Чисто убийственное зло - Деби Глиори

— Это у вас привычка такая — в три часа утра проверять выполнение работ по контракту? — С подозрением оглядев сумрачную прихожую, Лэтч повернулся к миссис Маклахлан за поддержкой. Няня как раз расстегнула «молнию» на комбинезончике Дэмп и была поглощена изучением состояния ее подгузника. Дэмп устало подчинилась этой унизительной процедуре.

— О, Дэмп, как не вовремя… Извините, мы на минуточку… — сказала миссис Маклахлан, проскальзывая мимо миссис Ффорбс-Кэмпбелл и открывая дверь в маленький туалет первого этажа. Закрывшись там, она задвинула шпингалет, посадила несправедливо обвиненную Дэмп на пол и на глазах окончательно сбитого с толку ребенка вынула из сумочки пудреницу.

— Что это, еще одна машина? — спросил Лэтч, непредусмотрительно поворачиваясь спиной к Хью Пайлум-Хэйту и направляясь к двери. — Что здесь происходит?

У него за спиной кровельщик переглянулся со своей сообщницей, вытащил трость из стойки для зонтиков и с громким треском опустил ее на голову Лэтча. Дворецкий отшатнулся от двери и рухнул на пол.

Звук спускаемой воды возвестил о скором возвращении миссис Маклахлан и Дэмп. Там, за дверью туалета, миссис Маклахлан захлопнула ай-мат. На колышущейся поверхности пудры и в крошечном зеркальце ей удалось разглядеть достаточно, чтобы понять, что они находятся в большой опасности. Подхватив Дэмп, она прижала ребенка к груди и стала обдумывать свои действия.

— Пойди проверь этих противных детей, хорошо? — прошептал Хью Пайлум-Хэйт. — И поторопись — у нас еще гости…

Из окна прихожей он увидел огни белого джипа Вадетты, скользящие по дорожке к дому. Кутаясь в свою норковую шубку, сжимая сумку из крокодиловой кожи, миссис Ффорбс-Кэмпбелл побежала по коридору в кухню, а оттуда, освещая себе путь тусклым фонариком, стала осторожно спускаться по скользким ступенькам в подземелье.

Вадетта подъехала к Стрега-Шлоссу и припарковалась у входной двери. Как только двигатель заглох, неустрашимые клоны, которым в полном составе удалось удержаться на своих колючках, рухнули на гравий из розового кварца. В результате одновременного извлечения трехсот восьмидесяти двух колючек все четыре шины сдулись, словно лопнувшие шарики. Надо заметить, что во время этого чудовищного путешествия все мысли о мести вылетели из голов клонов. Все, чего им сейчас хотелось, это чтобы их мир перестал бешено вращаться. Слабо шипя, они поплелись на нетвердых ногах под сень кустов.

Тем временем Вадетта, пребывавшая в блаженном неведении относительно того, что клоны лишили ее средства передвижения, включила в салоне джипа свет и погляделась в зеркало заднего вида. Спонтанно направившись в Стрега-Шлосс, она, естественно, и не подумала о макияже. Относясь к тому типу женщин, которые будут оплакивать потерю губной помады даже в спасательной лодке, отваливающей от тонущего «Титаника», она порылась в сумочке и отыскала там старый тюбик алой помады. Не успела она сделать первый мазок, как услышала шепот:

— О боже, нет. Тебе никогда не говорили, что определенные оттенки красного могут состарить на десять лет?

Рука Вадетты дернулась, прочертив алую полосу по щеке. Она осмотрела салон в бесплодной попытке отыскать источник звука.

— Попробуй мою, — посоветовал голос. — Гораздо больше подходит для стареющей женщины — поверь мне, уж я-то знаю.

Сердце Вадетты забилось в груди, словно паровой молот, когда боковым зрением она заметила волосатую ногу, протягивающую ей губную помаду.

— АААХХХ! ПАУК! — завизжала она, пытаясь прихлопнуть Тарантеллу сумочкой. Бессвязно бормоча: — Пауки… аааххх, на помощь, на помощь… — Вадетта завалилась на бок и, теряя сознание, сползла под руль.

В подземелье было холодно. Со стен капала вода, над опустевшими звериными клетками клубился туман, и Ффиона Ффорбс-Кэмпбелл зябко подняла воротник шубы. Луч фонарика выхватил из темноты знакомые фигурки, скорчившиеся в дальнем конце подземелья. Вот они, щенки Стрега-Борджиа, все еще связанные, сидят там, где она их оставила… Тут фонарь со звоном выпал у нее из рук, и его бешено заплясавший луч осветил то, что сделало бы честь лучшему ночному кошмару. Вне себя от ужаса, не в состоянии ни двигаться, ни кричать, Ффиона Ффорбс-Кэмпбелл подняла взгляд от ног Титуса и Пандоры, прикованных цепями к ржавым железным кольцам, укрепленным во мшистых камнях пола. Ее взгляд заскользил вверх по телам детей, связанным и прикованным к прутьям старой клетки Ффупа, по их рукам, которые махали и дергались в издевательском приветствии, и выше, туда, где концентрация ужаса достигала своего пика. Оба «щенка Борджиа» все еще были на месте, там, где она их оставила, в целости и сохранности, если не считать полного отсутствия голов. Титус и Пандора были… безголовыми.

