А другой мне не надо - Татьяна Булатова

– Это чтобы по сторонам не смотреть, – как могла, объяснила медсестра.

– Надень, Гольцова, – скомандовал губернатор, даже не уточнив, собиралась ли Анна сопровождать его в реанимации. – Пошли.

– Максим Леонидович, – обратился к нему Бравин, заметив, как побледнела Аня. – Может, не надо? Ирина Леонидовна, – он мельком взглянул на Ступникову, – права. Там делать нечего – во всяком случае, вдвоем.

– Я знаю, – буркнул Вергайкин и обернулся на Гольцову: – Ну что? Идешь?

– Иду, – выдохнула Анна и покорно нацепила себе на шею эту пластиковую штуку, поклявшись, что закроет глаза, как только губернатор повернется к ней спиной.

Так она и сделала. Просто стояла зажмурившись, стараясь не вслушиваться в то, что шептал своей утыканной трубками матери Вергайкин. Глаза Анна открыла ровно в тот момент, когда чудом почувствовала, что губернатор поворачивается к ней лицом.

– Ну все, Гольцова, – жалобно произнес он. – Если услышала – дождется. Как ты думаешь, умирает? – Вергайкин встал рядом, и Аня по одному незначительному касанию плечом ощутила, как того бьет мелкая дрожь. «Господи, ну почему это происходит со мной? Почему здесь стою я, а не его супруга, черт бы ее подрал!» Ей стало жалко губернатора, но ничуть не меньше ей было жалко себя саму, получается, по долгу службы прикоснувшуюся к чужому несчастью. «Хоть бы она выжила!» – взмолилась Гольцова и, преодолев сомнение, подхватила Вергайкина под руку и вывела из реанимации.

Первое, что она увидела, это были расширившиеся глаза Руслана Викентьевича Бравина.

– Все в порядке? – метнулась к ним Ступникова и, так же сжав руки, затараторила: – Все делаем, Максим Леонидович, все! Лучшие препараты, лучшее оборудование, высококвалифицированные специалисты. Даже батюшку пригласили…

– Много ваш батюшка может, – усмехнулся губернатор и, не попрощавшись, начал быстро спускаться по мраморной лестнице.

– Максим Леонидович! – догнал его Руслан Викентьевич.

– Чего тебе, Бравин? – устало отозвался Вергайкин, не останавливаясь.

– Мне кажется, вам стоит поехать домой, а Анну Викторовну я довезу.

– Не надо, – догнала их Анна. – Мне все равно в Администрацию, вернусь с водителем.

– Поезжай домой, Гольцова, – великодушию губернатора сегодня не было предела.

– Не могу, Максим Леонидович, – отказалась Аня, – у вас завтра ранний вылет: не все материалы готовы.

– А может, со мной полетишь? – Вергайкин, судя по всему, наделил Гольцову сверхвозможностями. – В самолете доделаешь.

– Нет, – воспротивилась Анна.

– Ну нет, так нет, – быстро сдался губернатор. – Тогда возвращайся.

«Сволочь, – пронеслось в голове у Бравина. – Совсем людей не жалеет». Зато Гольцова выдохнула с облегчением: на сегодня с нее хватит. Лучше еще два часа просидеть над этим чертовым докладом к экономическому форуму, нежели таскаться с Вергайкиным по реанимациям, а потом еще сопровождать его в поездке.

– Я все подготовлю, – пообещала губернатору Аня, по-человечески жалея его: все-таки уезжать из дома в ситуации, когда твоя мать фактически при смерти, не очень приятное стечение обстоятельств. – Поезжайте. И, знаете что, я, пожалуй, – с Русланом Викентьевичем. Подвезете? – решительно обратилась она к Бравину.

– Я же предлагал, – напомнил тот и остановился перед служебной машиной Вергайкина. – Желаю удачи.

– Не помешает, – губернатор пожал своему заместителю руку и, усаживаясь в машину, поблагодарил Анну: – Спасибо тебе, Гольцова.

– Спасибо вам, Руслан Викентьевич, – тут же оживилась Аня, оставшись с Бравиным вдвоем возле больничных дверей. Мимо пронеслась «Скорая», завывая и одновременно сияя синими с проблесками огнями.

– Не жалко вам себя, Анна Викторовна? – Руслан Викентьевич показал ей рукой в направлении припаркованной на служебной стоянке машины. – Нам туда.

– Вы не на служебной? – не ответив на вопрос, поинтересовалась Анна.

– На своей. Не люблю я эти служебные. Почти не пользуюсь, если только на дальние расстояния… Я бы, конечно, запретил вам возвращаться на работу, тем более, – он поглядел на светящееся на панели табло, – в двадцать один ноль-ноль, но ведь вы меня не послушаете?

– Не послушаю, – призналась Анна и взялась за дверку машины: – Как высоко! – оценила она габариты бравинского автомобиля и даже задрала узкую юбку, чтобы поставить ногу на подножку.

