Ты обратилась в лунный свет - Мэри Кларк

— Меня возмущает, что это тот же самый брокер, который уговорил Лауру Арлингтон вложить деньги в липовую компанию, и в результате она потеряла все свои сбережения.

— Он казался таким милым, — сказала Кора Гебхарт. — И так много знал о моих облигациях, объяснял, что, даже если они не облагаются налогом, доход не оправдывает тех денег, которые в них вложены. А некоторые даже теряют покупательскую силу из-за инфляции.

Ее слова заинтересовали Нейла.

— Вы, должно быть, рассказывали ему о своих облигациях, если он так осведомлен, — быстро сказал он.

— Но я ничего ему не рассказывала. Когда он позвонил и пригласил на обед, я объяснила, что не интересуюсь инвестициями, но он говорил про своих клиентов, таких, как миссис Даунинг. Он сказал, что у нее были такие облигации, как у многих пожилых людей, и что он сделал ей целое состояние. Потом он заговорил о моих облигациях.

— Кто такая миссис Даунинг? — спросил Нейл.

— О, ее знают все. Это один из столпов Провиденса. Я ей звонила, и она просто восхищена Дугласом Хансеном.

— Понимаю. Тем не менее хочу его проверить, — сказал Нейл. — Похоже, он один из тех, кто наносит непоправимый вред нашему делу.

Зазвонил телефон. «Мэги, — подумал Нейл, — хоть бы это была Мэги».

Но это был всего лишь его помощник. Нейл выслушал его, потом повернулся к Коре Гебхарт.

— Он скупил ваши бумаги по семь. Считайте, что вам повезло. Только что появилась новая сплетня, что «Джонсон и Джонсон» собирается опубликовать заявление о том, что не хочет покупать эту компанию. Правда это или нет, но вполне достаточно, чтобы запустить акции компании в неуправляемый штопор.

Когда Кора Гебхарт ушла, Роберт Стефенс посмотрел на своего сына с уважением.

— Слава Богу, ты был с нами, Нейл. У Коры светлая голова и большое сердце, но она слишком доверчива. Было бы несправедливо, если бы она пострадала из-за одной ошибки. При таких делах это значит, что ей придется отказаться от идеи поселиться в «Латам Мейнор». Она положила там глаз на особый номер. Но, может быть, согласится на что-нибудь поменьше.

— "Латам Мейнор", — произнес Нейл. — Рад, что ты упомянул его. Мне нужно знать об этом пансионате.

— А что ты хочешь знать о «Латам Мейнор?» — удивился отец.

Нейл рассказал родителям про супругов Ван Хиллари, его клиентов, которые искали место для жизни на пенсии.

— Я обещал им разузнать про это заведение и чуть не забыл. Надо бы съездить, посмотреть своими глазами.

— Мы начинаем игру в час, — сказал Роберт Стефенс, а «Латам» недалеко от клуба. Почему бы тебе не позвонить туда и не договориться о встрече или хотя бы взять у них проспекты для твоих клиентов.

— Никогда не откладывай на завтра то, что можешь сделать сегодяя, — сказал Нейл с улыбкой. — Если, конечно, я прежде не свяжусь с Мэги. Она уже должна быть дома.

После шести звонков он положил трубку.

— Ее еще нет, — сказал он мрачно. — О'кей, где телефонния книга? Я позвоню в «Латам Mейнop», надо с этим покончить.

Доктор Вильям Лейн был чрезвычайно любезен.

— Вы звоните в удачное время. — сказал он. — У нас свободен один из лучших номеров, двухкомнатный с террасой. У нас таких четыре, три остальных занимают очаровательные пары. Приезжайте сегодня же.

44

Доктор Лора Хорган, новый медицинский инспектор Род-Айленда, не могла понять, почему испытывала беспокойство. Но неделя оказалась очень напряженной: среди чрезвычайных смертей были два самоубийства, три утопленника и умышленное убийство.

Смерть женщины в пансионате «Латам Мейнор» по всем признакам являлась совершенно обычным происшествием. Тем не менее что-то здесь было не так. История болезни покойной Греты Шипли казалась совершенно ясной. Ее прежний лечащий врач ушел на пенсию, но его коллега утверждает, что миссис Шипли десять лет страдала гипертонией и перенесла по крайней мере один микроинфаркт.

Доктор Вильям Лейн, директор и лечащий врач «Латам Мейнор», казался вполне компетентным. Персонал квалифицированный, условия жизни первоклассные.

Небольшой приступ миссис Шипли во время похорон ее подруги Нуалы Моор и второй приступ способствовали повышению и без того высокого артериального давления.

Доктор Хорган была свидетелем нескольких случаев, когда престарелые люди умирали в течение нескольких часов и даже минут после смерти мужа или жены. Некоторые, потрясенные кончиной дорогого друга, могут испытывать такой же сильный стресс.

