Крутой опер - Владимир Черкасов-Георгиевский

сжег, это раз. — Яша грозно усмехнулся. — А два — то, что был должен еше до того. Одной своей забегаловкой не рассчитаешься.

— А Молота вы завалили? Это не в зачет, честное слово?

— Я тебе сейчас свинцовой дозой зачет устрою, — пригрозил Тундра.

— Как хочешь, Яша, — устало сказал Ашот. — А какая у меня наличность? Бери, что найдешь. Больших денег давно нету.

— А я здесь и искать не буду. Повезешь сейчас туда, где нормальные бабки хова-ешь. Там и бумаги на закусочную оформим.

Ашот покачал головой с обвисшими усами.

— Ошибаешься, дорогой. Нет такого места. Что имел, все вкладывал в дело.

Именно такой поворот в «базаре» Яша и ожидал. Рванувшись через стол, он ударил рукояткой пистолета Ашота по голове. Тот клюнул носом, потеряв сознание.

Тундра отволок Ашота за шкаф, там приковал его правую руку наручниками к трубе. Перенес туда стол со стульями. Скинул с себя плащ, стеснявший движения. Хотел содрать и накладные брови, усы, бороду, от которых потел, но подумал, что в данном случае лучше уйти в том же виде, в каком пришел. Снял только парик.

Раскрыл «спецбаул». Четкими движениями выставил на стол все необходимое для наркодопроса, который за свой «профстаж» проводил неоднократно. Наполнил шприц «сывороткой правды» из барбамила. Стал ждать, когда Ашот очухается.

Наконец армянин зашевелился. Помассировав сгиб его неприкованной левой руки, Тундра стал медленно вводить в вену раствор. Полуопомнившийся Ашот, почуяв столь знакомый укол у локгя, не трепыхнулся. Привычно предвкушал уже раскрошенным сознанием наркотическое блаженство.

Так он от барбамила себя вскоре и почув ствовал.

На наркодопросе вопросы требуется формулировать кратко: при затянутом изложении допрашиваемый может забыть их начало. Причем в случае с невротиком Ашотом вопросы должны были ставиться предельно конкретно, то есть не позволять ему фантазировать.

Времени у Яши было верных полчаса, и он начал:

— Ашот, какие проблемы?

Тот, уперев бессмысленный взор в потолок, сначала улыбнулся, а потом ожесточенно забормотал:

— Яша Тундра… Сука он, сука… Что по его розыску? Что, честное слово?

Тундра, отчетливо выговаривая слова, спросил:

— Где ищут Яшу? Кто?

Подсознание Ашота, реагируя на это как на вопрос его куратора из ГУОПа, вытолкнуло:

— Вы обещали. Где Яшин заныр? Он меня достает. Маврик тоже достает, понимаешь… Почему не принимаете мер по Яше?

— Ашот, кто ищет Яшу? — насторожился Тундра.

— Вы обещали… Начальник, мне край! Достаньте Яшу.

Тундра без промедления спросил:

— Кто твой начальник?

Ашот заученно затараторил:

— Имя и фамилия куратора, как и любого контактера-офицера, не употребляется, не произносится вслух, особенно при телефонных переговорах…

Осознав его речь, Яша взмок от пота: «Чешет наизусть инструкцию по взаимодействию осведомителя со своим начальником!»

Он вмиг забыл про деньги, информацию о которых собирался вытянуть из Ашота. Спросил:

— У тебя есть претензии к куратору?

— Нет, честное слово. Только помогите.

«На кого он работает? Вряд ли на «контору», там наркоманов держать не будут», — соображал Яша, бысгро продумывая следующий вопрос:

— Прикрепить к вам куратора из другого управления МВД?

— Не надо. У меня с начальником нормально. Пусть помогает, как обешал.

Яша упомянул свое управление:

— Хотите, чтобы вам помогли в Главном управлении уголовного розыска?

— Нет, честное слово. — Ашот сморщился и замотал головой. — Помогите сами, вы можете.

