко сказала Александра. – Что ты собирался мне сказать?
– Я?!
Александра и не думала ему помогать. Ждала.
– Олег Борисович… – наконец-то выдавил Валя, – не согласен с вашим решением. Но решаете все равно вы, я же правильно понимаю? За вами последнее слово?
– Ты интриган. – Она усмехнулась. – Так с чем не согласен Олег Борисович?
– С моим освобождением от физкультуры. – Валя поглядел наивно, снова подражая хомяку. – Но вам же виднее.
– Кое-что изменилось, – серьезно сказала Александра. – Олег Борисович прав, ты снова будешь ходить на физру.
У Вали сами собой заныли все мышцы, которые утром почему-то перестали болеть. Александра кивнула ему и пошла по лестнице вверх. Ее туфли на невысоком каблуке ступали мягко и хищно. Валя почему-то подумал, что она идет как ищейка по следу – по шлейфу тонких духов.
Глава 5
– Мы такого прежде никогда не практиковали! – Адель считала долгом перечить Сашке во всем, даже когда была полностью с ней согласна. Этот разговор занял бы минуту – но продолжался уже полчаса, и Сашка начинала раздражаться.
– Вы ничего не знаете о прежде, – процедила Сашка и посмотрела на дверь. – Тем более о никогда. Выбирайте слова аккуратнее, мы, кажется, давно не первокурсницы…
Под ее взглядом дверь открылась,