Как медицинский инспектор, доктор Хорган была знакома и с обстоятельствами гибели Нуалы Моор и знала, как ее смерть могла потрясти такую близкую ей подругу, как миссис Шипли. Песок, смешанный с кровью и волосами, свидетельствовал о том, что преступник нашел орудие убийства, возможно камень, где-то на берегу и принес его с собой. Это подтверждало, что он знал, какой маленькой и хрупкой была миссис Моор, а может, даже был с ней близко знаком. «Вот в чем дело, — сказала она себе. — Неясное ощущение, что смерть Нуалы Моор как-то связана со смертью в „Латам Мейнор“, именно это вызывает у меня тревогу». Она решила позвонить в полицию Ньюпорта и спросить, прояснилocь ли у них что-нибудь.

На столе лежали газеты начала недели. Она отыскала некролог с кратким описанием жизни миссис Шипли, ее общественной деятельности, было отмечено членство в обществе «Дочери американской революции», последняя должность ее мужа как председателя преуспевающей компании, оставшиеся в живых родственники — трое кузенов, проживающих в Нью-Йорке, Вашингтоне и Денвере.

«Некому было за ней присмотреть», — подумала доктор Хорган, отложив газету и поворачиваясь к куче документов на столе.

Потом ей в голову пришла еще одна мысль: сестра Маркей. Именно она нашла тело миссис Шипли в «Латам Мейнор». Было в этой женщине что-то неприятное, какая-то она была хитрая и пронырливая. Может, мистеру Брауэру поговорить с ней еще раз?

45

Для иллюстрации своих лекций Эрл Бейтман начал снимать кальки со старинных надгробий, избрав их темой очередной беседы.

— Сегодня надгробия несут минимальную информацию, — объяснил он. — Только даты рождения и кончины. Но в другие века по надгробиям можно было узнать об интересных судьбах. Одни печальные, другие же совершенно замечательные, как, например, история одного моряка, похороненного с его пятью женами, каждая из которых в замужества жила не более семи лет.

В этом месте его обыкновенно вознаграждали дружным смехом.

— Иные надписи, — продолжал он, — отличают величие и необычность.

Здесь он приводит в пример Вестминстерское Аббатство, где королева Елизавета Первая была похоронена рядом со своей кузиной Марией, королевой Шотландии, которой по ее приказу отрубили голову.

— Еще один интересный момент, — рассказывал он. — В Кечакане на Аляске в девятнадцатом веке на кладбище было особое место для «нечистых голубей», так называли женщин из публичных домов.

В ту пятницу утром Эрл готовил конспект лекций, которые собирался читать по кабельному телевидению. Дойдя до темы надписей на памятниках, он вспомнил, что хотел поискать еще что-нибудь интересное. Отметив, что день прекрасный и отлично подходит для подобного занятия, он решил навестить самую старую часть кладбищ Святой Марии и Святой Троицы.

Проезжая по дороге, ведущей к кладбищам, он заметил черный «вольво», выехавший из ворот и свернувший в другую сторону. У Мэги Холлоувей машина была такого же цвета и марки. Посещала ли она могилу Нуалы?

Вместо того чтобы направиться в старую часть, он поехал влево на вершину холма. Неподалеку от могилы Нуалы укладывал гравий Пит Браун, кладбищенский рабочий, с которым он познакомился, часто гуляя среди надгробий.

Эрл остановил машину и открыл окно.

— Какая тишина крутом, Пит, — начал он. Это была их старая шутка.

— Да, профессор.

— Мне показалось, что я видел машину падчерицы миссис Моор. Она посетила ее могилу? — Он был уверен, что все знали подробности смерти Нуалы. В Нью-порте убийства совершались не часто.

— Хорошенькая молодая женщина, худенькая, темноволосая?

— Это Мэги.

— Угу. И она, похоже, знает половину наших гостей, — сказал Пит и засмеялся. — Один парень говорил, что видел, как она шла от могилы к могиле и раскладывала цветы. Ее заметили все. Просто куколка.

«Как интересно», — подумал Эрл.

— Продолжай, Пит, — сказал он, махнул ему рукой и медленно уехал, не сомневаясь, что зоркие глаза Пита Брауна следуют за ним по пятам. Он отправился в старую часть кладбища Святой Троицы и стал бродить среди могил семнадцатого века.

46

Номер Летиции Бейнбридж в «Латам Мейнор» был угловым, и из него открывался роскошный вид на океан. Она с гордостью показала огромный будуар и ванную.

— Быть членом-основателем здесь очень выгодно, — оживленно сказала она. — Помню, как мы с Гретой решили записаться прямо на презентации. Труди Николс хихикала да кряхтела сперва, а потом не могла простить мне, что я заняла ее номер. Она кончила тем, что в итоге заплатила еще сто пятьдесят тысяч за один из самых больших номеров, и, бедняжка, прожила всего два года. Теперь там Греншозы. Они сидели за нашим столиком.