Призвание Рюрика. Посадник Вадим против Князя-Сокола - Василий Седугин

Проводив Вадима, Валомир напустился на дочь:

– Ослушаться родителя! Я тебе приказал выйти к Вадиму, почему не явилась? Я кто тебе, отец или не отец?

– Да зачем? – пыталась схитрить Любонега. – Он же не ко мне приходил, а к тебе. По делу какому-то важному. Разве посадники разгуливают по пустякам? Я бы только помешала вашей беседе…

– Цыц, я тебе говорю! Допрыгаешься у меня! Завтра же отдам замуж за старика! Вон боярин Басарга давно сватается к тебе. Возьму и соглашусь!

– Это за семидесятилетнего? Да я лучше с портным Немиркой в леса убегу! Умыкнет он меня, и ничего не сделаешь! Станем законными мужем и женой! Куда тебе против обычая?

– Ах, вон ты как? Я тебя ремнем!

Любонега убежала. Валомир присел на скамейку, задумался. Конечно, очень хотелось заиметь зятем посадника, через него можно было провернуть немало выгодных сделок. Но в то же время он очень любил дочь, угадывая в ней свой несговорчивый, упрямый характер. Когда-то он так же воспротивился отцу и женился против его воли, и жизнь прожил со своей супругой в любви и согласии. А Вадим, как видно, ей не нравился. Такой видный парень да еще глава города – и не по душе! Вот и пойми их, этих женщин…

Валомир вздохнул и отправился по своим делам. А через неделю вновь явился Вадим. Какай-то пришибленный, с виноватой улыбкой на лице. Уселся за стол, рассеянно ел и пил, говорил невпопад. Но на этот раз Валомир ему был не помощник, он даже не старался поддерживать разговор, заставляя гостя мучиться в долгие минуты молчания, когда тот не знал, о чем вести речь.

Вдруг в горницу вошла Любонега. Поздоровалась и, покачивая бедрами, прошествовала к окну, стала задумчиво смотреть сквозь муть слюды. Вадим тут же встрепенулся, стал рассказывать, какой товар привезли купцы из Рерика, какая большая пошлина поступила от них в казну…

Любонега пальчиком начертила на слюде какой-то замысловатый рисунок, притворно вздохнула, произнесла томным голосом:

– Душно у нас что-то… Папа, разрешишь мне погулять недолго?

– Конечно, конечно, – заторопился боярин.

Любонега ушла. Тут же стал прощаться Вадим. Валомир не удержался, выглянул в дверь: дочь и Вадим не спеша шли по улице, переглядывались, о чем-то говорили. «Слава богине Ладе, – прошептал про себя боярин. – Может, сговорятся, сладятся. Тогда и мои дела пойдут в гору!»

А Любонега эти дни старалась разобраться в своих чувствах. Накануне она рассорилась с Немиркой. Она была на три года старше его, но он оказался молодым да ранним, начал склонять к сожительству. Это обидело и разозлило ее, и она прогнала его. А когда вновь увидела Вадима, то показался он ей вполне привлекательным парнем. Что же оттолкнуло ее в первый раз? Ах да, Вадим был очень пьян, еле на ногах стоял, держался развязно, даже нахально. А сейчас такой паинька, шагает не дыша, боится даже прикоснуться к ней. И собой приятен. Его даже красивым можно назвать, если бы не тяжеловатый, раздвоенный подбородок и низкий лоб, они выдавали натуру настойчивую, упрямую. И такой высокий, здоровенный, а какая женщина может устоять против обаяния мужской силы?

Она поняла, что он втюрился в нее по уши. Интересно, сумеет ли она полюбить его? А почему бы и нет? Все-таки посадник, глава города. Пройтись с ним рядом – значит вызвать зависть у всех женщин, а уж если выйти замуж, как на том настаивает отец, да зажить посадницей… Все подруги с ума сойдут от зависти.

Любонега шла и ждала, когда он заговорит. Наконец Вадим проговорил пряча глаза:

– Мне неудобно за тот раз…

Она мельком взглянула на него, спросила:

– И часто у тебя такое бывает?

– Нет, в первый раз.

Она много слышала о первом бойце Новгорода, как его повсюду зазывают в гости и щедро угощают, но он, хотя и не отказывает никому в уважении, пьет мало, вообще в хмельном строг и воздержан, и это ей нравилось.

– Кто же тебя сумел уговорить пригубить лишний бокал? Наверно, какая-нибудь зазнобушка?

– Да нет… Нет у меня зазнобушки.

– Никогда не поверю, чтобы у такого видного парня не было девушки!

Вадим как-то беспомощно развел руками и в этот момент был так похож на большого, неуклюжего ребенка, что она непроизвольно рассмеялась.

Он боязливо поглядел на нее, проговорил поспешно:

– Я правду говорю. Не обманываю.

Она решила промолчать, наслаждаясь властью над ним. А он первым не решился заговорить, только усиленно сопел себе под нос.

Наконец она спросила:

– Я, наверно, надоела пустыми разговорами. У тебя такие важные государственные дела!

– Нет, что ты, что ты! – поспешил он успокоить ее. – Мне приятно пройтись рядом с тобой.

И снова замолчал, как видно, ожидал, что она скажет. Но и у нее на ум не приходило ничего подходящего. Она шла и думала: «Какой же он нескладный! Спросил бы о чем-нибудь! Ну хотя бы о моем прежнем муже, как мы жили с ним. Или есть ли у меня парень сегодня. Я бы, конечно, не стала рассказывать про Немирку, но все равно стали о чем-то говорить. А то молчит, как старый филин!»

Она остановилась, сказала:

– Ну вот и нагулялась. Сейчас вернусь домой.

– Я провожу…

– Не надо, не надо! – заторопилась она, боясь, что придется еще какое-то время скучать рядом с ним. – Тут близко, я одна дойду.

Он потоптался на месте, проговорил:

– Как хочешь. А то я бы с удовольствием…

– Ничего, ничего…

– Завтра встретимся?

Глаза умоляющие, не похоже, что посадник перед ней стоит, а скорее какой-то простой парень, и это ей понравилось.

Ответила игриво:

– Посмотрим на твое поведение.

– Тогда…

Она с улыбкой смотрела ему в лицо и видела, как оно стало напряженным и сосредоточенным. Насладившись его покорностью, ответила:

– Буду ждать вечером.

Лицо его осветилось неподдельной радостью, он широко улыбнулся, проговорил облегченно и искренне:

– Спасибо! Я обязательно приду!

На другой вечер подкатил он к ней на возке, запряженном лихим жеребцом; и возок, и коня ему подарили бояре и купцы, когда он заступил на должность посадника. Сначала промчался по улицам Новгорода, а потом увез на берег Волхова, где они гуляли по лугу и любовались закатом. Поездкой Любонега осталась очень довольна. Единственное, что ее смущало – это молчаливость Вадима. С ним было скучно, не то что с Немиркой; тот болтал обо всем, что придет на ум, иногда такую ерунду, что и слушать нечего, а все равно с ним было интересно и их встречи пролетали незаметно. А Вадим погулял с ней, ничего толком не сказав, и попрощались так, будто мимоходом увиделись…

Возле крыльца путь ей преградил Немирка.

– Немирка, – спросила она, – ты чего пришел? Мы же договаривались встретиться завтра.

– Ты с Вадимом каталась по городу? – глядя на нее исподлобья, спросил он.