Гулы - Сергей Кириенко

Через короткое время, почувствовав, что пыль осела, она убрала руки. В двух метрах от нее лежал Аз Гохар — старик замер головой к центру кладбища и смотрел на нее. Когда он увидел, что она открыла глаза, то приложил палец к губам и указал рукой на первый ряд трупов, лежащих в трех метрах от вала. На мгновение Джей ощутила озноб — ей страшно не хотелось ползти туда и прикасаться к покойникам. Однако в следующий миг Аз Гохар снова показал на мертвецов и нетерпеливо кивнул. На секунду Джей прикрыла глаза, затем выплюнула осевшую на губах пыль и медленно поползла к старику, не глядя на трупы…

Когда дверь открылась, Гольди обернулся назад — лица Андрея и Паолы были повернуты к темной прихожей, но вот выражение у них было разное: в глазах демонолога отражалась тревога, у девушки в них светились боль и надежда.

Через секунду Паола шагнула к двери, и Гольди попытался остановить ее:

— Послушайте, Паола, вы действительно?..

Не слушая комиссара, Паола скользнула в прихожую и исчезла в квартире. Мысленно чертыхнувшись, Гольди хотел уже было шагнуть вслед за ней, но в последний момент бросил Андрею:

— Синьор Белов, думаю, вам лучше оставаться снаружи!

Договорив это, он шагнул за порог и оказался в прихожей. Последняя была довольно просторной: слева от входа переходила в небольшой коридор, из которого в прихожую падал уличный свет, справа и напротив него виднелись две двери.

Через мгновение он услышал шаги и, решив, что доносятся они из-за двери справа, шагнул к ней. Когда дверь открылась, глазам его предстал кабинет: у большого окна стоял письменный стол, на котором громоздился компьютер, на стене слева висели полки с книгами, на стене справа — семейная фотография. На мгновение Гольди остановил взгляд на снимке — в центре фотографии, между мужчиной с черными волосами и женщиной с круглым лицом, он узнал Паолу — правда, на фотографии она была моложе, чем в жизни. Переведя взгляд от снимка, комиссар оглядел комнату и, убедившись в том, что в ней никого нет, вернулся в прихожую, не останавливаясь шагнул к дверному проему, завешанному нитками с бисером, и развел нити в стороны.

Когда сверкающие огоньки разошлись, Гольди увидел комнату с овальным столом. Скользнув по ней взглядом, машинально подумал, что эта гостиная, которую используют под столовую, однако это оказалось единственным, о чем он успел подумать,— в этот миг распахнулась дверь в правой части гостиной и из нее вышла Паола. Гольди шагнул к ней, намереваясь заговорить, но остановился, увидев лицо девушки,— в глазах ее светилась растерянность.

Мгновение в комнате не раздавалось ни звука, потом Паола выдохнула:

— Ее нигде нет.

Гольди замер, удивленный услышанным. Внезапно в голове его промелькнуло: неужели за те секунды, что девушка была в квартире одна, она успела осмотреть ее всю? Протянув руку назад, он спросил:

— Тот коридор — вы там были?

— Там кухня,— ответила Паола.— Но там никого нет.

Она указала влево от Гольди. Комиссар повернул голову и увидел дверь в углу комнаты — очевидно, она вела в кухню. Молча кивнув, он снова взглянул на Паолу.

Какой-то миг комиссар думал: что означает для них это открытие?.. Согласившись поехать домой к Паоле, он был уверен, что они найдут ее мать погибшей, гораздо меньше было шансов на то, что она окажется живой — однако и это было возможно, ведь Аз Гохар говорил, что кто-то из горожан должен был выжить. Но того, что произошло в действительности, он предвидеть не мог: матери Паолы дома не оказалось… Наверное, она ушла в город утром, пронеслось в голове комиссара, еще до того, как самолеты опылили Террено, а значит, сейчас она может быть где угодно — все зависит от того, где она находилась, когда на город опустилось облако газа. И отсюда следует вывод, что дальнейшие поиски становятся бессмысленными — ведь для того, чтобы найти мать Паолы в мертвом Террено, им может потребоваться несколько дней…

— Паола,— осторожно сказал комиссар,— вы хорошо осмотрели квартиру? Вы уверены, что вашей матери здесь нет?

— Ее нигде нет.

— Ну, что же… Тогда оставаться здесь больше нет смысла. Если вам что-то нужно, возьмите это, и давайте отсюда уйдем.

Мгновение Паола оставалась на месте, словно не слыша слов комиссара, потом голова ее качнулась вперед.

Через минуту Гольди и Паола вышли из квартиры. Увидев идущую впереди девушку, Андрей шагнул к ней, комиссар, несший в руке сумку Паолы, проговорил, опережая вопрос демонолога:

— Мы не нашли ее.

Андрей перевел взгляд на Паолу, девушка шагнула к нему и обвила руками за шею. Глядя на ее лицо сбоку, Гольди отметил, что с него исчезло отчаяние — словно тот факт, что они не нашли ее матери, убедило Паолу, что она может оказаться живой, и придало новые силы. Возможно, это им на руку, решил комиссар и сказал:

— У нас остается не более часа — за это время нам надо добраться до библиотеки, попытаться отыскать рукопись и проехать на виа Кеннеди. Полагаю, лишь после этого мы сможем решить, что делать дальше,— возможно, попытаемся еще раз отыскать синьору де Тарцини.

Паола оторвалась от Андрея, бросив на комиссара испуганный взгляд, демонолог тоже посмотрел на него:

— Пожалуй, вы правы, комиссар. Нам нужно добраться до библиотеки. Только когда мы разберемся с этой рукописью…

Внезапно за его спиной раздался щелчок, и Андрей замолчал, не договорив начатой фразы, стоявший же к нему лицом Гольди увидел, как дверь противоположной квартиры дрогнула и начала открываться.

Прежде чем демонолог успел развернуться, комиссар разглядел появившееся в проеме двери лицо пожилой женщины и машинально вздернул вверх «скорпио», однако за секунду до этого, закрывая ее своим телом, к незнакомке бросилась Паола.

Глава сорок первая

Глядя на черные тени, укрывающие переулок, Доминик слушал капо. Франческо Борзо говорил голосом уставшего человека, в котором чувствовалось отчаяние, смешанное с испытанной болью. За короткое время он рассказал помощнику о событиях сегодняшнего утра, начав с приезда к нему Рокко Траколло, упомянул о бойне в монастыре и встрече со стариком и его спутником, поездке в машине комиссара и расстреле карабинеров, гонке по городу и гибели его жителей, смерти Мальды и Нанды, и своих попытках помешать гулам… Слушая капо, Доминик чувствовал ноющие уколы в плече, однако не это занимало его — глядя сквозь ветровое стекло, он ощущал обреченность, которую испытывает человек, сброшенный с небоскреба и знающий, что спасения нет. То потрясение, которое он испытал час назад, открыв дверь палаты и увидев три трупа, словно затмевалось отчаянием, которое он испытывал в данный момент, потому что тогда его мозг быстро выправил ситуацию идеей о нереальности всего происшедшего. Теперь же слова капо снова поворачивали все в обратную сторону, однако принять новое объяснение было в миллион раз трудней, потому что это значило, что все виденное им за последний час было правдой.