Тысяча порезов - Сергей Павлович Бакшеев

Елена Павловна шла по коридору ведомственного госпиталя МВД и набирала номер Шумакова.

– Геннадий Александрович, тут недоразумение какое-то, меня к вам не пускают.

– Как не пускают? Предъяви удостоверение.

– Выходной день. Особые инструкции в связи с усиливающейся террористической опасностью. Нужна ваша команда.

– Дай охране трубку!

Петелина как раз подошла к охраннику, дежурившему около палаты Петрова, и протянула ему телефон со словами:

– Шумаков из главка на связи.

– Это полковник Шумаков! – рявкнул в трубку большой начальник. – Сейчас перед вами старший следователь Следственного комитета майор Петелина.

– Так точно! – вытянулся охранник.

– Пропустите ее. Мы работаем по одному делу.

– Будет исполнено, товарищ полковник.

Охранник вернул телефон следователю, достал ключ и открыл запертую дверь в палату Петрова.

«Не прорвешься!» – Петелина оценила серьезный подход.

Она вошла в палату и прикрыла дверь. Жалюзи на единственном окне в небольшой комнате были закрыты. Больничная кровать с приподнятым изголовьем располагалась у стены. На кровати лежал больной. Его лицо прикрывала кислородная маска, подключенная к приборам. Петров никак не отреагировал на ее появление.

Он в коме? Петелина пригляделась.

Горизонтальная лампа на стене освещала изголовье кровати и частично стойку с приборами. Обстановка выглядела странной, но Елена не сразу поняла почему. Потому увидела.

Ни один прибор не работал!

Сердце сжалось: что происходит? Отключилось электричество, и никто не заметил? Как так? Она щелкнула по выключателю у двери, зажегся верхний свет.

И закричала:

– Врача! Помогите! Срочно врача!

Бросилась к стойке с приборами. Проверила соединение кабелей с розетками. Кабели подключены и на приборах маленькие индикаторы сигнализировал исправность сети. Ток есть, но приборы отключены! Кто это сделал?

В палату заглянул перепуганный охранник.

– Кто сейчас приходил к Петрову? – накинулась на него следователь.

– Никто.

– Не ври! – Петелина указывала на выключенные приборы.

– Я с семи утра на посту. Никто не заходил.

– Даже врач? – удивилась следователь. – А медсестра?

Охранник покачал головой:

– Дверь заперта. Я не отходил ни на минуту.

Петелина не могла поверить услышанному: тяжелораненный начальник полиции в коме, и никто не проверил его состояние. Следят по приборам? Но аппараты отключены и, судя по всему, давно. Ни лекарств, ни ухода, а дверь в палату заперта. Почему?

Петина посмотрела на Петрова. Он выглядел беспомощным и безжизненным. Если искусственная вентиляция легких не работает, то маска только мешает! Она сдернула маску и увидела матовое лицо. Сначала не сообразила, что это даже не лицо мертвого человека.

– Какого черта! – пробормотала следователь и скинула простынь.

Теперь она видела тело полностью и сомнений не осталось. У нее закружилась голова, а охранник смертельно побледнел.

В больничной кровати вместо Петрова лежал пластиковый манекен.

Глава 26

В палату быстрым шагом зашел врач с густыми бровями и седыми висками, торчащими из-под белой шапочки. Озабоченное выражение его лица не изменилось при виде манекена в постели больного. Однако присутствие в палате посторонней женщины усилило недовольство.

Врач уже готов был открыть рот, но Петелина первой потребовала объяснения:

– Какого черта! Что здесь происходит?

– Я заведующий отделением Алданов. Вы кто?

– Старший следователь Следственного комитета Петелина! Где подполковник Петров?

– Вы из СК, а у нас ведомственный госпиталь МВД – свое начальство. Что приказали, то и делаем.

Следователь умерила пыл и стала искать логичное объяснение столь странной ситуации. Напрашивался единственный вывод. Шумаков опасается повторного нападения на Петрова, поэтому создал палату-приманку для киллера. А Петров под чужим именем находится в другой палате, на другом этаже или даже в другом отделении.

Она спросила:

– Во вторник около десяти вечера в госпиталь поступил с ножевым ранением в живот подполковник полиции. Я веду это дело и должна его увидеть. Отведите меня к нему.

Завотделением указал охраннику, чтобы тот вышел и прикрыл дверь. Оставшись в палате наедине со следователем Алданов предупредил:

– Не будем прыгать через голову. – Он набрал телефонный номер, и сразу стало ясно кому именно: – Полковник Шумаков, это завотделением Алданов из госпиталя. Вы приказали звонить вам в экстренных случаях.

– Что случилось? – расслышала Петелина встревоженный голос Шумакова.

– Я звоню из палаты Петрова. Здесь старший следователь СК Петелина. Она всё видит.

– Так вот куда Елена Павловна… Обманом решила…

Петелина выхватила трубку.

– Геннадий Александрович, при всем уважении, это вы меня водите за нос! Я вынуждена была применить хитрость. Мы вместе работаем или нет?

– Приезжай ко мне, как договаривались, – потребовал Шумаков.

– Раз уж я в госпитале, я хочу поговорить с Петровым.

– Немедленно приезжай! И никому ни слова о том, что там видела.

Окрик полковника не предполагал возражений. Рука с телефоном опустилась, обескураженная Петелина спросила врача:

– Где Петров?

Алданов восстановил прежнее положение манекена в постели, даже кислородную маску нацепил. Врач сам закрыл дверь в палату и забрал у охранника ключ. На повторный вопрос Петелиной он признался:

– У меня тот же приказ – никому ни слова. И много других дел. Извините.

Завотделением исчез за дверью одной из процедурных. Озадаченная Петелина вернулась в «тойоту» и направилась в главное управление МВД.

Шумаков встретил ее с показным радушием и обратился по имени:

– Лена, давай выдохнем и поговорим спокойно. Присаживайся.

Полковник любезно выдвинул стул. Петелина села в угол Т-образного стола начальника, выдернула из канцелярского стаканчика карандаш и сжала его двумя руками.

– Я готова.

– Тогда начнем с главного. Подполковник Петров скончался в первые часы после ранения. Глубокий удар повредил брюшную артерию. Врачи не справились.

Елена ожидала услышать что угодно, но только не это. Идет шестой день расследования покушения на Петрова. Покушения! И только сейчас она узнает, что имело место убийство.

Возмущение на ее лице проявилось настолько наглядно, что Шумаков поспешил объясниться:

– Я засекретил эти данные, чтобы убийца занервничал. Раз Петров выжил, убийца мог снова попытаться напасть на него. Это была классическая ловушка.

– И как, дождались? – негодовала следователь.

– В палату-ловушку приходил только Валеев.

– И что же вы его не задержали? С поличным!

– А ты не кипятись. Есть еще одна причина, по которой я тебе не сообщил о замысле.

– Какая же?

– По словам врача «скорой», который вез Петрова в госпиталь, раненный в бреду произнес женское имя.

– Своей жены?

– Нет. Супругу зовут Дарья Борисовна, а врачу послышалось имя Валя.

Петелина вспомнила версию с брачным агентством и заинтересовалась:

– Петров мог узнать убийцу. Это зацепка. Валентина, достаточно редкое имя среди женщин моложе пятидесяти.

– Согласен. Поэтому я задал врачу наводящий вопрос.

Шумаков внимательно посмотрел на Петелину, словно хотел, чтобы она догадалась. Елена опустила взгляд. Шумаков продолжил:

– Мог Петров назвать не имя, а фамилию? Скажем, не Валя, а Валеев?

В руках