Хитрая злая лиса (СИ) - Марс Остин

Брат Чи смотрел на свою тарелку, которую Вера ему вручила, потом понял, что Вера замолчала, и поднял глаза на неё:

— И что она сделала?

— Ничего, домой пошла. А потом уехала в ту страну, где её ценили.

— И не стала добиваться?

— А зачем ломиться в закрытые двери, если рядом такие же открытые? Она хотела исследовать и преподавать, а не кому-то что-то доказывать, и поехала туда, где ей создали условия.

— А потом?

Вера положила еды в свою тарелку, посмотрела на секретаря и с улыбкой пожала плечами:

— У неё длинная биография, но там ничего особенного, она как со старта задала поднебесную планку, так и держала всю жизнь. Жила долго и счастливо со своим мужем и кучей умных друзей, работала, училась, исследовала, каталась с сестрой на велике. Внесла огромный вклад в медицину, разработав способ находить металлические осколки внутри тела, участвовала в войне в качестве медицинской диагностической лаборатории на колёсах, писала книги потом об этом. Родила двух дочерей, дала им образование, они тоже обе многого добились. А матушка их прожила долгую жизнь и умерла в преклонном возрасте, из-за побочек от своих исследований — радиоактивные элементы портят здоровье. Но она ни о чём не жалела. Охренительная жизнь, я считаю. — Она вонзила вилку в еду, посмотрела на завороженно смотрящего куда-то в пространство секретаря и сказала: — Кушай, остынет.

— А, да, — он тоже взял вилку, потом опять посмотрел на Веру и спросил: — Как её звали?

— Мария Саломея Склодовская-Кюри. Кюри — это фамилия мужа.

— Ох и имена в вашем мире, — вдохнул секретарь Чи, Вера серьёзно кивнула:

— Полностью с тобой согласна, дорогой мой Гх Нхген.

Засмеялись все, кроме секретаря Чи, он бросил на Веру шутливо недовольный взгляд, потом тоже рассмеялся, посмотрел на свою банку и спросил:

— А зачем чай?

— Пить будем.

— А.

Все замолчали и занялись едой, Вера посмотрела на Артура, который продолжал стоять в проходе и смотреть на секретаря Чи так, как будто тот ел из его тарелки, поймал взгляд Веры и спросил:

— А про мужчин есть такие охренительные истории?

— Да, конечно. Был один парень... У меня даже есть его портрет где-то в телефоне. Или нет, не помню. Короче, он практически в одиночку выиграл войну в небе. Ну, так говорят. Он изобрёл прибор, который помогал пилоту узнать, что он в прицеле, и соответственно, уклониться от атаки и атаковать самому. Это дало всей его стране такое преимущество, что переломило ход войны. Но он сложно к этому шёл. Давай я в другой раз расскажу? Я устала. В следующий раз с тебя история.

— И чай? — с хитрой улыбкой спросил Артур, Вера тоже хитро улыбнулась:

— А ты хочешь в банду?

— Я хочу слушать охренительные истории.

— Я тоже хочу слушать, но никто же не рассказывает, — она развела руками, очерчивая весёлую компанию, которая молча жевала, пока Вера выступала. Секретарь Чи поднял руку:

— Я в следующий раз рассказываю, я подготовлюсь и расскажу.

Вера кивнула и указала на него Артуру:

— Ты следующий.

Артур кивнул, с кислым видом посмотрел на секретаря, как будто понять не мог, как это сюда проползло, потом посмотрел в сторону входа. Вера не видела, кто там, но слышала шаги, и видела лицо Артура, когда он почтительно склонил голову, прижимая ладонь к груди в местном варианте поклона. Потом встали все специальные мальчики за всеми столами, Вера только сейчас обратила на них внимание — они все были в амулетах. Дёрнулась встать Эйнис, но министр положил ладонь ей на плечо и посадил обратно, совершенно не меняясь в лице. Кайрис делала вид, что она за столом одна. Вера хотела посмотреть, кто вошёл, но увидела напряжённое лицо секретаря Чи, он смотрел на неё с вопросом, вставать или нет, она подняла глаза выше — из-за угла вышел его величество Георг 16й, за ним топталось пять человек свиты и ни единого человека охраны. Король и свита были в многослойных вышитых костюмах и блестящих камнями украшениях, в этом зале из тёмного дерева и бордовой кожи они выглядели максимально неуместно.

