Фиалки по средам (сборник) - Андре Моруа

– Я рада побыть с вами наедине, Антуан… Я очень люблю вашу жену, но как-никак мы с вами были когда-то большими друзьями… до вашего знакомства с ней… Вы еще помните об этом?

Осторожности ради он замедлил шаг, чтобы не оказаться слишком близко к ней.

– Ну, конечно же, Сабина, как я могу забыть?.. Нет, идите прямо вперед, сейчас будет мостик. Вот и монастырь. Что за цветы растут между плитами? Обыкновенные анютины глазки…

– Помните тот бал – мой первый бал? Вы отвезли меня домой на автомобиле вашего деда… Мои родители уже спали. Мы вошли в маленькую гостиную. Ни слова не говоря, вы привлекли меня к себе, и мы снова начали танцевать…

– Кажется, я даже поцеловал вас в тот вечер?

– Поцеловал!.. Мы целовались битый час!.. Это было чудесно… Вы стали героем моего романа…

– Наверное, я сильно разочаровал вас!

– Напротив, в начале войны вы совсем покорили меня своей доблестью. Вы держались великолепно… Я могла без запинки назвать все ваши награды. Я до сих пор помню их, могу перечислить хоть сейчас… Потом вы были ранены, а оправившись от ранения, обручились с Франсуазой Паскаль-Буше. Вот тогда, сказать по правде, я огорчилась… Да и как могло быть иначе?.. Ведь я так восхищалась вами… Услыхав, что вы женились на девушке, которую я хорошо знала по лицею Сен-Жан, – мы учились в одном классе, она была очень мила, но глуповата, простите меня, Антуан, – я удивилась и огорчилась за вас… И не я одна, весь город…

– Но отчего? Мы с Франсуазой люди одного круга и вполне подходим друг другу… Взгляните сюда, Сабина: видите вот тот утес, весь в световых бликах? Это утес Монако… Не наклоняйтесь слишком низко – терраса висит над морем… Осторожно, Сабина!

Он невольно придержал ее за талию. Она молниеносно обернулась к нему и поцеловала прямо в губы.

– Будь что будет, Антуан! Уж очень мне этого хотелось! Трудно держаться на расстоянии от человека, который когда-то был тебе близок… Помните, как мы целовались на теннисном корте? О, я вижу, вы шокированы… Вы остались настоящим Кене… Не сомневаюсь, что вы всегда были верным мужем…

– На редкость верным… Беспорочным…

– Это на протяжении десяти-то лет? Бедный Антуан!.. И вы счастливы?

– Совершенно счастлив.

– Если так, все хорошо, милый Антуан. Вот только не пойму, отчего у вас такой несчастливый вид.

– С чего вы это взяли?

– Не знаю… Просто чувствую в вас какую-то неудовлетворенность, раздражение, какую-то неприкаянность… Что бы вы там ни говорили, Антуан, все же вы были настоящим Кене из Пон-де-л’Эра, то есть человеком деятельным, привыкшим руководить людьми. А теперь вы живете здесь, оставив любимое дело и своих друзей… Я знаю: вы все принесли в жертву вкусам вашей жены… Но трудно себе представить, что вы никогда не жалеете об этом…

– Может быть, вначале я действительно немного тосковал… Но потом я нашел себе другое занятие. Всю жизнь я питал пристрастие к истории… Теперь я занялся этой наукой всерьез… Я даже написал несколько книг, и они имели некоторый успех.

– Некоторый, говорите вы? Ваши произведения имели огромный успех, Антуан, это замечательные работы… Особенно ваш труд о Людовике XI…

– Вы читали мои книги?

– Читала ли я их?! Да сотни раз! Во-первых, я тоже обожаю историю… А во-вторых, я искала в них вас, Антуан… Я по-прежнему интересуюсь всем, что имеет к вам отношение. И я считаю вас превосходным писателем… Нет, я нисколько не преувеличиваю… Признаться, меня даже удивило, что во время обеда Франсуаза ни единым словом не обмолвилась об этой стороне вашей жизни. Два-три раза мой муж пытался заговорить с вами о ваших книгах, но всякий раз Франсуаза прерывала его… Мне кажется, ей следовало бы гордиться вашим творчеством…

– О, да чем же тут гордиться… Но это верно, что Франсуаза не интересуется книгами такого рода… Она предпочитает романы… А главное, она и сама артистическая натура – как искусно она выбирает свои наряды, какой чудесный сад она разбила! Она сама наметила место для каждого цветка. С тех пор как кризис захватил и Пон-де-л’Эр, наши доходы сократились. Теперь Франсуаза вынуждена делать все сама.

– Франсуаза делает все сама! У Франсуазы столько вкуса! Забавнее всего, что вы действительно в это верите! Слишком уж вы скромны, Антуан… Я знала Франсуазу девушкой, тогда у нее было несравненно меньше вкуса, чем сейчас. Во всяком случае, как и все семейство Паскаль-Буше, она питала неумеренное пристрастие к безделушкам и украшениям… Во всем этом была какая-то слащавая претенциозность… Это вы развили ее вкус, открыв ей красоту простых и строгих линий… А главное – вы дали ей средства, позволяющие вести эту жизнь. Ее сегодняшний наряд, безусловно, очарователен, но не забывайте, дорогой друг, что это платье от Скьяпарелли. Заказывая наряды у лучшего портного, не так уж трудно проявить вкус.

