Золотой запас - Александр Анучкин

Но все деградировало. Остались в прошлом те советские спецслужбы, о которых пели песни и рассказывали легенды. На помощь государству вновь пришли парни с ледорубами в руках. Пришли и нарубили.

Нет, конечно, президент не знал о нем, не помнил его имени и фамилии, никогда не видел его лица. Но именно он сказал – «убить». Точнее – «убрать», «уничтожить», сделать так, чтобы он молчал. Одним словом, устранить помеху. А дальше – работали исполнители. Они были безусловными профессионалами, но на общем фоне их работа оказалась слишком топорной. Они считали, что можно убить хоть тысячу, чтобы достичь цели. Более того – они были уверены, что именно такой способ убийства вызовет меньше всего подозрений. Майор Баринов был против с самого начала, но кто будет слушать простого майора, когда решается судьба огромной страны? И даже сам Баринов не возражал, не возражал даже до того момента, пока на его груди не отпечатался след радиатора большого грузовика, он считал, что парень может быть полезен, что не надо с ним так. В его отеческой заботе было слишком много убийственной любви к чему-то большему, к чему-то такому, ради чего может быть уничтожено все человечество.

В последний раз майор Баринов был «против» в кабинете директора. Он говорил много и жарко, правда, не вслух. Он пытался защитить своего подопечного, пытался сделать так, чтобы больше никто не погиб. За все время этого странного разговора он произнес только одну фразу – он попросил разрешения самостоятельно решить все проблемы. Одним выстрелом. Хоть из табельного, хоть из «калаша», который планировал взять у Носорога – почти официального поставщика любого инвентаря для «деликатных спецопераций». Он пообещал, что все будет тихо и интеллигентно – без шума и пыли. Но его не захотели слушать. Директор был иного мнения, за которое, впрочем, теперь получал по голове от президента. Президенту – и надо понимать, что это не блажь, – категорически не нравились взорванные жилые дома. Он совершенно не хотел опять ехать на руины и опять обещать перед телекамерами, что все будет хорошо. В конце концов, президент тоже был человеком и тоже стыдился, когда говорил откровенную неправду. Особенно сейчас.

#57

Турецкая Республика, курорт Алания

4 июня 2009 года

– В прямом эфире программа «Чрезвычайная ситуация», – сообщил набриолиненный ведущий. – Сегодня в выпуске: вандалы осквернили могилу Игоря Талькова; на Кутузовском убит вор в законе по кличке Памятник; референт Администрации президента застрелен в служебной машине на Рублевке; у солиста группы «Бандэрос» украли нижнее белье. А теперь – подробнее о…

Носорог отключил звук. Его интересовала только одна новость, и до тех пор, как она начнется, можно спокойно успеть пожарить бараньи котлетки. Он смотрел телевизор одним глазом, ловко орудуя молотком для отбивания мяса. По пять ударов на каждую сторону, потом соль, черный перец и немного травы, названия которой он все равно не знал. Костя успел подготовить мясо и даже перевернуть его, прежде чем начался репортаж, который действительно его интересовал…

…Михаил Акимов был убит выстрелом в голову на заднем сиденье своего служебного автомобиля. Эксперты сообщили, что на теле мужчины имеются и другие огнестрельные ранения – вероятно, перед смертью сотрудника Администрации пытали. У него прострелены стопы и колени. В кармане пиджака Акимова найдена записка, напечатанная на струйном принтере. Точный текст письма неизвестен, но, как сообщили источники в следственных органах, из него можно понять, что референту за что-то отомстили. Рассматриваются все возможные версии, включая и бытовые… Тем не менее сотрудники милиции не исключают, что убийство связано с профессиональной деятельностью покойного, который в последнее время отвечал за направление, связанное с предстоящими выборами президента, а также неоднократно принимал участие в международных переговорах, связанных с реструктуризацией внешнего долга нашей страны и вступлением в ВТО…

