Моя Нирвана - Инна Инфинити

— Хорошо, Илья Ильич, — девушка быстро кивает. — Все сделаем. — И удаляется.

— Кто звонил? — аккуратно интересуюсь у друга.

— Сестра твоя. В следующую пятницу придет с друзьями. Попросила столик.

Ответ Ильи мне категорически не нравится.

— С чего это вдруг? — кажется, мой голос звучит уж слишком возмущенно.

Пожимает плечами.

— Не знаю. Просто сказала, что хочет отдохнуть с друзьями.

— Понятно, — отвечаю задумчиво.

Вообще, у меня уже были планы на следующую пятницу. Но теперь, видимо, придется их изменить.

Глава 18. Игрок номер 17

Я выхожу из станции метро Филевский парк и иду прямо по широкой Минской улице. Сворачиваю влево на Большую Филевскую, перехожу дорогу на светофоре и направляюсь вдоль парка. Дохожу до входа и бреду знакомыми тропинками до необходимого мне стадиона.

За столько лет я выучила эту дорогу наизусть и могу пройти ее с закрытыми глазами. Чем ближе стадион, тем быстрее начинает биться мое сердце от предвкушения долгожданной встречи. В итоге я не выдерживаю и ускоряю шаг. Хочу побыстрее увидеть его.

Прохожу в открытую дверь, киваю знакомому охраннику, иду такими родными сердцу коридорами и наконец выхожу к местам для зрителей. Они практически пустые, потому что сейчас лишь тренировка основного состава команды с запасным. Опускаюсь на желтое пластмассовое сиденье в первом ряду и с замиранием сердца смотрю на игру. Я успела к окончанию.

Питчер[1] подает мяч, игрок под номером 17 со всей силы отбивает его битой, бросает ее на землю и, пока круглый кожаный шарик со свистом пересекает поле, бежит к первой базе[2]. Парни, стоящие на первой, второй и третьей базах, устремляются вперед в то время, как соперники пытаются поймать улетевший мяч.

На игроке под номером 17 серые брюки, уже измазанные грязью, красная футболка с названием команды и красный шлем. Черные буцы с шипами глубоко проваливаются в зеленую траву с каждым передвижением ног Семнадцатого.

Я знаю о бейсболе абсолютно все и обожаю сама в него играть. И у меня вызывает сильное недоумение, почему эта такая интересная игра непопулярна в России.

Семнадцатый останавливается у первой базы. Питчер подает мяч уже другому игроку, он отбивает его битой и мчится вперед. Теперь Семнадцатый должен освободить ему первую базу и добежать до второй.

Гордость и восхищение — вот, что я испытываю, когда смотрю на игрока под номер 17.

Жадно ловлю глазами каждое его движение. Как он внимательно следит за летящим по полю мячом. Как он быстро бежит от базы к базе. Как возвращается к «дому»[3] и снова берет в руки бейсбольную биту. Становится в стойку и готовится отбивать.

Я знаю, что, смотря сейчас на питчера, Семнадцатый прищуривает глаза. Знаю, что мысленно он уже рассчитал силу своего удара и траекторию, по которой полетит мяч. И в момент, когда он бьет битой, у меня замирает сердце.

— Ну же, давай, — тихо говорю себе под нос, сжимая кулаки и наблюдая за тем, как Семнадцатый устремляется к первой базе.

Он успел! Облегченный выдох вырывается из недр груди. Я всегда так сильно за него переживаю, что впору пить валерьянку.

Игрок под номером 17 очень высокий и крепкий в плечах. Под шлемом не видно волос, но они темно-русые. Нос у него со слегка заметной горбинкой, потому что однажды в детстве бейсбольный мяч прилетел ему по лицу. А еще у Семнадцатого зеленые глаза.

Говорят, чисто зеленая радужка есть только у 2 % людей на земле и обычно встречается у жителей Исландии. И вот игрок под номером 17 — один из этих редких 2 %. Но к Исландии он не имеет никакого отношения.

Когда Семнадцатый учил меня играть с бейсбол, он говорил, что это физика и геометрия в одном флаконе. Нужно заранее просчитать, под каким углом и с какой силой отбивать мяч, при этом учитывая на каких точках поля стоят соперники, а также заранее предположить, сколько секунд будет лететь мячик и хватит ли этого времени, чтобы добежать до первой базы.

Для меня — абсолютного гуманитария — это было очень сложно, но Семнадцатый терпеливо меня научил. В итоге я могу выйти на поле хоть прямо сейчас и сыграть на равных с этими парнями.

Через 15 минут тренер объявляет об окончании тренировки, и все игроки спешат в сторону раздевалки. Семнадцатый снимает шлем и вертит головой по сторонам. Находит меня взглядом, машет рукой и расплывается в широкой доброй улыбке. Я машу ему в ответ и остаюсь ждать, когда он ко мне выйдет.

Я в задумчивости смотрю на пустое зеленое поле, которое за всю жизнь уже стало мне таким родным, и вспоминаю, как пришла сюда первый раз в 8 лет с мамой и отчимом, чтобы посмотреть на детскую игру Семнадцатого. И помню, как гордилась им, когда его команда победила. Прошло 12 лет, а я до сих пор горжусь им, как и тогда в первый раз.

— Привет! — на пластмассовое кресло рядом со мной плюхается какой-то парень.

Его появление настолько неожиданно, что я вскрикиваю.

— Эй, чего такая пугливая? — и улыбается мне во все тридцать два. А следом за ним на другое кресло опускается еще один парень. Им обоим лет по 17–18, наверное.

— Привет, — выдавливаю из себя.

Ребята заинтересованно меня разглядывают, и мне становится слегка неуютно в моих коротких джинсовых шортах.

— Ты подружка Яра? — спрашивает с улыбкой тот, что подсел вторым, и еще раз проходится по мне наглыми глазами с головы до ног.

— Типа того… — отвечаю расплывчато и стараюсь улыбнуться ему в ответ.

— Мы давно тебя приметили, — говорит первый. — Ты всегда приходишь, только когда тренируется Яр. В другие дни тебя не бывает.

— Ну да, в другие дни мне нечего тут делать.

— У Яра отличный вкус на девчонок, — без малейшего смущения произносит второй. — Не будь ты его подружкой, я бы пригласил тебя на свидание.

Я громко смеюсь.

— Лет-то тебе