– Вы ошибаетесь, Сабина… Это платье Франсуаза сшила сама, ей помогала только служанка.

– Бросьте, Антуан, нас, женщин, не проведешь!.. Эти вытачки, безупречное изящество складок… К тому же только у Скьяпарелли можно встретить подобный рисунок ткани, характерное смешение золотистых тонов с перваншем… А впрочем, все это совсем не важно…

– Увы, это гораздо важнее, чем вы думаете, Сабина!.. Я ведь уже говорил вам, что мы сейчас крайне стеснены в средствах… Наши доходы не идут ни в какое сравнение с прежними… Пон-де-л’Эр больше ничего не дает, и Бернар пишет, что так может продолжаться несколько лет… Книги мои расходятся довольно хорошо. Иногда я пишу также статьи… И все же бедняжка Франсуаза не может позволить себе одеваться у первоклассных портных.

– Ну, если так, это просто чудо, милый Антуан! Невероятно, но чудесно!.. Мне остается лишь склониться перед Франсуазой… Впрочем, я всегда была расположена к ней… Никак в толк не возьму, отчего ее недолюбливают.

– Ее недолюбливают?

– Да ее просто ненавидят… Неужто вы не знаете?.. Меня поразило, что в Ницце ее осуждают точно так же, как в свое время в Пон-де-л’Эр…

– За что же ее осуждают?

– О, да за то же, что и прежде… За эгоизм, за кокетство с мужчинами и коварство с женщинами… За лицемерие… И конечно, за отсутствие такта… Помнится, я всегда защищала ее. Уже в те времена, когда мы вместе учились в лицее Сен-Жан, я говорила: «Франсуаза Паскаль-Буше гораздо лучше, чем она кажется… Видно, это ее наигранный тон и неприятный голос восстанавливают вас против нее…»

– Вы находите, что у нее неприятный голос?

– Ну знаете ли, Антуан!.. Хотя после десяти лет совместной жизни вы, очевидно, уже притерпелись… Впрочем, это не ее вина, и я ее не корю… Я другого не могу ей простить – что она, будучи замужем за таким человеком, как вы, в то же время…

– В то же время… что вы хотите сказать?

– Да нет, ничего…

– Вы не имеете права, Сабина, начинать фразу, полную намеков, и внезапно обрывать ее… Может быть, те, кто сообщил вам все эти сведения, утверждают также, что у Франсуазы были любовники?

– Вы серьезно спрашиваете, Антуан?

– Как нельзя серьезнее, уверяю вас…

– Вы же знаете, дорогой, что точно так же судачат о всякой хорошенькой женщине… Кто знает… Порой случается и дым без огня… Франсуаза слишком неосторожна… Подумать только, ведь еще в Пон-де-л’Эр ее обвиняли в том, что она любовница вашего брата!

– Бернара!

– Ну конечно, Бернара…

– Вот уж ерунда… Бернар – воплощенная честность.

– Поверьте, именно это я не переставая твердила всем… Франсуаза даже не подозревает, с каким упорством я всегда защищала ее… А что это за серебристая полоска, сверкающая в свете луны?

– Это повилика.

– Прелестно! Она напоминает лилии гефсиманских садов… Вы не находите?

– Нет, не нахожу… Не хотите ли вернуться?

– Уж очень вы торопитесь, Антуан… А я бы охотно осталась с вами в этом саду на всю ночь.

– Меня что-то знобит…

– Дайте мне вашу руку… Да она и в самом деле холодна как лед! Хотите, я укрою вас своей накидкой?.. А ведь мы бы могли так прожить всю жизнь, тесно прижавшись друг к другу… Вы никогда не жалели об этом, Антуан?

– Что мне ответить вам, Сабина? Ну а вы? Вы счастливы?

– Очень счастлива… Как и вы, мой бедный Антуан, силюсь подавить отчаяние… Подниматься надо по этой тропинке, да? С вами я могу быть откровенна… Долгое время я мечтала только о смерти… Теперь стало легче… Я смирилась с судьбой… Да и вы тоже…

– Как вы проницательны, Сабина…

– Не забывайте, что я когда-то любила вас, Антуан… Отсюда и моя проницательность… Дайте мне опереться на вашу руку… Очень уж крутая тропинка… Скажите мне, Антуан, когда вы наконец поняли, что за человек Франсуаза? Когда вы увидели ее в истинном свете?.. Ведь в момент женитьбы вы были просто без ума от нее…

– Боюсь, что мы с вами сейчас говорим на разных языках, Сабина… Я бы хотел, чтобы вы меня поняли… Я и сейчас чрезвычайно привязан к Франсуазе… Да что там «привязан», это смешное, жалкое слово. Просто я люблю Франсуазу… Но, как вы справедливо заметили, первые два года нашего союза были годами особенно полной и восторженной любви, которую я имел все основания считать взаимной.