Адептус Механикус: Омнибус - Грэм Макнилл

Вмиг тишина прекратилась, когда конструкция выскочила из-за угла и пролетела над головой Гуула, чтобы обезглавить еще одного сервитора. Но Мориц предугадала траекторию полета существа и изящным взмахом энергетического топора разрубила его пополам чуть ниже середины.

Искрящиеся половинки упали на пол, продолжая подергиваться. Смертоносные конечности сверкнули, раз или дважды, будто это могло вернуть их к жизни и затем успокоились.

— Мы должны держаться ближе, — выдохнула Мориц, ее грудная клетка вздымалась и опускалась по мере того как сверхэффективные искусственные легкие наполняли ее аугметические системы кислородом.

— На самом деле, мы и так уже находимся близко друг к другу, капитан, — согласился Гуул, пока двое его сервиторов убирали останки арахноида в стазисный контейнер. Он сверился с голографической картой и сделал несколько шагов вперед, проталкиваясь сквозь защитную линию сервиторов.

— Это хранилище три. Если Девятеро правы, то именно здесь мы найдем Табулум Аэтерикум и секреты Предков.

— А также защиту от Планетоубийцы, — добавила Мориц

— И от трижды проклятого хозяина этого трижды проклятого корабля, Абаддона, — согласился Гуул.

Селар Артем.

Те, кто знакомы с мирами-кузнями Адептус Механикус называют его "Сапфировый Марс". Один из старейших марсианских миров-кузниц, этот был заселен, когда вся остальная галактика содрогалась от колоссальных варп-штормов и волнений Эпохи Раздора двадцать тысяч лет назад. Мертвый мир, его поселенцы построили свои первые жилища на загадочных руинах древней расы и во время первых раскопок обнаружили чудеса инопланетной науки: все предметы аккуратно извлекли, тщательно задокументировали и благочестиво запрятали в самых глубоких отделенных информационных хранилищах. Даже местонахождение этого запретного знания заботливо охраняют Лорды Фабрикаторы: Девятеро.

Но при помощи силы этого инопланетного знания, находящегося в распоряжении Механикус, мертвый мир наполнился жизнью. Сухие равнины стали морями. В необитаемых пустынях расцвели леса. Обтесанные ветром скалы обзавелись снежными шапками, и все следы инопланетных предшественников тихо и осторожно скрыли. Так поселенцы, имеющие большую генетическую базу данных, получили условия для создания изобилия новой жизни и, под бдительным присмотром биологов, Селар Артем — Там, Где Наука Скрыта — превратился в зелено-голубой мир-кузню.

— Мортуус Стеркатус в небесах, — прокричала фигура за консолью, бросая диагностическую палочку на мраморный пол.

Хрупкий инструмент разбился вдребезги, и его осколки разлетелись по гладкому камню. Последовавшую тишину наполняло лишь гулкое кряхтение фигуры в робе; человек глубоко и неровно дышал, плечи вздымались, он уставился на двух других, что смотрели на него из дальней части галереи храма.

— Какие-то проблемы, Архимагос Гуул? — усмехнулся человек в одеяниях цвета кости, характерного для его Коллегиума. Капюшон был откинут назад, обнажая его лысую голову с множеством торчащих из нее кабелей. Некоторые из них шевелились у него на щеках будто змеи, пока он приближался. Слабые частицы света, что усеивали пол, отбрасывали длинные тени на лицо новоприбывшего: его впалые щеки и глубоко посаженные глаза придавали ему вид самой смерти, пришедшей навестить Гуула в ночь его жалкой неудачи. — Мне кажется, что мне следует проинформировать Сорок, что ты соврал им. И Девятерых тоже. Разве это будет не позорно?

— Что ты сделал с моим устройством Фрэнки? — прорычал Гуул. — Неужели ты подвергнешь опасности весь наш мир, только чтобы увидеть, как я опозорюсь?

— Ни в коем случае, архимагос, — Фрэнки улыбнулся во весь рот. — Я выше столь пустякового соперничества. И я не опозорю свой Коллегиум или духов Великого Храма подобным мелким вредительством. Чего я не сказал бы о тебе.

Он обошел конструкцию, которая занимала огромное пространство Публичной Галереи, всматриваясь в груду миниатюрных оболочек варп ядер, скрепленных вместе в сердце генератора. Вся конструкция выглядела как лабиринт из кабелей, когитаторов, регуляторов мощности, вольтодобавочных генераторов и генераторов переменного тока, которые составляли несимметричную колонну, возвышавшуюся от пола до сводчатой крыши на двести метров. Усеянные по всей длине, злобно выглядящие измерительные наконечники — устройство, которое Гуул лично забрал с древнего скитальца, что появился на границе Глаза Ужаса несколько сотен лет назад — тянулись из громады подобной инопланетному идолу, возвышавшемуся прямо до самого сводчатого потолка Великого Храма. И над ним примерно в двадцати четырех тысячах километров выше находился спутник: первый в сети семидесяти двух совершенно одинаковых спутников, каждый с собственным кольцом из восьми измерительных наконечников, которые, используя мощь генератора поля, образуют защитную сеть вокруг целой планеты… если все сработает.

