Обратный отсчет: Распад - Токацин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Джед! — услышал он испуганный крик Хейза. Пилот уже навис над своим креслом. Огнемёт он сбросил где-то на палубе.
— На базу, — выдохнул Гедимин, отдёргивая руку от штурвала и поминая про себя спаривание «макак» — стоило ему это сделать, и чихание, и тарахтение разом смолкли, сменившись ровным гулом. — Быстро на базу!
— Садимся, — отозвался Валентин, плавно снижая высоту. — Сели. Все живы. Спокойно, Джед. Ничего не трогай!
«Маклейн» догнал их через пять секунд — когда Гедимин выбрался из рубки, оба экипажа уже обступили глайдер, а со стороны штаба к нему быстро подходил командир ополчения.
— Саботаж! — выплюнул в лицо сармату кто-то из ополченцев. По толпе пробежал согласный гул, и Гедимин, машинально отступив на шаг, прижался спиной к обшивке.
— Что произошло? — громко спросил командир. — Что с двигателями? Хейз!
— Да не Хейз, — донеслось из толпы. — Слизистый урод! Он копался в движках, все видели! До него тут ничего не падало!
— Движки исправны, — мотнул головой Валентин, выходя вперёд. — И с утра были, и сейчас.
Все уставились на него, изумлённо переглянулись, и к кораблю выдвинулся Хиггинс.
— Исправны⁈ Нас едва о скалу не размазало! Оба движка отрубились в полёте! Эй, теск, говори сейчас же, что ты с ними…
— Стоп! — командир хлопнул в ладоши. — Или исправны, или нет, третьего не дано. Проверить движки! Хейз, стой, без тебя разберутся.
Гедимин затравленно оглянулся — позади был глайдер, по бокам — очень недовольные «макаки». Часть из них стянулась к вспомогательным двигателям «Ги Лалиберте» — командиры «Лалиберте» и «Маклейна» заглядывали в них вместе с маклейновским пилотом. Хейз, прислушиваясь к их возгласам, одобрительно кивал.
— Я же говорил — порядок. Это, видно, от напалмовой гари. Зря я бросил штурвал. Что ж ты не сказал, что не пилот?
— Корабль исправен, — объявил, подойдя к командиру, Люк Хиггинс. — Готов к полётам.
Тот, кивнув, резко опустил руку вниз.
— Инцидент исчерпан? Возвращайтесь на дежурство!
Толпа загудела.
— Исчерпан⁈ — самка-ополченец двинулась вперёд. — Кусок слизи чуть нас не угробил! Гоните его в шею!
Валентин шагнул к сармату и встал рядом с ним.
— Тогда уйду и я. Это я бросил на него штурвал. Я виноват. А он делал, что мог.
Гедимин слушал его, сердито щурясь. Ему было очень неловко. «Движки отказали из-за меня. Эта чушь с реактивными двигателями… Как от неё избавиться⁈»
— Эй, Хейз, ты чего… — начала было смутившаяся самка, но вой сирены заглушил её голос.
— Все на борт! — заорал неожиданно громким голосом командир ополчения. — Двести строго норд, двести пятьдесят норд-норд-вест! Живо, живо!
…Гедимин смотрел на темнеющее небо, подсвеченное городскими огнями, и не мог дождаться, когда глайдер сядет. Пальцы на рычагах свело судорогой, перед глазами мелькали горящие тени. «В ядерный могильник такие вылеты,» — думал он, выбираясь из кабины и вцепляясь широко расставленными пальцами в твёрдую землю. Ему казалось, что она вздрагивает и раскачивается. «Да, гранаты,» — он досадливо сощурился и нехотя развернулся к кораблю. «Подготовить на завтра…»
Через пять минут в люк вежливо постучали.
— Джед, ты там? Помощь нужна?
Не дожидаясь ответа, Хейз поднялся на борт, посмотрел на разложенные в луче фонаря полуразобранные гранаты и покачал головой.
— Я могу что-нибудь делать, — неуверенно сказал он. — Только скажи, что именно.
— Ничего не трогай, — ровным голосом ответил Гедимин. — Иди домой.
Валентин сел, развернув кресло к сармату, и щёлкнул переключателем, добавив к фонарю пару бортовых ламп.
— Извини, что подставил, — он неловко усмехнулся. — Думал, всех тесков учат на пилотов. Забыл, что ты механик. Ну и Хиггинс тоже хорош! Тебя взяли в экипаж, и никто ничего не спросил. Ладно, теперь будем знать.
Гедимин слушал, досадливо щурясь, и радовался, что может смотреть на гранаты и не поднимать взгляд, — ему было не по себе. «Дело-то не в том, что я не пилот…» — он поморщился. «Мне бы самому понять, в чём там дело…»
— Меня не выгонят? — спросил он. Валентин фыркнул.
— Вместе со мной, Джед. Только вместе со мной. Не обращай ни на кого внимания. Завтра, увидишь, они всё забудут. Нам нужны бойцы, Джед. Видел, что за стеной? Мы и так еле держимся.
«Верно. И ещё две недели…» — сармат помянул про себя уран и торий. «Соображай быстрее, Гедимин. Там, где сходятся линии, были шахты „Лебинн“. Какая из них не затоплена?»
— Если гимы прорвут оборону, что будет? — спросил он, укладывая детали в корпус.
— Ничего хорошего, Джед, — отозвался Хейз, мигом помрачнев. — Уже прорывали. Неделю потом опознавали останки.
— Прошлые зимы были холодными? — спросил Гедимин. Человек несколько секунд молчал, прежде чем ответить:
— Как по мне, так да. Какой-то день было под сорок. Я заснял термометр — мои все на юге, там такого не видели.
«Достаточно холодно, чтобы проморозить шахты,» — кивнул собственным мыслям Гедимин. «И если гимы выживают, значит…»
— Кто-нибудь был в гнездовых шахтах? — спросил он, складывая гранаты в ящик. Валентин фыркнул.
— Ты что⁈ Никто даже не знает, где они. Тут всё изрыто старыми рудниками. Куда ни плюнь, попадёшь в шахту.
— «Лебинн», — задумчиво проговорил Гедимин, глядя на пилота. — Оттуда прилетают все стаи. Рудник «Лебинн».
Человек смотрел на него озадаченно, и видно было, что это слово ему ничего не говорит. Сармат досадливо сощурился. «Куда, омикрон меня сожги, они дели все карты⁈»
— Что вы вообще собираетесь делать? — спросил