Яша закурил сигарету и вытер мокрое от пота лицо. Сложно было одним ударом выбить из Ашота название подразделения, на которое тот пахал. Он взглянул на часы: времени в обрез.

Подразделений и оперов, которые пользуются стукачами, в Москве тьма. Яша не уложился бы в срок действия препарата, если бы стал в своих вопросах перечислять снизу все эти подразделения, не говоря уж об отдельных лицах. Поэтому он начал с самого верха МВД, с главного конкурента ГУУРа:

— Вы довольны ГУ О Пом?

— Я об этом только и твержу Не надо мне куратора из другого управления, понимаешь…

Ашот забормотал что-то по-армянски. Яша вздохнул, печально подумал: «На стукача ГУОПа я нарвался… Вот ведь наша жизнь. Знай я такое раньше, может, с Ашоткой нормально бы жили».

Он поглядел в отсутствующие глаза армянина, который все еще бормотал на родном языке. Потом Ашот провалился в сон.

Теперь Тундре можно было «добить» поставленную проблему Яша набрал еще барбамила в шприц, а в другой — кофеина, чтобы возможной передозировкой не угробить «коллегу». Начал осторожненько, медленно-медленно, как любимому младшему брату, вводить барбамил.

Ашот вздрогнул и открыл глаза. Яша следил за его веками. Они вдруг задрожали, Ашот что-то сдавленно залепетал. Передозировка!

Яша отбросил шприц с барбамилом. Мгновенным движением реаниматора ввел подопечному кофеин. Ашот взбодрился, веки успокоились. Он снова «поплыл».

Яша спросил:

— Откуда у тебя такие большие деньги?

Ашот гордо сказал:

— Доверили: армяне, земляки.

«Угодил я в самую десяточку! — радостно подумал Яша, — Так Ашот вроде хранителя армянского «общака» в столице. Ну и стукачи пошли…»

— Сто тысяч долларов можешь московским ворам выделить? — с блатной интонацией выговорил он.

— Это в Ереване решают, дорогой.

«Ого, — соображал Яша, — недурные бабки хранит. А долг мне зажимал, суко-ед!» — и спросил:

— А о трехстах тысячах баксов можете подумать?

— Почему нет, понимаешь? — Ашот самодовольно улыбнулся.

Яша тоже заулыбался, прикидывая: «Повезло его расколоть. Бабок-то у него лом, и все в валюте. Так что с его закусочной мне и возиться не надо. Того «общака» на все и про все хватит».

— Где находятся деньги? — резко спросил Тундра.

Ашот снова падал в сон, и Яша громко закричал:

— Где находятся деньги?!

Ашот широко распахнул глаза и начал повторять и повторять адрес:

— Ленинградский вокзал, Октябрьская железка, станция Поваровка, дачный поселок «Фламинго», дача номер тридцать семь… Ленинградский вокзал, Октябрьская железка…

Яша погладил его по голове.

— Спи теперь сладко, Ашот.

Этот адрес Тундра не мог забыть. И для того чтобы убедиться в безотказности своей вышколенной памяти, он мысленно процитировал из специнструкции: «Освободившись от влияния наркотика, допрошенный, как правило, не помнит о содержании выданной им информации и не имеет представления о продолжительности сеанса».

Тундра натянул парик и плащ, надвинул поглубже шляпу. Аккуратно собрал в «спец-баул» все, что оттуда вытаскивал. Перетащил стол и стулья обратно. Отковал Ашота, перенес его на диван. Там расположил тело так, как Ашот выглядел после удара пистолетом по голове.

Разрядил помповик Ашота, забросил патроны за шкаф. Оглядел армянина на прощание: «Проснешься, дорогой, и удивишься, почему крутой Яша тебя не добил. Счастье твое, что у нас с тобой одна лихая судьба в этой поганой разведке».

Глава третья

Когда Ашот очнулся в подсобке, то изумился несказанно. Хорошо помня, о чем они