Дальше Носорогу стало скучно. Он снова отключил звук и перевернул почти готовые бараньи котлеты. «Вот уроды», – подумал Носорог. Он был в курсе, зачем и почему убили мальчика. Именно потому руки его сейчас и тряслись. Именно потому он подошел ко входной двери и еще раз проверил английский замок. Куратор считал, что знает все лучше всех, но у Кости тоже были неплохие информаторы. Он получал отрывочные сведения, из которых со временем складывалась стройная картина. Ему было известно о наемниках, работающих на Куратора, известно о подготовке нескольких покушений, известно о том, что самые разные люди вдруг, совершенно неожиданно, начали бегать по Москве в поисках «чистого» оружия. В последнем донесении от надежного человека Носорог прочитал, что довольно интересный комплект стволов купил бывший «оборотень», бывший полковник МУРа Сосенский, совсем недавно условно-досрочно вышедший на свободу. Винтовку с оптикой и пистолеты мент заказывал сам, а вот забирал их совершенно другой человек – какой-то бывший журналист (Костя никак не мог вспомнить довольно простую фамилию). Авторитет всегда отличался любопытством и любознательностью – только потому еще и ходил по земле – он не поленился, потратил время и деньги, чтобы узнать подробности. «Бывшие, бывшие, – бормотал Носорог– Бывший мент покупает оружие, бывший журналист будет из него стрелять. А в кого?» Ответ, как выяснилось, был на самом видном месте, на поверхности.

– Ладно, – сказал Костя вслух. – Вы все умрете, а я буду жить. Долго, счастливо и умру тоже, но в один день. Совсем не то, что вы, мудачье.

Косте казалось, что он невероятно хитер и умен. Он покончил с бараниной, заварил себе чашку кофе и вышел на балкон, третий балкон, на котором никогда не было солнца. Он сделал большой глоток и поставил чашку на перила. Где-то на горе закричал муэдзин. Его крик, как обычно, был протяжным и грустным. Носорог шумно хлебнул, а потом чашка упала на пол. Тонко звеня, она дважды ударилась о пол, подпрыгнула, перевернулась и с высоты сантиметров двадцати снова ударилась об пол. Сначала отлетела ручка, потом – треснула сама чаша, а потом Носорог не видел. Вдребезги разбитая чашка лежала на полу, кофейная гуща испачкала белый кафель, а рядом лежал сам Костя. На его лбу, всего в сантиметре выше переносицы, зияла аккуратная дыра. Носорог несколько раз пошевелил ресницами, будто пытаясь понять, что случилось. Он увидел:

удивительно голубое небо

самый крайний край крепости

мелкие и невероятно белые осколки фарфора

себя самого в возрасте трех лет на берегу Оки.

А потом он совсем перестал видеть и умер. Просто потому, что снайпер был безупречен.

#58

Москва, Кремль, рабочий кабинет президента России

6 июля 2009 года

Президент слушал не перебивая. Как обычно, делал какие-то короткие пометки в своем рабочем блокноте, иногда – закрывал глаза или несколько секунд шевелил губами, словно что-то подсчитывая. Когда доклад был закончен, в кабинете повисла тяжелая, десятитонная пауза. Наконец, президент посмотрел директору ФСБ прямо в глаза:

– И зачем все это было нужно?

– Что именно, прости?

– Все это. Зачем вы столько всего наворотили, когда можно было решить вопрос точечно, несколькими ударами. Никто бы ничего даже и не заметил. Скажи, зачем?

– Ну… – Директор мялся. – Ты ведь хотел, чтобы не было вообще никаких подозрений, в принципе – никаких. Так и получилось. Грязно, конечно, но зато – при всем желании – связать эти события не удастся никогда, ты понимаешь?

– Это тебе аналитики твои сказали? – Президент позволил себе какое-то подобие улыбки. – Вы же просто идиоты. Что это за методики? Вы у царя Ирода, что ли, учились решать вопросы? Ну так вспомни – у него ничего не получилось, кстати. Узбек – это тоже ваша работа?

– Нуда…

– А он тебе чем мешал? Где, ну вот скажи мне, где я найду второго такого министра внутренних дел? Он же был просто идеален на своем месте!

– Да я и не спорю, но, послушай, он начал открыто играть против нас. Он получил информацию и не пошел ни к тебе, ни ко мне, он начал копать против нас, вариантов-то не было.

– Идиоты. Просто идиоты. Кто-то еще остался?

– Да. Один человек. – Кто?

– Я говорил тебе… журналист. Он пропал.

– Что значит – «пропал»?

– Ну, его нет, понимаешь. Мы с ног сбились уже, не можем его найти. У меня такое ощущение, что за ним кто-то стоит…

– Прекрасно. А говоришь – он один. Он что– агент 007? Как он может скрыться от тебя, Ирода моего персонального? Значит, ему кто-то помогает. Кто эти помощники, где они?

– Прости, но я правда не знаю.

– Так узнай! – Президент уже почти орал. – Узнай, найди и устрани, в конце концов, приди ко мне и скажи, что это был ночной кошмар, которого больше нет! Ты хоть понимаешь, вообще, чем все это может закончиться? Если он обнародует хотя бы часть того, что знает, все полетит к черту, ты хоть это понимаешь?!