Побег на Альфу Центавра (сборник) - Леонид Шифман

Был еще один человек, с которым имело смысл поговорить, это Жаклин Солман. Она, конечно, вряд ли была причастна хоть к одному из этих событий, но она знала, так или иначе, всех, кто был связан с каждым из этих происшествий. Она могла хранить в памяти какую-нибудь существенную деталь, которая если уж не даст нам возможность полностью понять происходящее, то хотя бы сможет навести на какую-нибудь стоящую мысль. Этой идеей я поделилась с комиссаром.

– Да, поговорите с ней, – поддержал он меня, – в управление мы не можем ее вызвать, формального повода к этому нет, поскольку предъявить обвинение ее мужу нет у нас ни малейшей возможности. Мотива у него нет, да и возможности тоже выглядят сомнительно, что касается доказательств, то тут уж и вовсе пусто.

– Вы правы, но мне бы хотелось поговорить с ней так, чтобы ее муж об этом не знал, как бы это устроить?

– Очень просто, – Эрик Катлер даже не задумался, – она пациентка моей жены.

– Вот как? – удивилась я. – Это действительно может все упростить, если ваша Инесс согласится уговорить Жаклин, встретиться со мной в неофициальной обстановке.

– Предлагаю вам спросить у нее лично, заодно и пообедать с нами, – с улыбкой произнес комиссар, – она уже спрашивала меня, почему вы так давно не заглядывали к нам в гости.

– Замечательно, – ответила я, – тогда позвоните Инесс и скажите, что сегодня у вас к обеду будут гости.

Жена комиссара Катлера – врач аллерголог. Есть множество теорий по поводу этого заболевания, его происхождения и причин, но факт остается фактом: к сожалению, большинство из нас хотя бы раз в жизни сталкиваются с такого рода специалистом. Некоторым даже приходится делать это постоянно. Жаклин была из числа именно таких пациентов доктора Инесс Катлер. Инесс по моей просьбе позвонила Жаклин и договорилась с ней о том, что госпожа Солман на очередной визит к ней придет на полчаса пораньше, чтобы встретиться и поговорить со мной.

Вот так и получилось, что для разговора со свидетельницей, если в данных обстоятельствах мою собеседницу можно было так назвать, я пришла в достаточно непривычное место – кабинет врача.

Правда, там нам было вполне удобно. Сама Инесс отправилась в кафе неподалеку, чтобы там отдохнуть и перекусить. Так она нам сказала.

Жаклин выглядела совсем не так, как я себе ее представляла. Она была небольшого роста, слегка полноватой, но это ее не портило, а, скорее, придавало некое своеобразие ее очень приятной внешности. У нее были светлые волосы с чуть заметным рыжеватым оттенком, серо-зеленые глаза, выразительные и грустные. Вообще она вовсе не была похожа на эмансипированную решительную особу, которую я предполагала увидеть. Голос у нее тоже был мягким и тихим.

Я даже растерялась, когда Инесс представила нас друг другу. Я понимала, что мне будет трудно перестроиться, ведь я готовилась к общению совсем не с такой женщиной. Но она, словно ощутив мое состояние, сама заговорила и тем самым помогла мне.

– Я чувствую, что, поговорив с моим мужем, вы не так меня себе представляли, не правда ли? – она улыбнулась.

– Пожалуй, впрочем, с вашим мужем я лично не общалась, – призналась я.

– Мужчины видят нас через призму своих чувств к нам, – заметила Жаклин, и слова ее были наполнены грустью.

– Вы любите своего мужа? – вопрос был не слишком удачен для начала делового разговора, но как показало дальнейшее, он определенно имел смысл.

– Любила, наверное, – ничуть не смутившись, ответила госпожа Солман.

– Извините, это не мое, конечно, дело, но в этой истории трудно понять, что является по-настоящему важным, поэтому мои вопросы и дальше могут вам показаться не совсем обычными.

– Вы можете задавать мне любые вопросы. Впрочем, чтобы не заставлять вас смущаться, я могу кое-что объяснить сразу. Да, я знала, что Фред женится на мне из-за денег, но я надеялась, что сумею стать ему необходимой, если уж не смогу заставить себя полюбить. Тем не менее, необходимыми так и остались только мои деньги. Когда я это поняла, то сначала хотела просто развестись, но потом решила, что мне незачем этим заниматься, пока развод не представляет для меня интереса с точки зрения моей карьеры и дальнейших жизненных планов. Фред продал себя, а я его купила. Вернее я купила для себя статус замужней женщины. В настоящий момент мне этот статус не мешает, а наоборот дает некоторые преимущества, поэтому я все еще госпожа Солман. Да, все считают, что я держу его на коротком поводке, что я влюблена в него как кошка. Это не стопроцентная ложь, хотя уже и не стопроцентная правда. Мои деньги дают мне власть не над несчастным, которого я поймала в свои сети, а над человеком, сознательно выбравшим свою судьбу, разве не так?

