Где Бог, когда я страдаю - Филипп Янси

Первые шесть месяцев семья Стернбергов получала массу добрых пожеланий успеха и выздоровления. Многие христиане верили, что Брайан выздоровеет. Такой молодой атлет, говорили они, должен снова ходить, в этом точно Божья воля! Брайан встречался со многими известными христианами, находящимися в служении исцеления. Однажды лидеры семи разных конфессий собрались, чтобы вместе помолиться за Брайана и помазать его елеем. Все чувствовали возбуждение, все верили, но ничего не изменилось.

Стернберги обратились к Библии за утешением и советом. Они беседовали с пасторами и теологами, перечитали гору книг о том, почему Бог допускает страдание. Читая Библию, они все больше убеждались в том, что Брайан будет исцелен.

«Мы поняли, — говорила мне госпожа Стернберг, — что Бог любит. Нет, мы поняли более глубокую истину: Бог ЕСТЬ любовь. Все вокруг говорили, что нам нужно смириться с этой трагедией, что этого хочет от нас Бог. Но Иисус, Которого мы видим в Библии, пришел для того, чтобы принести исцеление. Там, где Он видел боль, Он исцелял ее. Он никогда никого не проклинал, никогда не приносил болезней.

Иисус являл Собою Бога. Он жил, показывая, каков Бог. Разве Бог изменился? Неужели состояние нашего сына не противоречит тому, что открыл о Себе Бог? Я никогда не читала, чтобы Иисус сказал слепому: «Извини, дружище, Я и хотел бы помочь, но Бог хочет чему-то тебя научить. Так что иди, привыкай к своему состоянию». Когда Иисус увидел слепого, Он исцелил Его. И Он учил нас молиться о том, чтобы воля Божья совершалась «на земле, как и на небе».

Я считаю, — продолжала она, — что Богу не по душе то состояние, в котором находится Брайан. Из Библии ясно, что воля Божья для человека — полная жизнь, жизнь с избытком. Это означает полноценность и здоровье, а не высохшее тело, в котором закован Брайан. Мы не должны приставлять «Божью волю» как религиозную точку к каждому вопросительному знаку. Нельзя прекратить искания и превратиться в фаталиста, говоря: «Я знаю, что совершилась Божья воля».

Хелен Стернберг сделала паузу. Это были сильные слова, и за ними стояла боль, которую в этом мире испытали немногие. Другие христиане, такие, как Мэри Вергис, нашли успокоение в том, что согласились со своим состоянием. Стернбергов такое согласие не удовлетворяет.

Сжав вместе ладони, моя собеседница продолжала: «В этой жизни нам, конечно, не удастся найти ответы на все вопросы. Многое мы просто принимаем на веру. Мы с мужем и Брайаном больше всего держимся за Божью любовь. Если что-то — как несчастный случай — несовместимо с Божьей любовью, мы ищем причины случившегося в другом, зная, что это — не от Него. Если что-то не в порядке между мной и Богом, или во мне, или между мной и ближним, то это — болезнь, и она нуждается в исцелении.

Я не знаю, почему Брайан пока еще не ходит. Я верю, что Бог всемогущ, но я также верю, что Он ограничивает Себя. Зло могущественно. И я думаю, что для сатаны очень выгодно держать нас в таком положении. Он будет предпринимать все, что угодно, только чтоб мы не были полноценными людьми. Он пользуется нашими слабостями, как боксер, снова и снова ударяя в поврежденную челюсть или разбитый глаз противника. Он неутомим».

Мать Брайана говорила о битве добра со злом, а я мысленно перенесся на сотни лет назад, когда Христос жил на земле и думал об атаках зла, направленных против Него: избиении младенцев, искушениях, предательствах и, наконец, смерти. Но Бог преобразовал то, что казалось поражением, даже страшную смерть Своего Сына, в победу. Во многом, пусть не так ярко, Он делал это и в трагедии Брайана Стернберга. Но ворвется ли Он в их жизнь с ярким переворотом, превозмогая трагедию физическим исцелением, как Он превозмог смерть воскресением? Стернберги делали полную ставку на это. Госпожа Стернберг продолжала: «Никто, переживший такую травму, как у Брайана, не смог встать на ноги. Никто. Но мы все-таки верим. Я не знаю, когда Бог исцелит Брайана. Возможно, эта битва и не будет выиграна здесь, на земле. В этом мире некоторые из тех, за кого молятся, получают исцеление, другие — нет. Но время исцеления не изменяет Божьего желания, чтобы мы были здоровы телом, разумом и духом. Мы не сдадимся. Мы как медики, ищущие средство для исцеления; мы не прекратим исследования. Мы считаем, что Бог ожидает от нас упорства».

Было уже поздно, и пришло время заканчивать беседу. Прежде, чем покинуть дом Стернбергов, я попросил их показать мне спортивные сувениры Брайана. Мы вошли в комнату, в которой находилось множество кубков, сертификатов и призов. На одной доске было выгравировано: «Выдающемуся атлету континента 1963 г.».

