Тайна зловещего родственника - Джулия Кэмпбелл

«Хэррисон и раньше меня недолюбливал, — размышляла Трикси. — А теперь… Теперь, когда он знает, что я стянула свечку из канделябра на буфете во время праздника у них в доме, он, по всей вероятности, решил, что я вообще неподходящая компания для Дианы Линч»,

Первый раз за всю свою жизнь девочка не могла дождаться, пока наступит понедельник и можно будет отправиться в школу. В автобусе Ди не оказалось, но это ровным счетом ничего не значило: ее довольно часто привозили в школу на роскошном лимузине Линчей.

Когда автобус остановился у знакомых дверей, Трикси выскочила первой. Потом, бросившись в раздевалку, она, как и надеялась, обнаружила там Ди. И тут храбрая сыщица внезапно онемела. Весь уик-энд она придумывала, что скажет подруге при встрече, отбрасывая одну фразу за другой, искала самые точные слова, а теперь не могла вымолвить ни звука.

— Привет, Ди, — вот и все, что она наконец пробормотала с натугой.

Повесив пальто на вешалку, Ди аккуратно расправила рукава и полы и захлопнула дверцу шкафчика.

— Прошу не обращаться ко мне, Трикси Белден, — вымолвила она ледяным тоном и, не оглядываясь, вышла из раздевалки в коридор.

У Трикси упало сердце. Значит, Хэррисон не лгал. Значит, он честно выполнил указание молодой хозяйки… Девочка стояла как в воду опущенная.

В раздевалке появилась Белка, и Трикси бросила к ней.

— Ди не хочет со мной разговаривать! Я тебе ничего не сказала об этом раньше, но еще в субботу — помнишь? — когда я оставила тебя в клубе на стремянке, а сама побежала к вам в дом звонить ей, она отказалась даже подойти к телефону. Я совершенно не понимаю, в чем тут дело!

Белка тяжело вздохнула.

— Ах, Трикси, я же тебе говорила! Ты задела чувства Ди, больно ее обидела. Ты ведь не скрываешь и не скрывала, что думаешь, будто ее дядя — самозванец, лжец, вор и всё такое прочее.

— Это неправда, — покачала головой Трикси. — Я не обсуждала с ней эту тему уже давно. Если только кто — то из наших меня не выдал. Но я не сомневаюсь, что никто не выдал, потому что все знают, как она теперь нежно относится к дядюшке Монти.

Зазвенел звонок, и девочки поспешили на занятия. Весь день Трикси переходила из класса в класс, точно сомнамбула, ничего не замечая вокруг. Она ни разу не подняла руку на уроке, а когда ее вызывали к доске, ошибалась, путалась, запиналась на каждой фразе так, что учителя уже смотрели на нее хмуро и с неудовольствием.

Преподавательница математики не ограничилась одним только хмурым взглядом. Она сухо сказала девочке:

— Очень жаль, Трикси, но сегодня ты не поедешь домой на автобусе, а вместо этого, когда закончатся уроки, придешь ко мне. Я хочу с тобой побеседовать. Во время ланча позвони, пожалуйста, маме и придумай способ, каким можно добраться домой без автобуса.

— Хорошо, мисс Гоулден, — покорно ответила девочка. В действительности она почти не слышала слов учительницы, и поэтому, когда настало время ланча, совершенно забыла, что следует позвонить матери. Она бы преспокойно уехала после уроков вместе с остальными, если бы не Белка, у самых дверей автобуса напомнившая подруге, что мисс Гоулден ждет.

— Вот несчастье, — сквозь зубы процедила Трикси, поворачиваясь и хватая за руку Марта, норовившего влезть в автобус прямо за ней. — Отойдем на секунду. Слушай, Март, объясни маме, что мне пришлось задержаться в школе. Понял? Если останусь живая после беседы с математичкой, вернусь домой на такси.

Как вскоре выяснилось, мисс Гоулден вовсе не сердилась, она просто была огорчена.

— У тебя золотая голова, Трикси, — проговорила она, — когда ты сосредоточена. Тебя сегодня что — то тревожит?

— Тревожит, — честно призналась девочка. — Одна из моих лучших подруг страшно на меня злится. Мисс Гоулден рассмеялась.

— Поцелуй ее и помирись; только и всего, дорогая. И попробуй завтра на уроках быть более собранной, чем сегодня.

— Непременно, — пообещала Трикси и бегом бросилась в раздевалку. Она уже открывала дверцу шкафчика, когда ее вдруг озарило. Она поняла, что на самом деле случилось. Дядюшка Монти — вот кто был виной всему. Конечно же, он! Этот хитрый лис сумел настроить Ди против нее. И сделал это по абсолютно очевидной причине. Он не хотел, чтобы Трикси снова пригласили в дом к Линчам. Он не хотел, чтобы она опять получила возможность поглядеть на портреты родителей миссис Линч в галерее. Он не должен Был оставить ей ни единого шанса увидеть их или как — то иначе что — то о них разведать. Он верно решил: если девочки поссорятся, Трикси уже не сможет задавать Диане вопросы, малоприятные для почтенного дядюшки Монти. Вопросы, выводящие его на чистую воду. Нет, дядя Монти отнюдь не был глупцом. Он точно рассчитал, что безопасность обеспечена ему лишь до тех пор, пока удастся держать Трикси на солидном расстоянии от дома Линчей.

