Хитрая злая лиса (СИ) - Марс Остин

— Откуда информация?

Его голос звучал так же ровно, как во время разговора с королём, но Веру это не обманывало, пока он был без амулета — она чувствовала, что эта информация его сильно взбодрила. Не испугала, но вызвала смятение и сомнение, а он эти вещи не любил.

— Я расколола шифровку от Ли Шенга. Это цитата моего любимого поэта, и любимого поэта моего папы, он читал мне его стихи вместо сказок на ночь. Ищите второго Призванного быстрее, он может оказаться намного полезнее для войны, чем я.

— На фестивале клёнов вы в любом случае окажетесь полезнее. Собирайтесь.

— Я понятия не имею, как я должна выглядеть на фестивале клёнов.

— Вам нужна моя помощь? — он изображал самодовольство и владение ситуацией, но Вера знала, что это маска.

— Мне лично вообще ничего не нужно, я так пойду. Тряпки в моей жизни никогда не были осью мироздания. Кто согласен со мной общаться только в шикарном платье, тот пускай не подходит, я смогу это пережить.

Министр посмотрел на свой костюм на диване, опустил глаза, потом посмотрел на Веру, медленно, с ног до головы. Мрачно усмехнулся и качнул головой:

— Далеко вы пойдёте в этом мире с такой философией.

— Куда пойду, туда пойду. Если мне где-то не будут рады — развернусь, пойду домой.

— Куда-куда? — усмехнулся министр.

Вера перестала улыбаться — это оказалось внезапно так больно, как будто у неё была страшная рана, о которой она ненадолго забыла, потеряв бдительность и перестав себя беречь, и рана мигом напомнила о себе, вернув её в реальность. Министр что-то понял и окаменел как всегда, когда понимал, что сделал что-то не то, и теперь не знал, что делать дальше. Вера взяла себя в руки и ровно сказала:

— Туда, где будут рады. Я хорошо поищу, и найду такое место.

— Вера... — он неловко подался к ней, она подняла ладонь:

— Там стойте.

— Вера, простите, я не хотел...

— О, вы хотели. И это не первый раз, когда вы это говорите, не обязательно этими словами, но суть вы уже высказывали не раз. Да, в этом мире я никто. У меня нет дома, в котором мне всегда будут рады, нет семьи, которая меня всегда защитит. И это причина, почему вы делаете то, что делаете. Но, я вам одно скажу — я посмотрю на вас. Когда пройдёт совсем немного времени, и ваша долбанутая мамаша таки сделает вас бездомным. Я посмотрю, как вы тогда будете сохранять остатки достоинства, когда не сможете сказать королю, что это он у вас в гостях, потому что вы тут местечковый император.

— Между нами есть разница... — осторожно сказал министр, Вера фыркнула:

— Да, между нами огромная разница. Разница в том, что я уже это прошла, и я осознаю своё абсолютное одиночество в этом мире. А вы пока не осознаёте. Вы цепляетесь за внешние атрибуты, на что-то надеетесь, пытаетесь кого-то в чём-то убедить. А я уже нет. Я подожду. Когда настанет момент, и вы поймёте меня полностью, потому что почувствуете себя абсолютно никому в мире не нужным и не важным, поговорим об этом ещё раз.

— Вера... Это не так.

— Я не жду, что вы меня поймёте сию секунду, сытый голодного не поймёт. Идите, одевайтесь красиво, на фестиваль опоздаем.

— Вера, хватит. Чего вы от меня хотите?

— Уважения.

Он отвёл глаза, она усмехнулась:

— Я помню, вы на балу уже всё объяснили, дважды. Я ничего не требую, просто вы спросили — я ответила. Хотите спросить что-то ещё?

Он помолчал, начиная нервничать всё сильнее, потом сказал уже без попыток прикидываться спокойным:

— Вера, вы не поедете к аль-Пателю. Там совершенно другая жизнь и другие нормы, он не будет с вами дружить или разводить загадки, и морочить ему голову, как мне, у вас не получится. Приехав туда, вы сразу же получите предложение, и откажете, обидев всю огромную семью, правящую семью, и после этого любые визиты в Ридию станут для вас проблемой, потому что, если не хотели в эту семью — зачем тогда приезжали. И так не только в Ридии. Пока вы официально одиноки, вы всегда рискуете. Вам нужен статус...

— Я не буду вашим клоуном. И ничьим клоуном не буду. Смиритесь.

