Сибирские купцы. Торговля в Евразии раннего Нового времени - Эрика Монахан

начало войны292. В последние десятилетия XVI века война между Кучумом и Московским государством началась.

Возможно, одной из задач Кучума была правильная исламизация его подданных. Подобно многим другим правителям, Кучум осознавал объединительный потенциал монотеизма и стремился сделать свое государство в полной мере мусульманским. Теоретически оно уже было мусульманским, но Кучум счел, что его подданным недостает благочестия, и, возможно, пригласил вероучителей из Бухарского ханства и Казани (в былые годы два ханства оспаривали друг у друга данников), чтобы обратить своих подданных293.

ВХОДИТ МОСКОВИЯ

Историю России в Сибири в некотором смысле следует начать в заросших лесом окраинах Русского Севера – источнике богатства Новгородской республики, торговавшей пушниной со своих окраин и с земель, простиравшихся до самого Урала. Новгородская торговая республика, зажатая в лесах к юго-востоку от Балтийского моря, возникла в VIII веке у торгового пути, соединявшего далекую Византию со Скандинавией. Подобно своим отцам-основателям, викингам/варягам, прагматичные новгородские правители установили «широкий размах предпринимательства»: в число их методов входили безжалостное вымогательство, торговля, обмен дарами, набеги и сбор дани. Термин дань – германского происхождения. Его использование новгородцами отражает связь Новгорода с европейскими традициями, воспринятыми через посредство купцов Ганзейского союза294. Ушкуйники, как называли новгородских охотников на пушного зверя и торговцев пушниной, совершали набеги на племена самоедов и вогулов (а также коми), жившие в лесах на далекой северной окраине новгородских владений, отнимая и вымогая у них пушнину295. Они торговали мехами в Итиле, расположенном в дельте Волги296, и с булгарами на сезонной волжской ярмарке. В погоне за пушниной они уходили и за Урал, оказываясь на территориях постмонгольских ханств. Новгородцы называли людей за Уралом «югрой»297. Московское княжество, находившееся к югу, с алчностью смотрело на новгородскую торговлю и на прибыли, которые получал Новгород в период своего расцвета с XIII по середину XV века. В 1470‐х годах, когда амбициозный великий князь Московский атаковал Новгород и заявил свои на него права, он добавил к списку своих официальных титулов «князь Югорский», что предвещало будущее стремление Москвы к гегемонии на постмонгольском пространстве.

В 1552 году Московское государство захватило Казань. Казань расположена на Волге в том месте, где река резко поворачивает на юг к Каспийскому морю. Волга – яркий пример пограничного пространства, которое путем долгих стараний было превращено из периферии и фронтира в центральную часть России. После ожесточенной осады армия Ивана IV все еще не могла захватить мусульманский центр города и построила свою первую православную церковь снаружи Казани. Наконец, русская свита вошла в покоренный мусульманский город, по легенде, возможно апокрифичной, разбрызгивая при этом святую воду298. Окончательное покорение региона заняло еще несколько лет, а полноценное включение его в империю – несколько десятилетий, как показал Мэтью Романьелло299. Но все эти оговорки не уменьшают значение этого события, открывшего новую страницу истории. Иван двинулся на Астрахань. Астраханское ханство возникло в 1460‐х годах – еще одно небольшое государство, возникшее в ходе распада Монгольской империи. Небольшое и слабое, оно было отчасти подчинено своим крымским соседям, но время от времени выступало против них. После завоевания Казани русские войска спустились по Волге и установили в Астрахани власть промосковского хана. Но когда он начал переговоры с крымским ханом, Москва официально аннексировала Астрахань и направила туда в 1556 году русского воеводу300. Эти поворотные моменты истории, когда Москва заявила претензии на власть над своими прежними господами, с точки зрения многих являются началом истории Российской империи.

Казалось, что Сибирское ханство, расположенное между этими двумя ханствами, слегка к востоку, будет следующим. Это соответствовало представлению о неуклонно продвигающейся вперед московской власти. Но на Сибирь никто не пошел. Существует множество объяснений этому – от озабоченности Ивана IV войной на западных фронтах до внутриполитических. По мнению Дженет Мартин, он не имел никакого намерения посягать на богатые пушниной земли к востоку от Урала, потому что боялся перенасытить рынок пушнины301. Как бы то ни было, вопрос о том, почему Сибирское ханство, расположенное рядом с Казанским и Астраханским, было оставлено в покое, является чисто академическим, ведь сибирский хан Едигер немедленно признал сюзеренитет Москвы. Таким образом он надеялся избежать московской агрессии и обеспечить себе поддержку против региональных соперников. Несмотря на его упреждающие маневры, в 1563 году Едигер был свергнут Кучумом, гораздо менее примирительно настроенным, который вначале продолжал отправлять в Москву ежегодную дань, но в 1580‐х годах вступил с Московским государством в бой.

РОССИЙСКАЯ ЭКСПАНСИЯ В СИБИРЬ

История русского продвижения в Сибирь начинается с семьи Строгановых. Подобно большинству феноменов предпринимательства эпохи премодерна, успех Строгановых был результатом нескольких поколений упорного труда, везения и политических связей, которые уходят своими корнями по крайней мере в XIV век, когда Строгановы впервые появляются в исторических записях. Они участвовали в сборе средств на выкуп великого князя Василия II в 1445–1446 годах302. Что исключительно в Строгановых, так это долговечность этой семьи; они оставались одним из ведущих торговых семейств в России на протяжении более чем четырех столетий. Когда в 1754 году был закончен построенный по чертежам Растрелли дворец Строгановых, находящийся в Петербурге, там, где река Мойка пересекает Невский проспект, и в настоящее время являющийся популярной у туристов достопримечательностью, барон Сергей Строганов возглавлял торговую/предпринимательскую (хотя в то время этот термин не использовался) династию, которая уже была богатой и видной на протяжении более чем двухсот лет303. Они достигли новых высот в XVI веке, когда Москва поручила им развитие соседних с ними земель в рамках договоренности, которая остается единственной в своем роде в истории России.

В 1558 году царь Иван IV выдал грамоту Григорию Строганову, позволявшую ему основать город, приглашать к себе поселенцев и развивать солеварни и рудники в «пустых местах» Урала у реки Камы на протяжении двадцати лет, не платя царю никаких налогов и не неся никаких повинностей304. Шестью годами позже Иван IV выдал Григорию Строганову вторую грамоту, позволившую осуществлять дальнейшую экспансию. Она была выдана всего через год после прихода Кучума к власти и предусматривала содержание Строгановыми военной силы из «людей неписменных и нетяглых», то есть не имеющих никаких обязанностей перед государством. Коренные жители жаловались, что Строгановы основывали деревни, селили колонистов на землях, принадлежавших коренным жителям, захватывали места, где они охотились на бобров, собирали мед и ловили рыбу, и лишали их средств для уплаты ясака