Я обратил внимание на одну фотографию, висевшую на стене. На ней запечатлен Брайан в момент, когда он побил свой последний мировой рекорд в г. Комптоне, в Калифорнии. Он парил на фоне неба, находясь почти в горизонтальном положении: руки вытянуты назад, а ноги едва не касались планки. Каждый мускул его тела был напряжен. Момент был остановлен электронной вспышкой; таким, подумалось мне, он и остался навсегда.

Меня вдруг наполнила жалость: тело человека, с которым я только что беседовал, было жалким подобием этого прекрасного тела. Брайан, безусловно, вырос эмоционально и духовно. Но в то же время он стал меньше. Боль разрушает. Эти два образа не покидали меня, когда я вышел из теплого дома на холодный сиэтловский ветер. Брайан, который на фотографии. И Брайан сегодня — скорченное, беспомощное тело на кровати, где он будет лежать и завтра, и послезавтра... и кто знает, как долго.

Смог бы я верить на его месте? Что бы я делал — объяснял страдание, принимал его или восставал против него? Смог бы я верить в исцеление на протяжении лет, на протяжении десятилетий? Правильно ли поступали Стернберги, надеясь на чудо, которое не произошло, невзирая на тысячи молитв? Не получалось ли так, что они диктовали свои условия Богу? Должны ли они «прославлять Бога, невзирая ни на что», как предлагают некоторые?

У меня не было ответов на эти вопросы. Из всего увиденного мною больше всего выделялась их вера, ее воинствующий, упорный аспект. Уезжая, я не чувствовал жалости к Стернбергам. Жалость вызывается слабостью, а я встретился с великой силой. Силой, которая не угасает, даже если не все получается так, как хотелось бы. «В нашей стране каждые полчаса у кого-то происходит перелом позвоночника, — говорила мне мать Брайана. — Полмиллиона человек — в инвалидных колясках. Очень многие из них сдались. Но мы чувствуем, что не имеем на это права. Мы будем продолжать надеяться».

Второе посещение

Впервые я посетил Стернбергов в 1972 году, когда после начала болезни Брайана не прошло еще десяти лет. Тогда большое впечатление на меня произвело их упорство в своей вере, и я думал о том, с чем встречусь теперь, в 1987 году, пятнадцать лет спустя. Брайан теперь был мужчиной средних лет. Физическое исцеление, на которое он надеялся и продолжает надеяться, не пришло. Он дольше прожил парализованным, чем здоровым.

В Сиэтле в разгаре было лето, и, подъехав к дому по крутой дороге, я увидел, что все семейство отдыхало во дворе. Родители Брайана почти не изменились, хотя годы берут свое. Сам же Брайан перешагнул некую возрастную грань, и на его голове появилось немало седых волос. За чашкой кофе Стернберги рассказали мне о том, что происходило в их жизни в течение этих лет. У Брайана наблюдались небольшие физические изменения в лучшую сторону. Степень паралича заметно снизилась, и теперь Брайан лучше владеет руками. Боль стала намного более сносной. К большей части его тела возвратились чувства. Хотя он и не мог владеть ногами, но, по крайней мере, он их чувствовал. В результате, у него почти полностью исчезли галлюцинации.

Стернберги старались указать на все хорошее, что произошло за это время. «Прошло почти двадцать пять лет с тех пор, как мы начали ухаживать за Брайаном, — сказал Стернберг-старший, — но ни я, ни Хелен никогда не болели. И это настоящее чудо».

В течение нескольких лет Стернберги молились о том, чтобы образовалось служение исцеления, которое могло бы помочь им. И такое служение появилось: ежемесячные молитвы в воскресенье вечером в одной из церквей Сиэтла. Люди с болезнями и нуждами выходят к кафедре, чтобы провести несколько минут с пастором, а церковь в это время молится о нуждах этого человека. Такая практика очень сплотила христианскую обшину, и ее опыт переняли многие другие церкви, не только местные, но и далеко за пределами Сиэтла.

В 1976 году Брайан был на грани смерти. Пневмония атаковала его слабые легкие, а когда он уже находился в больнице, появилась инфекция во рту. Две недели он пролежал в коме и перенес два инфаркта миокарда. Врачи установили кардиостимулятор, но почти два месяца он находился на грани смерти. Долгое время он не мог разговаривать и потерял часть кратковременной памяти.

Но на этот раз Бог ответил на молитвы об исцелении, и Брайан постепенно вошел в свое прежнее состояние. К нему возвратились все его функциональные способности, кроме тех, которые были потеряны при переломе позвоночника. Еще одно я заметил, когда мы сидели и разговаривали: характер Брайана изменился. Он был спокойным, внимательным и не проявлял никаких симптомов неуравновешенности, которые я заметил в прошлый раз.