– Думаю, не мне быть вам судьей, но ведь он и сам может от вас уйти?

– От меня? Да. Но только не от моих денег. Не от своих привычек. Он не сможет зарабатывать на них своим собственным трудом. Хотя он не глуп, в меру образован, кое-что умеет и еще достаточно молод, чтобы чему-нибудь научиться. Бедняжка Натали винит во всем себя, но совершенно напрасно. Я не верю в сказки о воспитании. Чушь это все. Человек рождается уже с характером, и никто кроме него самого не в силах этот характер изменить. Мы можем лишь попытаться поставить человека перед таким жизненным выбором, который бы заставил его подумать о необходимости пересмотреть заложенные в его душу от природы, или от Бога, жизненные принципы. Вы не согласны со мной?

– Мне трудно сейчас что-нибудь вам возразить, вы ведь изложили, если так можно выразиться, некий постулат, а о постулатах спорить бесполезно. Но, несомненно, в ваших словах есть определенный смысл. Однако давайте вернемся к вещам более прозаическим. Как вы думаете, способен ли ваш муж на убийство? На продуманное спланированное убийство?

– Вы надеетесь, что я вам отвечу откровенно?

– Я надеюсь, что вы ответите, а я смогу понять, насколько ваш ответ искренен, – я посмотрела Жаклин в глаза и в этот момент поняла, насколько обманчива ее внешность.

– Я уверена, что господин Солман способен убить. Я уверена, что у него хватит способностей придумать достаточно хитроумный план, но для этого может быть только одна причина. Я и сама заподозрила бы его в убийстве Лайоша Бердски и Натали, если бы эти две смерти могли бы дать ему деньги, но он знал содержание их завещаний. Так зачем ему убивать?

– А как вы думаете, мог ли Фред придумать для своего дяди ту рекламную кампанию, с которой и началась эта дикая история?

– Мог, но я все же считаю, что изначальная идея принадлежала самому Бердски, но Фред наверняка что-то знал. Накануне своего исчезновения Лайош приходил к нам и очень долго говорил с племянником, закрывшись в его комнате. Когда он прощался со мной, он выглядел так, словно знал нечто недоступное моему пониманию. Лайош всегда сочувствовал Фреду, и это можно понять.

– Да, Натали, видимо, тоже не слишком радовала своего мужа ощущением свободы, – догадалась я.

– Впрочем, он меньше этим тяготился, ведь он ее все-таки любил, – горько усмехнулась госпожа Солман.

– Еще один, вопрос, Жаклин, – я понимала, что задать этот очень важный вопрос я должна не прямо, а используя простую логическую цепочку, которую потом придется еще достраивать, – ваш муж хорошо водит машину?

– Да. За рулем он асс! Но он предпочитает водить только собственный автомобиль, особенно если он достаточно дорогой.

Итак, этот разговор оказался действительно весьма полезным. Именно слова Жаклин пробили брешь в сплошном тумане, который до сих пор не желал рассеиваться. Комиссар Катлер выслушал меня и мои робкие предположения без особого энтузиазма. Но я не могла пока сказать ему всего, были факты, которые еще требовали подтверждения. Поэтому понял он меня не совсем правильно.

– Вы говорите, что литературного агента предполагали убить из-за его денег. Я ничего не имею против этого вполне резонного утверждения, но наследницей Лобмарди, насколько мне известно, в настоящий момент является его семнадцатилетняя сестра Луиза. Уж не думаете ли вы, что все это ее проделки?

– А что мы о ней знаем? – только и могла ответить я, – проедусь-ка я до Стерленда.

– Это, понятно, неплохая идея, – согласился комиссар, – нужно постараться собрать факты везде, где только можно, но не думаю, что там вы найдете ответы на все вопросы.

Я промолчала, поскольку моя версия еще не полностью оформилась, но на свою поездку в Стерленд, я смотрела более оптимистично.

Тереза и Луиза Ломбарди жили на окраине города в маленьком, но очень симпатичном домишке, окруженном ухоженным и цветущим палисадником. Встретили меня очень приветливо. Через десять минут разговора, в котором я сообщила им, что привезла привет от сына и брата, которого, к сожалению, задержали срочные дела, о покушении я говорить не стала, чтобы не провоцировать лишние волнения, – Луиза весело посмотрела на меня и воскликнула: