В царстве тьмы. Оккультная трилогия - Вера Ивановна Крыжановская
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Ворстеды были католики, и в замке имелась небольшая капелла, где иногда по праздникам проводилась служба. Мистер Брандль указал взять престольное Распятие и поставить его в изголовье постели, но скрыв драпировкой, чтобы Лионель его не видел. Затем надо было окропить всю комнату святой водой, а в ящик стола, на который ставился поднос с вином и пирожками, спрятать ковчежец с мощами и освященной остией.
К вечеру Лионелю стало, по-видимому, лучше: он был весел, смеялся и болтал с сестрой, но рано ушел к себе. Около десяти часов приехал мистер Брандль. Он попросил принести два канделябра с престола, зажег их и поставил в комнате рядом со спальней Лионеля, где и спрятался сам. В полночь к нему должны были прийти леди Эвелина, Сара, смотритель и грум Боб.
Когда они явились, мистер Брандль держал в одной руке ковш, который издавал сильный запах, а в другой — маленький кусок зажженной восковой свечи.
Только что пробило полночь, как в спальне раздался шум или, скорее, шипение, точно лили воду на раскаленное железо.
— Она! — прошептал мистер Брандль.
— Боже мой! Что с тобой, Фенимор? С чего… — послышались тревожно-изумленные расспросы Лионеля, но последние его слова заглушил дикий крик, а затем хрипение.
Мистер Брандль кинулся в спальню, за ним вбежали остальные. Лионель полулежал на постели, а женщина в белом, окруженная, словно мантией, длинными распущенными волосами, держала его за горло и душила, судя по тому, что лицо Лионеля посинело и глаза были навыкате.
Брандль вмиг очутился возле постели. Женщину отбросило от кровати, словно порывом бурного ветра, и теперь она витала в воздухе, а тело ее съеживалось, испуская клубы черного и до того вонючего дыма, что миледи, смотритель, жена его задохнулись и упали, лишившись сознания. Тело Фенимор представляло собой какой-то пустой кожаный мешок. В эту минуту окно с шумом открылось, пронесся вихрь ледяного ветра — и все исчезло…
Мистер Брандль поспешил достать из кармана флакон и вылил его содержимое на пол.
По комнате распространился сильный запах, очистивший воздух.
Все, кроме Боба, лежали замертво, один он хотя и дрожал, но держался на ногах, помогая Брандлю перенести Лионеля с прочими в смежную комнату.
Оккультист приказал груму немедленно затопить камин, а тем временем раздел Лионеля и натирал его ароматной эссенцией, использованные же при этом кусочки ваты он бросал в камин. Затем он разжал ему зубы и влил в рот какую-то красную жидкость. Немного спустя Лионель открыл глаза, но был так слаб, что не мог даже говорить. Только после этого Брандль занялся другими, которые вскоре очнулись. Когда все оправились и были на ногах, Брандль посоветовал леди Эвелине немедленно увезти брата к себе, выдержать его несколько дней в постели, давать лекарство, которым снабдил ее, прибавив, чтобы его немедленно известили, если произойдет какое-нибудь тревожное явление. Леди Эвелина только и думала, как бы поскорее покинуть замок, внушавший ей суеверный ужас, и два часа спустя уехала с Лионелем, который спал мертвым сном, так что его внесли в автомобиль на руках.
Мистер Брандль сказал смотрителю, что до восхода солнца надо еще дезинфицировать спальню, но старик наотрез отказался переступать порог дьявольского места, и снова неустрашимый грум предложил оккультисту сопровождать его.
В спальне был неописуемый беспорядок. Поднос, бутылка вина и пирожки лежали на полу, а постель — простыни, подушки, одеяла — была буквально растерзана, и даже шелковые старинные драпри висели в лохмотьях, за исключением, впрочем, занавеси у изголовья, где находился крест: она осталась нетронутой. Посреди комнаты стояла лужа черной крови с окровавленными кусками чего-то, похожего на печенку, и в этой гадкой массе плавало точно желтоватое вонючее тесто.
На всю эту массу насыпали негашеной извести, а затем оккультист окурил комнату, окропил и сжег в камине все белье и растерзанные занавеси постели. Боб помогал всем этим манипуляциям с мужеством, которое росло по мере работы, так что мистер Брандль похвалил его храбрость и предложил, если тот не боится и поклянется не болтать об увиденном, взять его с собою, чтобы грум помог в последнем акте драмы. Боб ответил, что после случившегося ничто на свете уже не может испугать его и что он жаждет видеть, чем закончится история «кладбищенской леди»; что же касается болтовни, то он воздержится рассказывать трусам и дуракам о таких необыкновенных событиях, которые те не способны даже понять.
На следующее утро мистер Брандль с грумом отправились в городок, где оккультист сообщил пастору Вильсону о происшедшем, прося дать ему ключ от склепа и разрешить открыть гроб Фенимор для предупреждения могущих произойти несчастий. Смущенный пастор с некоторым недоверием выслушал этот рассказ.
— Что вы думаете найти в гробе несчастной девушки? — спросил он.
— Следы, которые уничтожили лярву, — ответил Брандль.
Поразмыслив, Вильсон согласился, но с условием, чтобы также взяли и его. Затем все трое спустились в склеп.
Тело Фенимор покоилось в металлическом гробу, еще украшенном венками высохших цветов.
Когда сняли крышку, глазам присутствующих предстала поистине ужасная картина.
На почерневшей голове покойной не осталось ни одного волоса от прежней роскошной золотистой гривы, искаженное судорогами лицо было лицом восьмидесятилетней старухи, полуобнаженное тело, едва прикрытое лохмотьями, представляло скорченные члены и раскрытый живот, запекшийся кровью и клейкой, вонючей, прилипшей к внутренностям массой.
Пастор в ужасе упал на колени и бормотал молитвы, а мистер Брандль поспешил возложить на грудь покойной мистический символ из красной эмали, осыпал внутренность гроба ароматической травой и смолистыми ветвями, потом покрыл тело простыней с каббалистическими знаками и опустил крышку. Затем, окурив и окропив склеп, все вышли.
В тот же вечер верховой прискакал к мистеру Брандлю с просьбой немедленно приехать к леди Эвелине, так как Лионель впал в летаргическое состояние, из которого его не могли ничем вывести. Брандль тотчас же отправился и нашел больного в состоянии, похожем на смерть, а приглашенные врачи оказались бессильными и считали его погибшим.
Тщательно осмотрев больного, оккультист объявил заливавшейся слезами леди Эвелине, что, если не оказать быстрой помощи ее брату, летаргия действительно окончится смертью, и прибавил:
— Сэр Лионель — жертва могущественной злой силы, и должен сказать вам, что тут угасает только его тело, а дух унесен в сферу лярв и элементалей. Но для того, чтобы помочь в данном случае, нужен ученый посильнее меня, я же только скромный ученик геометрической науки…
Леди Эвелина была в отчаянии. Она обожала брата, которого вырастила после смерти
