Вселенная Неизбежности - Николай Аксион

— Первый уровень. Десять процентов мощности.

— Есть десять процентов мощности.

— Включить внешние генераторы. Минутная готовность.

— Есть минутная готовность.

Начался отсчет времени, в течение которого автоматические устройства выполняли последние проверки готовности всех узлов двигателя. Приближался самый ответственный момент — переход на межзвездный режим.

— Стартовый уровень, полная мощность!

— Что-то не в порядке. Сильная перегрузка.

— Черт! Отключить генераторы!

Предохранительное устройство, обнаружив что корабль не сможет выйти на заданный режим, начало автоматически понижать частоту генератора, постепенно инактивируя двигатель. Капитан Риккель, удостоверившись, что система выключается нормально повернулся к сидящему рядом офицеру связи и попросил установить контакт со штабом эвакуации. Часть груза необходимо было передать на другой транспорт.

Неожиданно, когда полоска индикатора частоты уже почти достигла нижней отметки, напряженность поля в генераторах резко возросла. Вокруг Энстриктора сформировалась сложная конфигурация двойного темпорального перехода справиться с которой бортовому компьютеру оказалось не под силу. В этот момент транспорт уже находился в миллиардах километров от системы Эркера и продолжал удаляться в неизвестном направлении…

XIII

Несмотря на то, что по корабельному времени была глубокая ночь, Кейлин ни как не могла уснуть. Всего четыре дня прошло с тех пор, как межзвездный лайнер покинул Трекор, и все это время ее мучили нескончаемые кошмары. Каждый раз закрывая глаза, Кейлин попадала в совершенно непредсказуемую обстановку. Чаще всего это были всевозможные лабиринты, но иногда возникала черная пустота или бессмысленные образы. Сны всегда сопровождались ощущением ужаса, постепенно расширявшегося и заполнявшего собой все окружающие пространство. Это чувство не исчезало полностью и после пробуждения, отходя на задний план в виде смутно осознаваемой тревоги.

Проснувшись в очередной раз после такого кошмара, Кейлин долго не могла прийти в себя. Протянув руку, она включила свет, установив минимальную яркость. Из темноты медленно проступили контуры маленькой корабельной каюты, которую они занимали вдвоем с Лори. На борту эвакуационного транспорта, где почти не было свободного места, их помещение размером два на три метра могло считаться роскошью, но Кейлин, привыкшая к просторному жилью на Трекоре, чувствовала себя здесь как в клетке. И все же, хуже всего была атмосфера полной изоляции в которой она так неожиданно оказалась. Единственным каналом связи в их каюте был аварийный терминал. При нажатии кнопки на этом терминале бесстрастный электронный голос просил назвать причину вызова. Любые вопросы компьютер или игнорировал, или явно отказывался отвечать, ссылаясь на военное положение и приказы капитана.

Даже Лори с момента их последнего разговора в шаттле не произнесла ни слова. Часами она сидела тупо уставившись на черный обзорный экран, а иногда просто лежала бесцельно созерцая гладкий потолок каюты. На Кейлин она не обращала абсолютно никакого внимания, как впрочем и на все остальное окружение. Ее порция еды, регулярно доставляемой специальным роботом, неизбежно отправлялась в диссимилятор нетронутой. Сейчас на столе рядом с кроватью Лори стояла полная тарелка, содержимому которой предстояло разделить судьбу всех предыдущих порций за последние четыре дня.

В очередной раз увидев все это, Кейлин почувствовала, что не может больше здесь находиться. Она медленно открыла дверь и вышла в коридор.

Все проходы были завалены различными ящиками, деталями от каких-то приборов и частями механизмов. Продираясь через них Кейлин несколько раз падала, но тем не менее продолжала уверенно двигаться вперед, повинуясь неизвестным внутренним сигналам, поднимавшимся из глубин сознания.

Через несколько минут после того, как Кейлин ушла из каюты, Лори тяжело поднялась с кровати, приняв сидячее положение. Она включила освещение на полную мощность и неоновые лампы вспыхнули, залив светом маленькое помещение.

"Зачем я здесь?", — с отчаянием подумала Лори, оглянувшись вокруг. "Что я здесь делаю? Что делает здесь этот стол, это кровать эти стены? Невозможно… Мне следовало умереть вместе с Трекором, остаться там, вместе с моим заводом, моим двигателем. Почему я здесь? Зачем? Это просто ошибка, ошибка которую нужно исправить…".

Решение было наконец принято, оно не оставляло никаких сомнений, не допускало колебаний. Она встала, сняла с полки стакан, наполнила водой. Затем, поставив его на стол перед собой, достала из кармана пластмассовую упаковку химиопрепарата, который ей на всякий случай дали в медицинском центре. Еще тогда, руководствуясь природным любопытством, она внимательно прочла его фармакологическое описание, и теперь точно знала, какая доза наверняка окажется смертельной. На Трекоре, с его высокоразвитой медицинской техникой, Лори вряд ли смогла бы причинить себе какой-либо вред даже выпив за один раз всю упаковку, но сейчас ближайший клинический центр был слишком далеко, а на борту перегруженного транспорта не было нужного оборудования и людей.

Отсчитав ровно десять капсул, она бросила их в воду и несколько раз взболтнула стакан, чтобы дать им раствориться. Мелкие частицы вещества закружились на дне, постепенно исчезая, когда составляющие их молекулы переходили в раствор. Последний раз окинув взглядом комнату, Лори поднесла стакан к губам.

Внезапно на другом конце помещения возникло какое-то движение, и послышался шорох. Простой ориентировочный рефлекс заставил Лори повернуть голову и обнаружить большую серую мышь, с интересом выглядывающую из узкой щели под кроватью. Секунду мышь была неподвижна, а затем молниеносным броском вспрыгнула на стол, оказавшись рядом с едой. От такой неожиданности Лори непроизвольно вздрогнула, расплескав часть содержимого. В свою очередь мышь тоже отпрянула назад, но потом вернулась и осторожно понюхала образовавшуюся на столе лужу. Почувствовав запах она подняла голову и посмотрела на сидящего рядом человека, словно удивляясь, почему столь разумное существо поступает так неразумно…

…Еще триста лет назад ученые, исследовав сотни случаев самоубийств обнаружили, что способность человека покончить с собой является наследственным признаком, кодируемым вполне определенным набором генов. Несмотря на многочисленные возражения, новая область генетики — генетика психики — уверенно пробивала себе дорогу. Уже через десять лет после первых осторожных опытов появились наборы ДНК-зондов, предназначенные для диагностики потенциальных самоубийц. К середине двадцать первого столетия усилиями нескольких биохимических лабораторий были созданы методики генетической коррекции психики. В то время эти исследования обильно финансировались как государственными, так и частными фондами, однако изобретение в начале следующего века межзвездного двигателя привело к смене приоритетных направлений в науке, и свертыванию большей части генетических программ. Последующий полный запрет на генную инженерию явился закономерным итогом…