Осколки тени и света - Мара Вересень

пальто… Шейный платок и жилет без рубашки смотрелись любопытно. Редкий случай, когда ему удавалось обернуться обратно и иметь при этом полный комплект одежды. Теперь мне никто не мешал хохотать.

Отец скупо улыбнулся в ответ, и тепла у меня внутри стало столько, что я казалась себе похожей на свет-сферу. Волосы сразу зазолотились.

Я бросилась ухаживать.

— Что нужно было здесь этому смазливому щеглу? — проворчал папа, утыкаясь носом в любимую чашку с любимым кофе.

— Ничего такого, — поспешно отозвалась я, но черная бровь вздернулась, темный глаз глянул настороженно, подозревая меня в том, чего у меня никогда и в мыслях не было по отношению к Альвине. — Забежал попрощаться, подарок оставил. Сказки.

Отец уже сам листал книгу. Вряд ли такое можно купить в лавке.

— Сказки, — снова заворчал ведан Пешта, всюду ему подвох мерещится. Понял взгляд на меня и вздохнул. — Почти взрослая. Мне будет немного жаль отдавать тебя тому, кто однажды тебя позовет, Эленар.

• • • • • • • • • • • • • • • • • • •

Элле’наар…

Меня зовут? Что?..

— Что ты делаешь, бездна тебя побери? — возмутилась тьма, а в мою грудь уперлась пятерня.

Раздался щелчок. Комната и постель, на которой происходило непотребство, осветилось зеленовато-синим.

— А ты? — чуть оторопев от внезапного пробуждения с вызовом спросила я, маскируя смущение наглостью.

Гладко выбритый, слегка растрепанный и совершенно не похожий на себя обычного некромант таращился на меня с подозрением, будто я специально караулила его, чтобы… Чтобы что?

Сердце громыхало, на губах таяло ощущение шелка.

Рядом с сидящим на краю постели Ине, на покрывале, чуть накренясь, стояла плошка с темной субстанцией, лежала тонкая кисточка. Совершенно чистая. Но я же чувствую, как стягивает кожу на щеках.

— Какой бездны подкрадывался?

— Я делаю, что обещал. В целости и сохранности, как бы. А тут набрасываются с невнятными намерениями, — буркнул каланча, отодвигаясь, и как-то подозрительно быстро руку отдернул. Чтоб я когти не заметила? Он ими знаки рисовал?

— Еще поори, что я тебя чести лишила.

— Без твоего участия обошлось, слава Тьме.

— Избавь меня от подробностей, — скривилась я.

Мы с пару минут потаращились друг на друга, потом я молча легла и дала некроманту закончить роспись. Кисточкой.

— Замри, — велел темный, поднимаясь с постели.

— Надолго?

— Желательно навсегда, — сообщил он, презрительно окинув взглядом свою мазню. — Тогда не придется тащиться к эльфам.

— Тебе же все равно к ним тащиться, — намекнула я о своей осведомленности, чуть скосив глаза на торчащего рядом некроманта. — Зачем было выпендриваться? Цену себе набивал?

— Надеялся, что ты внемлешь и отвяжешься. Тащиться в Светлый лес налегке или тащиться с таким довеском, как ты. Две большие разницы.

— Не бывает двух разниц.

— А это зависит от размера обузы, — он дернул рукой, рисуя в воздухе что-то округлое.

Я села.

— Что? — мерзко ухмыляясь, спросил темный.

— Ты… ужасен. Просто чудовищен. И кто тебя только воспитывал?..

— Холин.

Я вздрогнула, внутренности связало узлом от дикой смеси страха, сожаления и отвращения. К себе и не только. Вдруг услышать это имя… Почти как петля договора, когда дышать нечем.

Глава 2

Я потянула одеяло на себя и снова легла, отвернувшись спиной. Дотлевал, выгорая, лишенный дополнительной подпитки светляк, комната погружалась во тьму. Холин-мар, дом, похожий на склеп, глубоко пустил в меня корни, помимо поводка договора. Я хорошо помню мертвую тишину, нарушаемую лишь едва слышными шагами слуг-конструктов и собственным сердцебиением, тишину, за которой так много всего, что если быэтовдруг обрело голос…

Кожа покрылась ознобом. Вспомнился мальчик Джейм Холин, которого я однажды увидела в глазах мужа и которого уже не спасти, и другой мальчик, Кастор, которого я родила и ни разу не держала на руках. Что ждет его? Станет такой же послушной куклой Эдера, как Драгон?

Петля шевельнулась, скользнув по горлу шелковой лентой, будто погладила. Кем был Холин, о котором говорил некромант? Был ли он среди тех, что присутствовали на ритуале? Я помню, как они пахли, когда касались моей сути.

Я иногда думала, что было бы, если б утром после ритуала рядом со мной оказался Драгон, а не его отец? Я осталась бы в Холин-мар?

Озноб медленно уходил. Лицо было мокрым. Вытру — размажу знаки. Или уже можно? В спину смотрели.

Это мешало, беспокоило, причиняло неудобство, как зуд в ухе так глубоко, что не почесать. Можно сколько угодно тереть ухо о плечо и сглатывать, прижимая язык к небу — бесполезно.

— Я вообще-то пытаюсь спать, — сказала я, поворачиваясь к источнику беспокойства.

— Спи, — ответила темнота, запалив два красных огонька-гляделки. Ине Тен-Морн, мой проводник, прописная зараза икто-то еще, судя по шуршанию, устроился в кресле.

— Ты таращишься, — сказала я гляделкам.

Интересно, ему видно, что у меня лицо мокрое? Не хотелось бы. Это — только моя… обуза.

Тишина была густая, мягкая, будто комнату накрыло шерстяной шалью. В лицо повеяло теплом, щекоча влажные ресницы.

— Кто такой Ромис Эверн? — зашуршали в темноте угольки голоса, а угольки в глазах продолжали смотреть, не моргая. — Это он надел на тебя поводок? Ты говорила во сне.

— Он меня от него прятал.

— Плохо прятал, — пренебрежительно отозвался некромант.

— Получше, чем ты, — ответила так же, снова чувствуя накатывающую неловкость от того, что я его… Зараза темная. Не очень-то торопился вырываться, когда я, спутав во сне одну тьму с другой, притянула его к себе. — Его последнее плетение продержалось почти трое суток, а твое и суток не выдержало.

— Какой бездны ты на изнанку полезла?

— Я не лезла. Меня… потянуло.

И сейчас тянет, будто некромант держит в руке несуществующую нить, на которой висела теперь уже его гранатовая бусина.

— Кто поймал тебя, элле’наар? От кого ты бежишь? Кому ты родила ребенка?

— Откуда ты?.. Как?..

— Ты говорила. Ты вообще много говоришь. А у меня очень хорошая память.

— Зачем тебе это?

— Я должен знать. Не хотелось бы идти против того, кто меня учил.

— Как его звали?

— Север. Север Мрак. Холин.

Он опять это сделал. Паузу, перед тем, как произнести имя рода. Видел, что меня перекашивает, и нарочно? Значит, видел и мокрое лицо, и мою панику. Видит и сейчас. Волосы, как всегда, принялись тлеть, выдавая раздражение. Зачем я вообще с ним разговариваю? Я так устала, я хотела спать, я… сижу и таращусь на беспокойные красные точки в темноте, потому что они отпугивают призраков Холин-мар.

Север Холин пропал еще до моего рождения. Ине был его учеником после исчезновения или до? Если до… Некромант мне почти что в отцы