Если, конечно, он самозванец.

Сейчас Трикси больше, чем когда-нибудь, была целиком убеждена, что так оно и есть. Натянув красную куртку, девочка выскочил из школы, так и не позвонив насчет такси. А к чему было вызывать машину? Даже задержись она на пару часов, и то дома никто не станет беспокоиться. Так все привыкли к ее отлучкам. Если ей не удалось раздобыть требуемое доказательство одним способом, она прибегнет к другому. И получит свое во что бы то ни стало. Любой ценой!..

В воскресенье, удобно устроившись в гараже на сиденье отцовского автомобиля, Трикси внимательно изучила карты, хранившиеся в отделении для перчаток. Теперь она точно знала, где находится Хоторн — стрит и до нужной ей части города добралась почти бегом. Однако, свернув с Мэйн — стрит в какую — то незнакомую улочку, она невольно замедлила шаг и огляделась.

Перед ней лежала очень узкая и извилистая улица. По обеим сторонам вдоль тротуаров тянулись, лепясь друг к другу, двухэтажные домишки — покосившиеся и до того ветхие, что Трикси на миг стало страшно — а что, если какой-нибудь из них прямо сейчас рухнет на нее?

«Нечего бояться! — мысленно прикрикнула на себя юная сыщица. — Трусиха бессовестная! Тут, видно, когда — то проходила коровья тропа. Я должна убедить себя, что эти странного вида люди — всего-навсего безвредные коровы».

Люди, сидевшие на небольших верандочках и ступеньках шатких крылечек, и в самом деле производили необычное впечатление. Однако на Трикси они дружно уставились с таким видом, точно это в ней, а не в них крылось что — то странное. Женщины в ярких шалях и широких юбках походили на цыганок, а мужчины, если они вдруг поднимались с насиженных мест и куда — то шли, шаркали туфлями и волочили ноги так, будто у них нестерпимо болели ступни. Даже дети на этой улице не бегали и не кричали, а медленно расхаживали, с нескрываемым подозрением разглядывая проходившую мимо Трикси.

Понемногу девочка прибавила шагу. Но упрямо идя всё быстрее, она уже жалела, что после школы не отправилась прямиком домой. Как хорошо было бы сейчас весело болтать с Бобби вместо того, чтобы ощущать на себе неприязненно — удивленные взгляды незнакомых людей…

Неожиданно улица кончилась. За ней начиналась другая — длинная и прямая. Покрытый пылью указатель известил Трикси, что это и есть Хоторн — стрит.

Девочка бросила беглый взгляд сначала налево, потом направо и с трудом подавила дрожь во всем теле. Дома на Хоторн — стрит не были хуже или старее полуразвалившихся строений предыдущей улицы, однако в них ощущалось что — то недоброе, зловещее. Они казались обшарпанными до полного неприличия; многолетняя грязь прилипла к их бокам и фасадам. И к тому же не было видно ни одной живой души вокруг. Однако Трикси чувствовала, что из — за немытых, тусклых, не прикрытых занавесками окон ее все время пристально рассматривают чьи — то глаза. Усилием воли девочка заставила себя идти вперед, не останавливаясь, и вдруг заметила, что сама шаркает туфлями, почти не поднимая подошвы от земли, как те мужчины с соседней улицы, что тоже едва волочили ноги по асфальту.

«Здесь, наверное, воздух особенный, — решила Трикси. — Удушающий. Такое чувство, словно дыхание вот — вот прервется. Ничего удивительного, что я еле передвигаю ноги».

На этой улице не было ни веранд, ни крылечек, зато на дверях домов имелись медные таблички с номерами. И хоть их уже лет пятьдесят, по — видимому, не чистили и они не просто потемнели, а покрылись настоящей коростой от грязи, таблички висели так низко, что прочитать их не составляло никакого труда. Глянув на ближайшую, Трикси обнаружила, что это номер «два — восемьдесят девять», а через минуту, сама еще того не сознавая, уже остановилась перед домом, что числился под номером «два — девяносто один». Она еще не успела ни о чем подумать, как дверь дома отворилась и на порога появился некий мужчина.

Поскольку дверь открывалась наружу, прямо на узкий тротуар, а Трикси стояла перед самой дверью, совсем близко к ней, то незнакомец едва не споткнулся о девочку. В последнюю секунду та успела отступить назад и быстро виновато проговорила: