Идеальные любовники - Ольга Карпович

– Распелись тут: Париж, узкие улочки… Что одна, что вторая… Интеллигенция! Домом никто заниматься не хочет! Все думаете, я вас тянуть буду? – загремела бабуля.

Овчарка, пробудившись наконец от ленивой полудремы, заворочалась в своем углу и осторожно ухватила зубами черную Женину туфельку. Девушка, смеясь, потрепала собаку по морде:

– Что, зверюга, и ты хочешь меня замуж сплавить?

– А что ты думаешь? У нее тоже губа не дура, телятинку парную жрать любит… Уж пора бы и тебе о нас позаботиться. Двадцать шесть лет – дурында вымахала, каланча. А замуж все не берет никто. И сама тоже ни то ни се. В актрисы пошла… А что актрисы? Одни бляди, прости господи… Шла бы по торговой, как я. Еще знакомые остались, не все поумирали, слава богу, уж пристроили бы на теплое место тетеху…

Продолжая распекать дочь и внучку, «захребетниц бесстыжих», бабка прошествовала на кухню и взревела оттуда:

– Кто поставил утюг на блюдо с холодцом?

Женя, взвизгнув, метнулась за ней и вернулась уже в коротком шелковом платье. Алла Ивановна, залюбовавшись дочерью, прошептала:

– Шарман!

Женя, критически оглядев себя в зеркало, удовлетворенно кивнула:

– Да… шикарная женщина. Мечта олигарха. Последняя надежда благородного семейства. Что б вы без меня делали, сиротинушки… А, Пенелопа? – Наклонившись, она чмокнула овчарку в нос.

Затем, покрутив в руках подсунутую собакой туфельку, отбросила ее в сторону. Нет, в этих определенно нельзя идти – сбитые набойки, потертые носы… Женишок-то сразу раскусит, что она нищая охотница за чужими капиталами. Нет, так дела не делаются. Нужно изобразить успешную звезду, почти что оскароносную актрису, по которой давно плачет Голливуд. Тогда Буратино только счастлив будет, что такая важная персона обратила на него внимание, и все свои миллионы сам принесет, в зубах. Потом-то, конечно, выяснится, что никакая она не звезда, а так, второсортная актриса заштатного московского театрика, ютящаяся с мамой и бабкой в крохотной двушке на окраине… Но, если хорошо постараться, выяснится это уже после свадьбы.

Порывшись в шкафу, Женя извлекла на свет божий высоченные белые сапоги на невообразимых шпильках. Она угрохала на них всю зарплату с гастрольными, да еще у Ленки-костюмерши занимать пришлось, до сих пор не расплатилась.

– Ты с ума сошла? – охнула мать. – Там же 27 градусов жары!

– А что делать? Другой приличной обуви у меня нет! – Она в последний раз кинула взгляд в зеркало. – Ну, Пенелопа, пожелай Каа доброй охоты!

Женя специально вышла из метро на одну остановку раньше и теперь, то и дело осторожно, чтобы не повредить макияж, промакивая лицо бумажной салфеткой, ковыляла к ресторану, где назначена судьбоносная встреча. Ноги в проклятых сапогах начали плавиться.

«Боже мой, до чего же жарко! Судьба начинающей охотницы за сладкой жизнью, оказывается, тяжела и полна лишений. А что делать? Ждать годами мечтательного и бескорыстного юного принца? Так и состариться недолго. Нет, вообще-то мечтательных принцев полно, только каждый при ближайшем рассмотрении оказывается любителем усесться принцессе на шею – я творческая личность, я не могу вкалывать на тупой работе за три копейки, я не виноват, что мой талант не находит достойного применения. Хватит с меня этих самовлюбленных мальчиков. Не очень-то хочется тащить на себе мать, бабку да еще и никчемного принца… Фу, наконец пришла. Итак, состояние полной боевой готовности – локоны взбиты, губы подкрашены, верхняя пуговка расстегнута. Вперед!»

Войдя в полутемный кондиционированный зал, Женя с наслаждением вдохнула прохладный воздух и огляделась.

«Может, вон тот загорелый блондин в светлом костюме? Симпатичный… Хотя совсем не похож».

Широко улыбаясь, она неспешно направилась к дальнему столику, когда вдруг ее окликнули:

– Евгения?

Она увидела поднимающегося ей навстречу невысокого паренька. Его вид слегка разочаровал Женю: ну что это за олигарх – ни властной внешности, ни внушительной фигуры, ни даже костюма.

«Обыкновенный парень, и довольно молодой для таких-то капиталов. Впрочем, часы дорогие, в уголке рта пузатая сигара, так что, может, и олигарх. Кто знает, как они на самом деле выглядят, эти олигархи? Может, в этом-то все и дело – неброский шик, скромное обаяние больших денег… Уолл-стрит, так сказать…»

Парень тем временем с томным видом припал губами к ее руке:

– Антон. Антон Спиричев. Для вас просто Тони.

– Может быть, Тоша? Более непринужденно… – Она старательно хлопала ресницами. – А я, как вы уже догадались, Женя.

К столику уже спешил сомелье, и Женя, быстро перебрав в памяти тщательно изученные перед свиданием заметки светской хроники, сделала заказ:

– Бокал розового вина. За знакомство!

– Разрешите посоветовать «Шато Перусь» урожая 1985 года. – Женя слушала непонятные слова сомелье с таким наслаждением, словно внимала поэзии Серебряного века. – Незабываемый изысканный аромат виноградной лозы, прогретой лучами средиземноморского солнца…

Тоша, кажется, не на шутку распаленный ее вниманием, прервал официанта и по-купечески махнул рукой.

– Да что там, неси сразу бутылку, – с вызовом бросил он удивленно покосившемуся на него сомелье: – У нас с деньгами проблем нет! Или у тебя, брат, другое мнение? – А затем, обернувшись к Жене, вкрадчиво добавил: – Вы не против?

– О, я, право, не знаю… Так жарко… – манерно пожав плечами, Женя скомандовала: – Две бутылки!

Вино действительно оказалось волшебным – помогло разрядить обстановку. Через полчаса Тоша уже рассказывал девушке, как верному другу, о том, какие испытания выпали на его долю в тяжкие годы юности.

– Начинает темнеть. А «духи» ползут, за склоном прячутся. Я пацанам своим говорю: «Не подкачаете, братцы?» А они: «Не беспокойтесь, товарищ подполковник». И по команде прицельным огнем… дррррр… А ля гер ком, а ля гер, как говорится. Я, между прочим, ранение имею! – С важным видом он продемонстрировал Жене короткий шрам, подозрительно напоминавший след после удаления аппендикса.

«Господи, что он несет? – стучало в Жениной приятно уплывающей куда-то голове. – Какой Афган? Ему лет двадцать восемь, ну тридцать. В детском саду он, что ли, батальоном командовал?»

Однако на всякий случай она в нужных местах испуганно вскрикивала, прижимала ладонь к груди и восторженно кивала.

– А свой банк вы уже потом открыли? – все-таки поинтересовалась она.

И Тоша, значительно поиграв бровями, заверил:

– Конечно. С моим фронтовым прошлым волчьи законы российского бизнеса мне нипочем. Так что теперь я настоящий олигарх-лайт. Тем более в Нью-Йорке учился. А там так: если тебя не съели, значит, просто не успели…