Теплица (сборник) - Брайан Олдисс

«КАК МЫ ВСЕГДА И УТВЕРЖДАЛИ, ЕСТЬ ЖИЗНЬ НА МАРСЕ!»

«МОЛОДАЯ ГЕРОИНЯ НАХОДИТ ТАЙНИК ЖИЗНИ (см. стр. 6)»

«ПИЩА ДЛЯ УМА НА ОГНЕННО-КРАСНОЙ ПЛАНЕТЕ»

«НФ БЕРЕТ РЕВАНШ»

Кое-кого на лекции недоставало. Тад переехал в Китайскую башню, к Гунча, а та, не желая отвлекаться, перепоручила все дела своей заместительнице.

Для Тада и Гунча было важно, чтобы он целовал ее чарующие ямочки над ягодицами. Впрочем, он и так целовал практически все, что мог, порой задумчиво, а порой без единой мысли в голове.

Гунча пылко на это откликалась, иногда даже акробатически.

— Я расположена быть так положена, — хихикала она. — Ты не против, если я поиграю словами?

— О, ты можешь играть чем и как хочешь — даже способами, какие мы еще не пробовали.

Она перевернулась на спину, чтобы поудобнее ухватиться за его инструмент.

— Бедненький, совсем про тебя забыли… Я должна немедленно дать ему пристанище!

Озорно улыбаясь, она воплотила свои слова на деле, только медленно-премедленно.

Тад притянул ее поплотнее.

— О! О! О! Гунча, дражайшая моя, ты и есть доказательство жизни на Марсе. Настоящей жизни…

Впрочем, отнюдь не только секс занимал мысли Чан Му-гунча. Из Западной башни прислали приглашение посмотреть на зверьков, пойманных в подземной реке, что протекала между Западом и Китаем в неизвестном направлении.

Гунча приняла приглашение и в назначенный час появилась в компании Чинь Хуа, своего зама по науке, и ряда других сановников. Возле входного шлюза их уже поджидала Ноэль вместе с западным ученым. Оказывая китайской комендантше всевозможные знаки почета, Ноэль провела Гунча и Чинь Хуа по местным лабораториям, где обоих отловленных рыбозверьков уже переместили в общий объемистый резервуар. Позаботились и приглушить свет, дабы воссоздать предполагаемо-предпочтительную обстановку для квазитерапсид.

Появился Нивеч — учтиво-прохладный. Он вкратце обрисовал суть открытия и историю поимки сих образчиков ареофауны, старательно избегая любого упоминания имени Тирн. Специально для Чан Му-гунча тезисно изложил теорию, согласно которой эти животные — частью рептилии, а частью млекопитающие — были эквивалентами земных терапсид, а позднее и цинодонтов, которые существовали где-то 260 миллионов лет назад. Что именно могло получиться из пойманных экземпляров, он оставил за скобками.

Зашел разговор об организации экспедиции по отлову дополнительных биообразцов.

На этом Нивеч раскланялся, оставив Гунча и Чинь Хуа наедине с их думами.

Дощечку, выделенную из запасов стройуправления, зверьки приспособили себе под насест. Наполовину высунувшись из воды, они улеглись на деревяшку головогрудью — и замерли; пока Гунча медленно обходила аквариум, за ней непрерывно следили их глазки-пуговицы. В остальном пленники сохраняли полнейшую неподвижность, удрученно склонив костистые головы на импровизированную плаху. Широкие плавникоподобные конечности судорожно вцепились коготками в дерево.

Чинь Хуа вносил заметки в свой часопьютер и бормотал:

— Классификация данных животных как древних пермийцев преждевременна… Исследования не проводились… У нас нет никаких доказательств, что терапсиды были чешуйчатыми… Эти создания должны обитать в воде, чтобы получать требуемую долю кислорода…

Чан Му-гунча едва обращала на него внимание. Она стояла и молча разглядывала плененных рыбообразных. Те таращились в ответ. Не передавая ни крохи эмпатии — как и она им. Никакого, впрочем, омерзения с обеих сторон.

Положив ладонь на стенку аквариума, Гунча размышляла.

Им трудно. Они силятся выжить. Размножиться. Продолжить начатое. Ну и разумеется, когда-нибудь придется умереть. Что бы ни творилось у них в голове, это была реакция на окружающую среду.

Что же в этом представляется ей таким страшным, таким живучим, таким неизъяснимым? Разве не правда, что эти качества, сколь бы темными, древними и чужими они ни были — все эти качества, вдруг возникшие перед ее внутренним взором без приглашения, — были частью ее самой? Что их разделяло все человечество, загнанное в ловушку времени?

Наконец она обернулась к Чинь Хуа.

— Пометьте у себя, что мы видели их живьем.

27

На путь-дорожку

Подготовка к ежемесячной экспедиции, которой был занят Геринт, шла полным ходом. Не тот он человек, чтобы позволить растреклятым терапсидам выбить себя из наезженной колеи.

Первая разведмиссия проверила подземный источник воды, на который в свое время наткнулся робот-вездеход. В скважину опустили отвес. Вода оказалась на значительной глубине, однако размеры подземной полости установить не удалось. Вопрос об отправке ныряльщика, что тем самым предполагало бурение куда более широкой скважины, откладывался раз за разом, а потом и вовсе был позабыт.

Геринт ничего не сказал — даже своей партнессе, доктору Жиор, — но про себя пылал бешенством, что упустил шанс погрузиться в местную водяную пучину. Ведь мог бы пожать лавры первооткрывателя марсианской жизни. Вместо этой тупой самки Тирн. Дура неотесанная.

Тем временем под его руководством в путь вышла группа из пары дюжин мужчин и женщин, надлежащим образом экипированных и снабженных кислородными масками. Одна из поставленных задач предполагала поддержание контакта с самой планетой. Ну и была еще надежда наткнуться на некий ответ или новый вопрос, которым можно было заинтриговать научное сообщество на Земле… и тем самым не дать иссякнуть притоку СУ-инвестиций.

Экспедиция вышла в путь во сколько-то часов марсианского пополудни. Сначала члены поисковых партий держали друг дружку на коротком поводке: легком, но прочном тросике. Оказалось, что это неудобно. Сейчас сотрудники экспедиции были вольны рассыпаться по сторонам, но при этом полагалось находиться в пределах видимости. И не из страха — как они шутили — перед зелеными человечками, а исключительно ради борьбы с чувством предельной уединенности. Закатные тени сгущались, усугубляя ощущение заброшенности. Экспедиция уходила в доселе неизведанные края.

Человек — животное социальное. Здесь, на пустынных взгорьях, на него наваливается тоскливое одиночество. Даже когда сосед под рукой.

…Они шли, загребая ногами пыль, в направлении вулкана Керавнский купол. На пути попадались небольшие круглые ямки, созданные прилетевшими из космоса камнями. Каждое такое блюдце подвергалось осмотру.