– Как раз по размеру, – отшутился Руслан Викентьевич и сел за руль. – Обратно пешком пойдете?

– Такси вызову. – Анна поняла, на что намекает Бравин.

– Это правильно, – согласился он, вырулив с больничного двора. – А могу я предложить вам свою помощь?

– Мне? – В животе у Ани предательски потеплело.

– Вам.

– Вообще-то у меня есть муж и взрослый сын, – начала она, но Руслан Викентьевич тут же ее прервал:

– Я помню, но вызвать вы собирались как раз такси.

«Все правильно, – хотелось согласиться с ним Анне. – Потому что пьяный Гольцов уже спит под громкий звук телевизора, а сынок обхаживает другую женщину, на что, собственно говоря, имеет полное право».

– Вы мне не ответили, – покосился на спутницу Бравин.

– А что вы хотите услышать? – «заскользила» по опасной дорожке Аня.

– Что вы не против.

– Не против чего? – Анне нравилась эта словесная игра.

– Не против того, чтобы я подвез вас с работы.

– А разве вам не нужно быть дома? – Аня сознательно к нему не поворачивалась: так было интереснее.

– А вам? – не остался в долгу Руслан Викентьевич и плавно вырулил на улицу, ведущую к городской площади.

«Не нужно», – хотелось ответить Гольцовой, но она промолчала.

– Вы мне не ответили. – Бравину важно было это услышать.

– И не только вам, – снова увильнула Анна и достала телефон из сумки: два звонка от Игоря.

– Мужу? – усмехнулся Руслан Викентьевич.

– Сыну, – призналась Аня и коснулась экрана: Игорь долго не брал трубку.

– Не берет?

– Наверное, обиделся, – посетовала Анна. – Мы сегодня хотели с ним вместе поужинать, а я – сами знаете, чем занимаюсь. К тому же трубку не взяла: телефон стоял на беззвучном режиме, перед входом в реанимацию отключила…

– Может, просто не слышит? – разумно предположил Бравин и, не задумываясь, нарушил правила, проигнорировав знак «Пешеходная зона». – В благих целях не считается! – подбодрил он сам себя и плавно подкатил прямо к крыльцу здания Администрации.

– Вас оштрафуют, – с очевидным одобрением в голосе сообщила ему Аня.

– У меня алиби, – усмехнулся Руслан Викентьевич и, заметив, что экран Аниного телефона засветился, добавил: – Вам звонят. (Анна так и не удосужилась включить звук.)

– Игорь, – зачем-то объявила она своему спутнику и ответила сыну: – Игоречек, прости, не слышала. Задерживаюсь, ничего не получается.

– Я понял, мам. Сушню засунул в холодильник, завтра съедим. И еще… – Младший Гольцов замялся. – Ночуйте сегодня без меня, ладно?

– А что случилось? У нас закончились спальные места?

– Мам… – Игорь берег свое настроение, поэтому был ласков. – Ну ты же понимаешь!

– Уверяю тебя, не все. – В голосе Анны появилось раздражение. – И мне неспокойно, когда мой сын говорит мне: «Ночуйте без меня». Я переживаю.

– Не переживай, – попросил мать Игорь. – Мы с Настей.

– И ты произносишь ее имя?! – подначила сына Аня, вспомнив, как тот смутился, оговорившись, несколько часов назад.

– Не иронизируй, мам, – Игорю не терпелось завершить разговор.

– Главное, чтобы тебе было хорошо, сыночек, – по-бабьи отозвалась Анна и пожелала ему спокойной ночи.

– Попробую, – пообещал ей Игорь и, немного подумав, добавил: – Кстати, там у нас папахен… Знаешь?

– Знаю, – вздохнула Гольцова.

– Ты тогда возьми такси, ладно?

– Возьму, – заверила сына Аня и бросила телефон в сумку. – Еще раз спасибо, Руслан Викентьевич.

Она взялась за ручку, но дверь не открылась, издав приглушенный пластиковый щелчок.

– Разблокируйте двери, пожалуйста. – Аня напряглась, происходящее напомнило ей ситуацию с Веретенниковым, агрессивно оголившимся в собственном автомобиле.

– Простите, – никакого тайного умысла у Бравина не было. – Это автоматически, сам иногда не понимаю, как это происходит.

– Бывает, – расслабилась Анна, услышав щелчок блокиратора, но выходить из машины не стала.

Руслан Викентьевич с удивлением посмотрел на нее:

– Раздумали возвращаться?

– Увы, – вздохнула Гольцова и снова взялась за ручку дверцы. – Нужно распустить людей, – она показала рукой на три светящихся окна на третьем этаже здания.

– Ничего себе! Штаб МЧС.

– Можно сказать и так, – согласилась с ним Аня и неожиданно поинтересовалась: – А вы не подадите мне руку?

– При одном условии. – Повернулся к ней Бравин. – Если вы пообещаете мне, что позволите довезти вас до дома.

– Я бы с удовольствием, Руслан Викентьевич, но ведь это произойдет не через двадцать минут.