Обратный отсчет: Распад - Токацин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Смешная времянка, верно? — заговорил он, копаясь в ящике. — Рано или поздно их снесут. Город растёт… Давай смотреть, Джед. Сколько тебе матрасов? Двух будет мало…
Сармат вытащил из контейнера два матраса и забрал у Хейза третий. Следом на свет появился брезентовый кожух — точнее, неровный обрезок четырёхметровой длины.
— Давай ближе ко мне, — нахмурился пилот, увидев, что матрасы лежат вплотную к ограждению. — Ещё свалишься! Я на тебя не наступлю, не бойся. Тут светло даже ночью.
Сармат, пожав плечами, придвинул матрасы к его кровати и кинул сверху брезент. «Не хуже, чем на базе,» — мелькнуло в голове, и он едва заметно усмехнулся. «Может, тут и душ есть?»
— Всё вроде в порядке, — сказал Хейз; он повесил на крючки большую часть одежды, оставшись в длинной футболке и мягких штанах. — Обживайся тут пока, а я в душ. Как хозяин, пойду первым.
Он ухмыльнулся. Гедимин растерянно мигнул ему вслед. «Действительно, есть. Во-он та комнатка. И я туда не влезу.»
Хейз уже исчез за маленькой дверцей душевой, когда сармат спустился вниз. Осмотрев «ангар» истребителя, он нашёл искомое и довольно хмыкнул. «Так и знал, что тут есть мойка. А вот шланг… Это похоже на мыло. Не очень едкое. Сгодится.»
Через пару минут внутри его скафандра булькала вода, и резко пахло мыльным раствором. Гедимин усилил напор и нагрев так, что едва можно было терпеть, — это был первый «душ» нормальной температуры за шесть лет. Слив мыло, он снова набрал воды, в этот раз — просто тёплой, а затем окатил себя тем, что вытекало из крана мойки без нагрева, и блаженно зажмурился. Кожу щипало, местами даже жгло, но теперь сармат точно был чистым.
— Эхм, — услышал он осторожное хмыканье. Хейз стоял напротив и озадаченно на него смотрел. Гедимин быстро выдернул из скафандра шланг. «А что тут с водой?» — запоздало мелькнуло в голове. «Избыток? Нехватка? Мы её лили не глядя…»
— Джед, ты себе ничего не сжёг? — покачал головой пилот, взяв с верстака вскрытую банку «мыла». — Это же для…
— Сойдёт, — отозвался Гедимин. — Взял последнее? Я не знал. Скажешь, где, — куплю.
— Да ну! — отмахнулся Хейз. — Я просто… не знал, что вы так моетесь. Да тут никто ни черта не знает о хесках! А что, ты всегда… ну, в скафандре?
Гедимин молча притронулся к воротнику, убирая шлем. Тёплый, непривычно подвижный воздух коснулся шрамов. Сармат смотрел на человека, ожидая реакции, — вопля или попытки взбежать на потолок, и думал, что на этом его ночёвка в городе и закончится. «Ну, хоть помыться успел,» — он нелепо ухмыльнулся.
— Чёрт! — Хейз медленно отвёл взгляд от исполосованного лица и ударил ладонью о ладонь. — Так и есть, а я не верил! Механик Джед из Кларка!
Гедимин вздрогнул и растерянно замигал.
— Я Валентин, — Хейз протянул ему руку, и сармат, не успев прийти в себя, осторожно её пожал. — Ты мне тогда сильно помог. Я редко пью, правда. А теперь и не на что. Ты вот что… ты снимай броню, если хочешь. Меня чужими шрамами не напугаешь. Вот своих таких не хотелось бы.
Он поёжился, поспешно отворачиваясь, и пошёл к лестнице.
— Есть будешь? Тут полхолодильника лазаньи — на двоих хватит…
Гедимин медленно поднял руку, закрывая шлемом лицо и беззащитный череп. В голове мигало и искрило. «Странная мартышка,» — подумал он с кривой ухмылкой. «Маленькие такие пальцы. Я бы на его месте боялся.»
…Запах странной слоистой еды пробивался сквозь респиратор — Гедимин даже понадеялся, что у неё будет ощутимый вкус, но ничего, кроме липкости и щепотки соли, не почувствовал. От газировки он отказался, решив, что хватит с него «мартышечьей» еды, — выделительная система и так шесть лет работала на износ. Хейз забрался на кровать и сел, пристроив на колени карманный смарт. Гедимин, разомлевший в тепле, покосился на лестницу и решил, что за пять минут граната никуда не денется.
— Отсюда видны лучи с энергостанции? — спросил он, кивнув на крышу барака. По его ощущениям, где-то там был люк наверх, зачем-то заложенный дополнительным листом фрила.
— Лучи? — повторил Хейз. — Не знаю, Джед. Что там за лучи?
— Передача на подстанции, — терпеливо сказал Гедимин. — Прямой луч. Один идёт на космодром. Должны быть ещё, по городским районам… Тут есть подстанция?
Хейз пожал плечами.
— А, ты про эти вспышки в небе? Ну, у меня окон нет, мне не мешает… А зачем тебе подстанция?
Гедимин спохватился, что уже наболтал лишнего, и досадливо сощурился.
— Интересно, — буркнул он, глядя в стену. — Эта технология… Всегда думал, что это невозможно. Передавать энергию прямо от реактора…
Хейз неопределённо хмыкнул.
— Я тут не помогу, теск. Я ничего не понимаю. В реакторах, подстанциях… Это тебе надо к своим, в гетто.
Он зевнул, прикрывая рот ладонью. Гедимин поднялся на ноги.
— Пойду работать.
— А, — отозвался Хейз полусонным голосом. — Свет потом погасишь.
Яркие лампы Гедимин выключил сразу, спустившись к рубильнику; осталась одна над самым верстаком — этого было достаточно. Без интереса скользнув взглядом по инструментам Хейза, он заметил банки с небольшими бесформенными слитками внутри. В одной было «промышленное серебро» — в точности такое, как у Кенена, из маленьких капель; в других — позеленевшая медь и комочки олова, расплющенные и вытянутые в кривые прутки. «Пока не надо,» — подумал сармат, склоняясь над корпусом гранаты. Разбиралась она легко и, в отличие от ручной, почти без риска, — куда опаснее было выносить её с космодрома в обитаемый город…
—