И тут страх, повергший ее в оцепенение, вырвался наружу — Ффиона Ффорбс-Кэмпбелл заорала так, будто ее резали.

Хью Пайлум-Хэйт уже начинал заметно нервничать, в полной тишине прихожей ожидая развязки событий. Снаружи у двери был припаркован джип Вадетты. Его фары были выключены, а свет в салоне, наоборот, включен, но когда Хью выглянул наружу, никого за рулем он не увидел. Кроме того, няня с ребенком все еще не вышли из туалета, несмотря на то что он велел им это сделать. Видя, что ситуация быстро выходит из-под контроля, Хью Пайлум-Хэйт решил действовать. Стукнув еще раз по двери туалета, он заорал:

— ВЫХОДИТЕ! Пошевеливайтесь. Я знаю, что вы там. Вон, или я буду стрелять!

Ответом ему была тишина. Лишь его собственный крик эхом разнесся по пустынному Стрега-Шлоссу. Снизу тоже не доносилось ни звука, полная тишина со стороны полуосвещенного джипа, никаких признаков жизни в туалете. И когда наконец из глубин подземелья донеслись истерические вопли Ффионы Ффорбс-Кэмпбелл, Хью Пайлум-Хэйт потерял остатки самообладания. Выстрелив три раза в дверь туалета, он рванул по коридору к подземелью.

Притаившиеся в палисаднике звери приняли три выстрела за сигнал к действию. Ток метнулся за угол сторожить главный вход, Сэб взлетел на крышу, чтобы занять наблюдательный пункт, Нот храбро зашаркал на кухню, а Ффуп, извинившись, сказала, что ей срочно нужно сделать пи-пи, и присела над петрушечной грядкой.

На лестнице, ведущей в подземелье, Хью столкнулся с Ффионой Ффорбс-Кэмпбелл, которая невнятно бормотала:

— ХХХЬЮЮЮ… там что-то чудовищное — какой-то кошмар… нам надо выбираться отсюда… эти дети… они без голов… там, внизу, точно что-то есть — бежим, БЕЖИМ! — Она налетела на кровельщика, заставив его попятиться.

Тусклый свет, сочившийся из кухни, внезапно заслонила чья-то гигантская тень.

— О, МОЙ БОГ! — истошно завопила Ффиона Ффорбс-Кэмпбелл. — Оно здесь. У ТЕБЯ ЗА СПИНОЙ!

Что-то огромное оттолкнуло Хью Пайлум-Хэйта в сторону — это что-то, неправдоподобно остро воняющее и что-то бурчащее себе под нос, протянуло конечности и приняло закутанную в норку миссис Ффорбс-Кэмпбелл в свои мохнатые объятия.

Совершенно обезумевший Пайлум-Хэйт бросился наутек. Перескакивая через несколько ступенек, он в мгновение ока оказался на кухне. Колючий ветер дул из распахнутой двери в палисадник, а по полу тянулись грязные следы, ведущие в подземелье. Эхом вырвался из глубин смачный влажный хруст, намекавший на то, что Ффиону Ффорбс-Кэмпбелл можно больше не ждать. Хью Пайлум-Хэйт малодушно решил воспользоваться ее «Лендровером» и удрать.

Снаружи, в палисаднике, Ффуп все еще сидела, скорчившись, над грядкой петрушки, шумно вздыхая и надеясь, что уход «на минуточку» избавит ее от странного ощущения в животе. Драконесса привстала, без особого успеха похлопав себя по задней части тем, что приняла в темноте за маленькое полотенце. Но нет, странное чувство в животе сохранялось, и Ффуп застонала от отчаяния. Она не могла сообразить, что с ней происходит. Всю ночь она чувствовала волчий голод, а теперь ее поташнивало. Потерев свой нежный живот, она уныло побрела к дому.

В этот момент из кухни вырвалась темная фигура и сломя голову понеслась прямо на драконессу, больно ударив Ффуп головой в живот. Раздался громкий вопль, сопровождаемый летальным выбросом драконьего пламени, и Ффуп, завывая, побежала в дом. В палисаднике несчастная Пандора-клон, которую Ффуп ошибочно приняла за полотенце, в пончо, пропитанном драконьей мочой, подползла поближе к обуглившимся, еще дымящимся останкам Хью Пайлум-Хэйта, пытаясь обсушиться у огонька.

— «Скорую»! Помогите! Я кого-то поджарила! — завывала Ффуп, когда неслась через кухню в коридор. Запах сгоревшего кровельщика навязчиво стоял в ноздрях. — Уххх, меня сейчас сто… — С этими словами Ффуп вышибла дверь в туалет первого этажа, даже не обратив внимания на три дырки от пуль и тот факт, что она сорвала запертую изнутри дверь с петель. Не успела драконесса опустить голову к унитазу, как ее измученный желудок с облегчением избавился от своего груза, состоявшего из полупереваренных водорослей и нескольких кусочков баранины.