Он медленно глубоко вдохнул, закрыв глаза, открыл и тихо сказал:

— На фестиваль к Джен Джи пойдёте?

— Да.

— Я пришлю кого-нибудь помочь вам одеться.

— Хорошо.

Он развернулся и быстро пошёл к порталу, и на полной скорости влетел в стену. Вера беззвучно ахнула, закрыв себе рот руками, министр схватился за голову и остался стоять лицом к стене. Потом полуобернулся и сказал с мрачной иронией:

— Иногда, после разговоров с вами, я хочу ударить сам себя. Иногда у меня даже получается.

Вера прикусила губу и сказала:

— Вы с Эйнис не родственники?

Он тихо рассмеялся, не оборачиваясь, она спросила чуть добрее:

— Вы в порядке?

— Я пойду, — вздохнул он, провернул цветок и ушёл. Вера схватилась за голову, сходила выпить водички и пошла собираться на фестиваль.

***

8.44.6 Кайрис хочет историю и массаж

Через полчаса пришла Кайрис с корзиной, и с таким лицом, как будто её оторвали от просмотра комедийного сериала, но мыслями она всё ещё там, пересматривает особенно удачные моменты и пытается не заржать в людном месте, чтобы никто не подумал, что она странная. Вера посмотрела на неё долгим понимающим взглядом и Кайрис всё-таки рассмеялась, с шутливой укоризной шепнула:

— Чё ж ты творишь-то с мужиками, Вера, как не стыдно? Как тебе это удаётся?

— Они сами это с собой творят, а я смотрю и охреневаю, — вздохнула Вера, посмотрела на корзину: — Что принесла?

— Костюм цыньянский. Украшения он сказал выбрать из тех, что есть, а причёску он сам сделает перед выходом, я не умею.

— Окей. Давай сюда, — она стала расстёгивать пиджак, Кайрис стала доставать и раскладывать на диване поверх костюма министра костюм Веры, фиолетовый с голубым, на удивление не особо роскошный, только вышивка и какие-то шнуры, вроде тех, которые министр называл наградами.

«Мне-то за что, я не воевала.»

— Это просто украшение, — с улыбкой сказала Кайрис, — на Фестиваль Красных Клёнов не принято надевать яркие украшения из камней и металла, это праздник предчувствия увядания, начало конца, он немного трагичный, и поэтому скромный.

Вера посмотрела на пипец какую нескромную ленту на столе и сказала:

— Господин министр об этом знает?

— Да, он это намеренно игнорирует.

— О, — с опасливым уважением подняла брови Вера, вздохнула и промолчала.

«„Жизнь уходит день за днем, будь же добрым и весёлым, чтобы не жалеть потом об утрате незабвенной“ — Алишер мой Навои, какой же ты был мудрый дядька... Интересно, второго Призванного отпустят на этот фестиваль? Или хотя бы с Ли Шенгом удастся пересечься, может быть. Парой слов перекинуться хоть.»

Кайрис молчала и занималась костюмом, но Вера знала, что она слышит мысли, и чувствовала себя от этого не очень, решила заговорить просто для того, чтобы не молчать:

— Как тебе новая причёска Эйнис?

— Это нервное, — поморщилась Кайрис, задумалась и улыбнулась, как будто вспомнила что-то важное: — Расскажи ей в следующий раз про того парня, который просил тебя волосы перекрасить.

Вера нахмурилась:

— Какого парня?

— Ну того, который тебя бесил. В тот день, когда ты познакомилась с тем... Ну, со шрамами.

Вера хмурилась всё сильнее, Кайрис закрыла рот, намного плотнее, чем было бы нормально, потом попыталась изобразить невинную улыбку и сказала шёпотом:

— Ты же в курсе, что я читаю мысли. И кстати, если тебе нужно моё место за твоим столом, можешь мной смело жертвовать — я не обижусь. Я всё равно за соседним столом сижу и всё вижу и слышу с шести-восьми точек, я совершенно ничего не теряю.

«Дзынь.»

Вера посмотрела на «часы истины» на столе за спиной Кайрис, шарик был серый, Кайрис поморщилась и закатила глаза:

— Ладно, я немножко расстроюсь, если ты меня выгонишь, потому что за твоим столом классный хавчик, Шен заказывает отдельное меню только для тебя. Но это единственная причина, других нет. Можешь меня выгонять, если надо.