— Новаторски! — фыркнул Фрэнки. — Я с самого начала знал, что это отвратительное извращение потерпит крах — любая попытка изобрести что-либо новое обречена на провал. Тебе недостает почтительности, чтобы понять волю Машины, Гуул. О твоих дурацких ксенаритских взглядах я тоже знал с самого начала. Селар Артем никогда не станет поддерживать таких как ты. Девятеро ни за что не откроют месторасположение Табулум такому… иноверному.

— Осторожней, следи за тем, что говоришь, Фрэнки, — прошипел Гуул. Его бионические руки имели самый изысканный вид, предназначенные для помощи в крайне осторожных и опасных экспериментах и исследованиях удивительного альтернативного варп-измерения. Но когда он перевел гнев за свою неудачу на злорадного астротехнолога, его руки сжались в солидные кулаки, по-видимому, непроизвольно.

— Нет, Гуул, я не думаю, что мне следует осторожничать, — огрызнулся Фрэнки. — Ты заставил поверить Сорок, что ты способен спасти наш мир от Планетоубийцы при помощи этого… устройства. И мы потратили пятнадцать рабочих циклов, терпя это богохульство у самого порога Святая Святых. И после всего этого, Гуул; после всего этого… оно не работает!

— Работает! — крикнул Гуул, приближаясь к своему заклятому врагу, его шаги громко стучали по мраморному полу, когда он приближался, чтобы встать лицом к лицу с Фрэнки. — Мои теории верны! Нет причины, почему я бы не смог создать варп поле вокруг целой планеты, достаточно мощное, чтобы устоять даже против Планетоубийцы!

— Но ты ведь не можешь, так? — прошипел в ответ Фрэнки.

— Потому что я что-то упустил! — бушевал Гуул, бессильно размахивая руками. — Расчеты правильны. Но вот механизм… я проверял его снова и снова. Он потребляет сорок процентов энергии, генерируемой Артем Прим, и ничего не происходит!

— Вот именно! — ликующе закричал Фрэнки.

— Нет, Фрэнки, ты никогда не слушаешь, как следует! — раздраженно ответил Гуул. — Ничего не происходит! Энергия потребляется машиной без ее превращения во что-либо: ни света, ни тепла, ни движения… устройство должно работать. Защитное поле уже должно было появиться, но остался какой-то… пропущенный компонент! Разве ты не понимаешь?

На лице Фрэнки вновь появилась улыбка, еще более жестокая, чем прежде.

— Я понимаю, Гуул, — спокойно произнес он. — Я понимаю, что ты настолько некомпетентен, что ты, кажется, отвернулся от Мистериа Махината… к бытовой науке? "Пропущенный компонент"? Ты жалок. Завтра Девятеро подпишут приказ о превращении тебя в сервитора за твое богохульство, а я поведу искренне верующих Селар Артем на спасательные корабли, что нам и следовало сделать пятнадцать рабочих циклов назад!

Он развернулся и начал уходить.

— Нет! — закричал Гуул. Он подбежал и схватил Фрэнки за капюшон, который спадал ему до плеч, и дернул за него.

— Как ты смеешь? — рявкнул Фрэнки, протягивая свои металлические щупальца, чтобы ударить Гуула. Он одернул свой капюшон, но Гуул уже схватил Фрэнки за горло. Искусственные мускулы под кожей Фрэнки стали твердыми и Гуул почувствовал, будто он сжимает пласталь, но Фрэнки уже нанес ответный удар. Его правая рука врезалась Гуулу в лицо, и отчаянный архимагос почувствовал, что его скула разбита, а во рту кровь. Когда он упал на колени, то ударил вверх правой рукой, разрезав робу Фрэнки острыми, как скальпель кончиками своих пальцев, и пронзив мягкие ткани.

В ответ Фрэнки издал лишь легкий вздох боли, прежде чем с силой опустить локоть на левое плечо Гуула, сломав ему ключицу.

— Я сделаю тебя своим личным сервитором, богохульник! — плюнул он в бледное лицо Гуула. — Ты будешь обмывать меня своим поганым языком!

Фрэнки поднял свою руку и Гуул увидел, как футовой длины лезвие плавно выдвигается из скрытых ножен внутри синтетической руки Фрэнки. На сожаления времени не оставалось. Смесь из болеутоляющих и стимуляторов, которые его встроенная фармакопея впрыскивала ему в вены на протяжении последних минут, наконец, дала эффект, когда лезвие начало опускаться, и Гуул резко взбросил руки, толкая Фрэнки в торс и оттесняя к бесшумной башне своей машины.