Маракотова бездна - Артур Конан Дойль
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Ошибаетесь, коллега: вполне возможно. При должном старании решению поддается любая проблема, даже эта, — вмешался в наш спор профессор Маракот. — Например, имеет смысл перед отправкой на поверхность сообщить наши точные координаты, а именно широту и долготу.
— Конечно! И они тут же спустят лестницу, — с горькой иронией заметил я.
— При чем здесь лестница? — возмутился Сканлэн. — Профессор прав. Послушай, Хедли, предупреди в своем письме, что в скором времени отправишь шар с точными данными… о, так и вижу заголовки в газетах, кричащие, что мы находимся на 27 градусах северной широты и 28,14 градусах западной долготы — или в любой другой сетке координат, которая окажется верной. Смекаешь? Да не забудь написать, что трое самых отважных исследователей в истории человечества — светило мировой науки Маракот, гениальный собиратель червячков и паучков Хедли, а также восходящая звезда механики и гордость фирмы «Меррибэнкс» Билл Сканлэн — умоляют о помощи со дна океана. Улавливаешь мысль?
— Допустим, улавливаю. И что же дальше?
— Дальше дело за землянами. Они получат вызов, о котором не смогут забыть. Что-то вроде трогательной истории о том, как Генри Стэнли нашел в Африке Дэвида Ливингстона, или нечто подобное. А может быть, даже покруче. Пусть решают, как половчее нас отсюда выдернуть или поймать на поверхности океана, если удастся выбраться самостоятельно.
— Можем даже предложить доступный способ спасения, — продолжил вдохновленный открывшейся перспективой профессор. — Например, ориентируясь по координатам, они могут опустить в нужной точке океана глубоководный лот, а мы его дождемся и примем. Потом привяжем к концу сообщение с просьбой встречать нас наверху.
— Как всегда, решение просто гениальное! — восхитился Билл Сканлэн.
— А если какая-нибудь молодая особа пожелает разделить с нами приключение, то четверо поднимутся так же легко, как и трое, — добавил профессор, взглянув на меня с лукавой улыбкой.
— Если уж на то пошло, пятеро немногим тяжелее четырех, — заметил Сканлэн. — Надеюсь, ты все понял, Хедли. Осталось только написать толковое письмо, отправить его наверх в стеклянном шаре, и не позднее чем через полгода снова будем прогуливаться по берегу Темзы.
Итак, мы готовы отпустить два небольших шара в воду, которая для нас то же самое, что для вас воздух. Скоро две легких прозрачных сферы из очень прочного материала стремительно взмоют на поверхность. Потеряются ли обе по пути к солнцу? Вполне возможно. Или все-таки хотя бы одна из капсул прорвется сквозь толщу океана и доберется до заветной цели? Полагаемся в том на Божью волю. Если помочь нам окажется невозможно, то хотя бы дайте знать близким, что мы не только живы, но даже довольны условиями нашего существования. Если же просьба исполнима, если найдутся средства и силы для нашего возвращения, то мы предложили вполне возможный и осуществимый способ. На этом прощайте. Или до свидания? Сайрус Хедли.
Так закончилось обнаруженное в стеклянном шаре сенсационное послание.
Содержащееся в нем повествование отражает положение вещей на момент написания. Когда же полученный и слегка отредактированный текст поступил в типографию, появился эпилог самого неожиданного и сенсационного свойства. Я имею в виду спасение отважных путешественников мистером Фэверджером, после получения сообщения немедленно вышедшим в океан на паровой яхте «Мэрион». Подробный отчет о событии благотворитель отправил в эфир с борта яхты посредством беспроводного передатчика. Сообщение приняла расположенная на островах Кабо-Верде радиостанция и сразу переслала его дальше, в Европу и Америку. Отчет был записан мистером Кеем Осборном, известным представителем информационного агентства Ассошиэйтед Пресс.
Выяснилось, что как только в Европе узнали о судьбе почтенного профессора Маракота и его молодых спутников, была немедленно снаряжена экспедиция, оборудованная всем необходимым для эффективного спасения исследователей. Мистер Фэверджер великодушно предоставил в распоряжение отряда собственную знаменитую паровую яхту и сам принял участие в поисковой операции. В июне яхта «Мэрион» отправилась из гавани Шербура, зашла в Саутгемптон, где приняла на борт мистера Кея Осборна и кинооператора, а затем немедленно взяла курс к району в Атлантическом океане по координатам, обозначенным в письме мистера Хедли, куда и прибыла первого июля.
С борта яхты опустили глубоководный зонд и медленно повели его по океанскому дну. К концу троса, помимо необходимого свинцового груза, была привязана бутылка с посланием. Послание гласило:
«Ваш призыв услышан миром, и мы пришли сюда, чтобы помочь. Дублируем это сообщение радиограммой в надежде связаться с вами. Будем медленно курсировать в вашем районе. Когда примете эту бутылку, вложите в нее, пожалуйста, ответ. Далее готовы действовать в соответствии с вашими указаниями».
В течение двух дней яхта «Мэрион» безрезультатно кружила в районе поиска, а на третий день команду ожидал радостный сюрприз. В нескольких сотнях ярдов от судна на поверхность выскочил маленький блестящий шар, на поверку оказавшийся стеклянным почтовым средством того же типа, что описан в повествовании мистера Хедли. Не без труда разбив прочную емкость, спасатели обнаружили следующее письмо:
«Спасибо, дорогие друзья. Мы высоко ценим вашу доброту и энергию. Приняли радиограмму, а ответить решили уже испытанным способом. Пытались было поймать трос с бутылкой, однако течение высоко его подняло и уносит вдаль с такой скоростью, что догнать не способен даже самый проворный из местных обитателей, по-видимому, сказывается сопротивление воды. Мы предполагаем, что сможем начать подъем завтра в шесть утра: то есть, согласно нашим расчетам, в среду, пятого июля. Будем подниматься по одному, так что первый из попавших на землю сможет передать радиограмму с практическими советами тем, кто отправится вслед за ним. Итак, до встречи. Еще раз сердечно благодарим за участие. Всегда ваши
Маракот. Хедли. Сканлэн».
Теперь предоставляю слово мистеру Кею Осборну:
«Утро выдалось великолепным. Сапфирового цвета море безмятежно раскинулось вокруг, насколько хватало глаз — спокойное, словно озеро, а над ним торжественно вознесся голубой, без единого облачка, небесный купол. Вся команда яхты „Мэрион“ поднялась чуть свет и с напряженным интересом ожидала развития событий. К шести часам нетерпение стало почти болезненным. На сигнальную мачту поместили дозорного, а без пяти шесть все услышали его крик: матрос показывал в воду по левому борту. Забыв о необходимой осторожности, все, кто находился на судне, собрались на палубе с этой стороны, а я даже сумел забраться на одну из прикрепленных шлюпок и получил отличный обзор. Старался я не зря: вскоре увидел в спокойной воде нечто, напоминавшее стремительно поднимающийся из глубины серебряный пузырь. Примерно в двухстах ярдах от яхты объект выскочил на поверхность, взмыл в воздух — прекрасный сияющий
