И опять снова… - Берта Ресио Тенорио
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– А вы не помните, доктор, не наблюдалось ли других подобных случаев приблизительно в то же время?
Орландо Суардин немного помолчал, вспоминая.
– Вот что. Как раз занимаясь нашей больной, мы обратились в архив госпиталя имени Фахардо, и там тоже оказалась пациентка с теми же самыми симптомами.
– Ее имя?
– Не знаю. Мы связывались только с лечащим врачом для консультаций Он назначил своей пациентке то же самое лечение.
– Как зовут того врача?
– Доктор Ривас Паэс; сейчас во главе нашей делегации он проверяет работу кубинских медицинских учреждений в Африке и вернется лишь через два месяца.
– А доктор Вальдес Хиль?
Орландо Суардин опустил голову, проглотил застрявший в горле комок. Мой вопрос его опечалил.
– К несчастью, четыре года назад он погиб в автомобильной катастрофе.
Воцарилось тяжелое молчание. Нелегко вспоминать о гибели своего коллеги, с которым ты вместе учился радовался выздоровлению больного, огорчался, когда его не удавалось спасти. Я поднялся.
– Благодарю, доктор, за неоценимую помощь.
По лестнице я не спускался, а, казалось, плыл, чувствуя себя легким, почти невесомым. Еще раз подтвердился старый афоризм: «Кто ищет, тот всегда найдет». Я нашел…
Пришлось порыться в огромных толстых книгах архива госпиталя имени Фахардо – и вот результат. Перед моими глазами мелькали сотни имен, различные заболевания, тяжелые ранения, неизлечимые недуги… у молодых, взрослых, стариков. Людское горе, сухо изложенное в немногих строках.
Вдруг я вздрогнул и несколько мгновений смотрел на это имя, не видя его. Медленно, словно бы не понимая, словно буквы, составляя слова, теряли всякий смысл, я еще и еще раз перечитал запись. Водя указательным пальцем по строчке, прочел снова. Нет, я не ошибся.
Я переписал данные в блокнот, захлопнул уже слегка пожелтевшую от времени регистрационную книгу, поблагодарил служащую и покинул госпиталь.
Спускаясь вниз, я думал, что нет на свете фактов, которые существовали бы сами по себе: проявив немного терпения, всегда отыщешь связь между звеньями и объединишь их в одну цепь, все имеет свое начало, хотя порою его и пытаются утаить…
На душе у меня было радостно. До завершения дела оставалось совсем немного. В прекрасном настроении я подошел по коридору к своему кабинету, открыл дверь и по твоему лицу понял, что у тебя тоже хорошие новости. Мы оба заговорили разом, не слушая друг друга. Наконец я решил замолчать и услышал тебя:
– Знаешь, кто забирает конверты, которые Сильвия Лаферте оставляет на почте? – Ты широко улыбнулся, и твои глаза превратились в узкие щелочки. – Представь себе…
Имя вырвалось у нас одновременно: Фабиола Мендес… Мы оба пришли к нему: ты – просмотрев материалы киносъемок, я – ознакомившись с архивом госпиталя. И снова успехом мы обязаны совместной работе. Никто из нас, действуя отдельно, ничего бы не добился – мы ведь не супермены. И еще нам помогала поддержка многих людей, направлявших нас на правильный путь. Вот почему мы оба вышли на это имя.
– Нет никаких сомнений, что существует тесная связь между Сильвией Лаферте и Фабиолой Мендес, – говорю я. – Теперь нам следует обратиться к товарищам из Пинар-дель-Рио, которые принимали участие в ликвидации бандитских группировок, и прежде всего выяснить, были ли в этой провинции выступления против народной власти в мае 1967 года… Подробности сообщу тебе потом. А пока имей в виду, что они обе были в одной пещере в горах Пинар-дель-Рио, где и подхватили свою болезнь. Необходимо также подробнее заняться приемщицей почтового отделения «Гавана Либре» Хильдой Мартель и узнать почему Сильвия не передавала конверты непосредственно Фабиоле, хотя, очевидно, чтоб сбить нас со следа, чтоб мы не поняли, что они связаны между собой…
Ты снова улыбаешься, у тебя явно припасено еще что-то.