8.44.5 Клёны раньше времени опадать начали

Вера коротко посмотрела на министра, он поправлял на своей тарелке салат, держа вилку левой рукой, а правой держал Эйнис за руку над локтем, чтобы она не вздумала вставать.

«Если встанет она, вставать придётся всем. А для Двейна это может стать проблемой. Поэтому вставать не должен никто. Интересно, как министр это обоснует?»

Вера посмотрела на секретаря, который уже положил приборы и готовился вскакивать, мягко положила ладонь на его запястье, удерживая в сидячем положении, улыбнулась королю:

— Привет, какой сюрприз!

— Здравствуй, Вера, — улыбнулся король, — можешь не вставать. Прошу прощения, что так врываюсь, но тебя крайне сложно застать в кабинете.

Вера развела руками с невинным видом, король перевёл взгляд на министра Шена и сказал с ядовитыми нотками:

— И ты можешь не вставать, дорогой мой министр.

— Я и не собирался. Потому что я на территории, которая принадлежит дому Кан. Ты, кстати, тоже. Я тебя прощаю за вторжение, но больше так не делай, если тебе не сложно. У тебя важное срочное дело ко мне или к моим гостям? Излагай.

Король посмотрел на Веру с понимающей улыбочкой, как будто они оба знали, как невыносим бывает их обожаемый господин министр, но оба ему это прощали, потому что он такой забавный в эти моменты. Веру окатило липким дежавю — король сидит в кресле у камина, расслабленный и слегка пьяный, улыбается министру и говорит: «Не роняй мой авторитет в глазах подданной».

«Он выглядел так, как будто ничего плохого случиться в принципе не может. А потом через минуту орал плаксивым голосом: „Ты не должен таскать меня за шкуру как собаку!“, а министр таскал его как собаку и говорил: „Так останови меня, тряпка“, точно зная, что никто его не остановит, он на своей территории.»

Ей плохо стало от этого воспоминания, внутри всё похолодело, она посмотрела на короля, который выглядел милостиво и иронично, потом на министра Шена, который выглядел абсолютно спокойным, в воздухе висела тонкая звонкая секунда, которая отделяет это спокойствие от катастрофы, после которой мир уже никогда не будет таким, каким был до.

Король нервно усмехнулся и посмотрел на Веру:

— Его высочество принц Халед аль-Руди просил напомнить, что ты приглашена в его дом на Фестиваль Красок.

— Я помню, — натянуто улыбнулась Вера, король улыбнулся ещё натянутее:

— Это сегодня. Начало фестиваля ты уже пропустила, но можешь успеть на концерт и фейерверк, если начнёшь собираться прямо сейчас. Я могу предложить тебе помощь в выборе костюма, и дать охрану и телепорт.

Вера перевела взгляд на министра Шена, медленно поднимая брови, он смотрел на короля, сказал ровным тоном без малейшего сожаления:

— Передай его высочеству, что у госпожи, к сожалению, другие планы.

Вера ровно поинтересовалась:

— А госпожа в курсе?

Король гаденько улыбнулся и перевёл взгляд на министра, потом на Веру, опять на министра. Министр посмотрел на Веру и с большим значением сказал:

— Сегодня второй, главный день Фестиваля Клёнов в доме Сун. Что вы выберете — аль-Руди или Джен Джи и его жену?

«Клёны раньше времени опадать начали, да? Какие послушные клёны.»

Она смотрела на него прямо, пытаясь найти в глазах хоть каплю совести, министр медленно поднял руку и убрал несуществующую выбившуюся прядь со лба, глядя Вере в глаза так, как будто тоже искал там совесть.

«Если он наденет подаренную мной ленту, но придёт без меня, он будет выглядеть глупо. А если вообще не пойдёт, то жалко. Он перенёс фестиваль цыньянцев, а я пошла к ридийцам — эпический облом, ему этого до смерти не забудут. Чёрт...»

Она опустила глаза, министр сказал:

— Госпожа выбирает Фестиваль Клёнов. Передай наши извинения дому аль-Патель.

— Аль-Руди, ты хотел сказать? — усмехнулся король, министр тоже усмехнулся: