Венера плюс икс. Мечтающие кристаллы - Эдвард Гамильтон Уолдо

«вода», «измерение», «смесь», а также готов отказаться от тех представлений, которые обычно диктует «здравый смысл» – в нашем случае это представление о том, что общий объем смеси равен сумме объемов составляющих ее элементов. Иными словами, каждый вывод должен быть подкреплен логическими и содержательными последовательностями, основанными на предшествующем опыте и надежных доказательствах.

Сиес помедлил, давая Чарли время осмыслить сказанное, после чего продолжил:

– И церебростиль, скажем так, абсорбирует некоторые последовательности, существующие в моем сознании, и передает их, допустим, в твое. Но передается не только вывод о некоем факте или процессе; передается вся последовательность логических и содержательных операций, которая привела к этому выводу. Причем происходит это почти мгновенно, хотя принимающему сознанию, чтобы увязать полученную информацию с предшествующим опытом, может потребоваться некое время.

– Не уверен, что у меня это получится быстро, – покачал головой Чарли.

Сиес между тем продолжал:

– Очень важно учитывать следующее обстоятельство. Кроме разнообразных данных, подтвержденных опытом, наш мозг содержит в себе множество инференциальных умозаключений, полученных чисто логическим путем, а логика и истина, должен я заметить – это совершенно разные вещи. И, скажем, тот факт, что воду и алкоголь нельзя смешать, как все прочие жидкости, может прийти в конфликт с ранее сделанными инференциями. Что одержит победу, зависит от весомости фактических данных. В конечном итоге, сознание придет к выводу, что одно из утверждений неверно. Но это произойдет лишь тогда, когда человек тщательнейшим образом проследит всю последовательность логических ходов, с самого начала до конца, и соотнесет ее с прочими последовательностями.

– Мощная обучающая программа, – вставил Чарли.

– Единственный надежный аналог эмпирического подхода, – улыбнулся Сиес, – и гораздо более эффективный в плане полноты и скорости. Хочу еще подчеркнуть – методика основана не на простом внушении. Церебростиль не может имплантировать в сознание ложные данные, сколь бы логичными они ни были, поскольку в конечном итоге сделанный вывод вступит в противоречие с известными фактами, и вся конструкция будет разрушена. Кроме того, церебростиль не является чем-то наподобие щупа, с помощью которого можно выведать чьи-либо секреты и тайные мысли. Мы смогли провести различие между динамическими, секвенциально-деятельностными потоками мыслительной активности, и статическими структурами сознания, выполняющими функцию хранения информации. Если наставник к своему заключению о молекулярной основе взаимодействия алкоголя и воды подверстает динамические последовательности, на основе которых он пришел к такому выводу, это не означает, что обучающийся тотчас же получит полные сведения о жизни наставника, а также его вкусовых предпочтениях относительно фруктов или овощей.

Сиес внимательно посмотрел на Чарли и продолжил:

– Я так подробно об этом говорю потому, что вскоре тебе предстоит общаться с людьми, и тебе необходимо знать, как они получили столь всестороннее образование. А получили они его благодаря именно церебростилю, всего за двадцать восемь дней, причем с новой информацией они работали каждый день в течение получаса, а остальное время были заняты налаживанием связей между различными ее блоками, и это, кстати, не отвлекало их от прочих занятий.

– Я бы хотел посмотреть на это устройство, – сказал Чарли.

– Здесь его нет, но ты с ним уже знаком. Иначе как бы ты выучил наш язык всего за двенадцать минут?

– Это был тот шлем в операционной у Миелвиса?

– Именно.

Некоторое время Чарли размышлял, после чего сказал:

– Сиес! Но, если вы располагаете такими возможностями, зачем мне самому изучать Ледом перед тем, как вы отправите меня домой? Почему бы не вбить в мою голову всю необходимую информацию с помощью церебростиля? Еще двенадцать минут – и готово!

Сиес мрачно покачал головой.

– Нам важно узнать твое мнение о нашей цивилизации, – сказал он. – Твое мнение, мнение Чарли Джонса. Если ты узнаешь истину посредством церебростиля, это неплохо. Но нам нужно, чтобы ты все узнал с помощью инструмента, который называется Чарли Джонс. И нам интересны выводы, которые сделает по поводу нашего мира именно Чарли Джонс, и никто иной.

– Ты полагаешь, я не смогу поверить во все, что увижу?

– Думаю, да. Понимаешь, церебростиль действительно покажет нам реакции Чарли Джонса на истину. Но твои собственные наблюдения дадут нам возможность увидеть реакцию Чарли Джонса на то, что он сочтет истиной, а это разные вещи.

– Но зачем вам это нужно?

Сиес пожал плечами.

– Мы определяем собственный азимут, – сказал он. – Выверяем курс.

И, не дав Чарли оценить сказанное и задать следующий вопрос, Сиес поспешил подвести итог.

– Мы не маги и не волшебники, – сказал он. – И не удивляйся, когда ты поймешь, что мы также не являемся культурой изощренных и разнообразных технологий. Конечно, мы многое можем. Но все, что мы делаем, мы делаем с помощью двух устройств, которые, как сообщил мне Филос, тебе были неизвестны. Это – А-поле и церебростиль. С их помощью мы решили две главные проблемы – проблему энергии, которой у нас теперь более чем достаточно, и проблему образования, на которое мы больше не тратим ни время, ни людские ресурсы. И это освобождает нас для другого.

– Но для чего? – спросил Чарли.

Сиес улыбнулся.

– Ты увидишь…

– Мам! – говорит Карен.

Джанетт купает свою трехлетнюю дочь в ванне.

– Что, солнышко?

– А я правда появилась из твоего животика?

– Да, солнышко!

– А вот и нет!

– Кто тебе сказал?

– Дейви говорит, это он появился из твоего животика.

Джанетт смеется.

– Да, это правда! – говорит она. – А ну-ка закрой глазки, а то мыло попадет.

– Но если Дейви появился из твоего животика, почему я не появилась из папиного?

Джанетт кусает губы, изо всех сил стараясь не рассмеяться. Она всегда так делает и, как правило, ей удается сдержаться, если только первыми не начинают смеяться дети.

– Почему, мам?

– Детки появляются только у мам, солнышко.

– А у пап никогда?

– Никогда.

Джанетт взбивает пену и смывает, взбивает и смывает – пока Карен, отмытая и розовощекая, не открывает свои голубые глаза.

– Я хочу пускать пузыри, – говорит она.

– Но, солнышко, я только что промыла твои волосы.

Умоляющий взгляд – не разрешишь, я заплачу, – заставляет Джанетт смилостивиться. Она улыбается и говорит:

– Хорошо, но только недолго. И не разрешай пузырям садиться на голову.

– Ладно!

Карен радостно смотрит, как Джанетт выливает в ванну порцию шампуня и включает горячую воду, которая тут же начинает интенсивно пениться. Джанетт стоит рядом – чтобы, с одной стороны, защитить волосы Карен от пены, а с другой – потому что она и сама наслаждается процессом.

– Так что ж, – говорит Карен, – тогда папы нам не нужны.

– Ну как не нужны! – не соглашается Джанетт. – А кто будет ходить на работу, приносить леденцы, газонокосилки и все остальное?

– Я не про то. Я имею в виду детей. У пап не бывает детей.

– Ты не права, солнышко. Они нам здорово помогают.

– Но как, мам?

– Уже очень много пены, солнышко. И вода слишком горячая.

Джанетт перекрывает воду.

– Так как, мам?

– Видишь ли, солнышко, тебе это пока трудно понять, но дело в том, что папочка любит мамочку. Любит по-особому. И когда он это делает,