– Ладно, не буду томить тебя понапрасну. Знаешь, почему Хильда Мартель так и не вышла замуж, хотя и была красива? Так вот она была помолвлена со старшим братом Фабиолы Мендес! Они жили по соседству, и Хильда стала невестой Рене Мендеса, когда ей исполнилось пятнадцать лет. Жених был старше нес и при Батисте служил в военной разведке в провинции Магансас. После победы революции он скрылся. Прошел слух, что бежал в Соединенные Штаты, но доказательств никаких не было. Болтали также, что он в одной из бандитских шаек в горах Пинар-дель-Рио, но и это не удалось установись. Короче, точно о нем ничего не известно… Вот тебе и связь между Фабиолой и Хильдой… Им предстояло породниться…
Я потянулся, медленно выпустил дым, словно вздохнул с облегчением… Сегодня был удачный день.
15
4.52 пополудни
Итак, мы собираемся в последний раз. Через несколько часов откроется новая страница моей жизни, и прошлое меня уже мано занимает. Оно служило лишь средством, чтобы прийти к финишу, разумеется счастливому. Я не сразу скажу им, что мне хочется поехать выпить в «Гавана Либре»… Потом.
Донесение № 27Согласно полученным указаниям, последние недели я старалась сделать свои взаимоотношения с Александром Лефевром более тесными. Вчера как раз сложилась подходящая обстановка, и он рассказал мне о своей преступной деятельности. Психологическое состояние его было таково, что возникла настоятельная потребность выговориться, отбросив всякие запреты. Прилагаю краткое резюме нашей беседы и магнитофонную запись.
Александр Лефевр сообщил, что до прибытия на Кубу он имел дружеские отношения только с Леандро Сардиньясом, разумеется, он общался еще с несколькими кубинцами, которые в свое время посещали Брюссель, но их отношения были сугубо деловыми. Леандро познакомил» его с Мигелем Моралесом, и спустя некоторое время между ними возникла более тесная связь, все укреплявшаяся благодаря совместной работе, ибо фирма, которую представляет Лефевр, ведет торговлю с ведомством, возглавляемым Моралесом.
Однажды, когда Беттина пригласила к себе Фабиолу Мендес (с которой случайно познакомилась в кафе «Кармело», расположенном на 23-й улице в районе Ведадо), к ней зашел Мигель Моралес. Их представили друг другу, и вскоре между ними возникли близкие отношения. Фабиола и Моралес часто приходили к Лефеврам вдвоем – или делали вид, что их визиты случайно совпадают. Они также постоянно выезжали с Лефеврами на пляж в конце недели.
При первой же возможности (они все вместе проводили три дня на Варадеро) Фабиола сообщила Александру, что есть способ без особого труда и не подвергая себя риску ежемесячно зарабатывать значительную сумму в долларах. Надо только найти человека из капиталистической страны, живущего на Кубе, который согласился бы более или менее регулярно переправлять отсюда кое-какую документацию. Впоследствии Лефевру будут даны другие поручения.
Александр отказался, заявив, что подобная деятельность ставит под угрозу его служебное положение, а ведь последние годы связи между представляемой им фирмой и Министерством внешней торговли Кубы постоянно растут, да и само по себе поручение это не из легких. Тогда Фабиола обратилась к Беттине, и та с восторгом отнеслась к этому предложению; ее воодушевила авантюра, сулившая столь легкий заработок, и она заставила Александра согласиться.
По возвращении в Гавану Фабиола снова встретилась с ними и объяснила, каким образом они должны действовать в поисках возможного «почтальона». Александр опять отказался, тогда Беттина все взяла на себя. Александр предупредил, что участвовать в этом деле не будет и не желает больше слышать о нем ни слова. Если Беттине угодно в него ввязаться, пусть действует на свой страх и риск и ни о чем ему не рассказывает. Чем меньше он будет знать, тем лучше.
Начиная с этого времени «кто-то» ежемесячно переводил на его банковский счет в Брюсселе солидную сумму долларов.
Александр рассказал, как постепенно они познакомились и с остальными членами подпольной группы. Один приводил с собой другого, пока наконец не составилась уже известная нам компания. И он и его супруга принимали их, считая милыми и близкими себе людьми, а сближало их всех желание одержать верх над другими, получить высокий пост, располагать крупными денежными средствами.
С каждым днем Лефевр чувствовал себя среди этих людей все более чужим. Беттина ничего не рассказывала ему о своих новых делах. Иногда он посещал с ней приемы, коктейли, ужины или пикники, которые она называла «мои рабочие мероприятия», так как использовала их, чтобы глубже проникнуть в среду иностранцев, живущих в нашей стране, и завязать дружеские отношения с теми, кто может впоследствии пригодиться для заданий, которые она выполняет, за что ей так хорошо платят.
Александр вел себя словно страус, который прячет голову под крыло и не желает видеть, что творится вокруг. Он знал – или по крайней мере подозревал, – что почти все из этой компании входят в подпольную контрреволюционную организацию, но его не интересовало, что они там занимаются.