Осколки тени и света - Мара Вересень

— Вам бы тоже не удалось, если бы он тут не посуетился. Ступайте, он в приемной ждет.

Тень разделилась на две. Одна осталась на месте, как положено приличной тени от шкафа, вторая, пронзив меня рубиновым взором, бесшумно проскользила к двери.

— Нахал, — прокомментировал Феррато, позволил мне сесть.

Вампир тактично отвел взгляд, пока я сооружала из скользкой жемчужно-серой простыни некое подобие одежды, чувствуя, как неудержимо краснею. Кожа на руках, груди и животе оказалась расписана мелкими значками, складывающимися в замысловатый узор. Куда делась моя собственная одежда и обувь, спрашивать было отчего-то неловко, главное, что шнурок с маминой бусиной нашелся сразу же. У меня под рукой. Сняли, но не отняли. С облегчением нацепила свое сокровище обратно и спрятала под шелк.

Я закончила возиться и мне протянули высокий стакан, велев выпить до капли.

— Упрямство и авантюризм, — заявил хладен Феррато. — Я будто вижу их обоих разом, ваших родителей. И непомерная гордость. Как дышать забуду, но помощи просить — хуже смерти. Я немного вас поругаю, детка, потому что вы заслужили. Вовсе не за проданный подарок. Да, обормоты из приемной мне рассказали. Поругаю за то, что не знаете, как магфоном пользоваться. Одного звонка было бы достаточно, чтобы решить ваши проблемы, когда их еще можно было решить, малой кровью. А вы что натворили? Довели себя до этого вот всего.

Спорить было глупо. Он кругом прав. Так что предложение погостить пару дней приняла безропотно. И то, что было в стакане — выпила. В глубине души теплилась надежда, что все решится здесь, в Корнэ, и больше не придется никуда бежать.

Глава 6

Я задержалась в доме Феррато гораздо больше, чем на два дня. Лайэц просил. Сказал, чтобы понять, как мне помочь. Мне выделили царские апартаменты и двух смешливых вампирш в помощницы и компаньонки. Каждое утро приходил целитель-вампир, давал мне отдающее железом питье и деликатно подновлял знаки, нанесенные в мой первый день здесь. Затем я шла завтракать с хладеном Феррато. После в моем распоряжении было едва ли не все, что я пожелаю.

Не знала и не хотела знать, кем меня считали: новой музой, блажью или игрушкой, как вампиры называли между собой временных любовниц другой расы, на которых не женятся, даже если вдруг случаются дети. Я и сама будто снова была ребенком, о котором заботятся и любят просто так, потому что он есть. Даже видясь с Лайэнцем всего дважды в день — ужины тоже были мои — я чувствовала незримую заботу. То ощущение, когда возвращаясь, знаешь, что тебя ждут.

Я могла выбрать миллион прочих занятий, но едва меня предоставили самой себе, отправилась в самое невероятное место на свете — мастерскую, где создавались легендарные магмобили.

В один из дней я обнаружила в мастерской, где мне уже не удивлялись, самого великого магтехника. Феррато, совершенно не похожий на главу клана в комбинезоне, который носили работники, бегал вокруг стенда, где неторопливо и обстоятельно снимали защитный кожух с чего-то, наверняка, невероятного. А иначе отчего «дядюшка Лайэнц», как он неоднократно велел мне себя называть, пришел в такой ажиотаж.

— А что там?

Меня, отвлекшись, торопливо чмокнули в макушку.

— Сейчас увидим, что племянничек Мартайн навытворял. Обещался, что мне первому, как учителю, пришлет. Монополия это хорошо, но здоровая конкуренция — движитель прогресса. АнАтрай захотели свои магмобили, это было одним из условий отделения Феррато от клана — я возьму учеников. Хитрецы.

Наконец защитный каркас был снят и на стенде остался… хищник. Черный, опасный, с острыми крыльями, утопленными в корпус колесами и низкой обтекаемой кабиной. Лайэнца рядом уже не оказалось, он во всю изучал «конкурента» изнутри.

— Чудесно! Прекрасно! Вот же плагиатор… О! Великолепно! А тут опять передрал… — доносилось из недр магмобиля, куда глава как раз главой и нырнул. — Что вы стоите, детка, идите сюда! — Высунулась испачканная в чем-то рука и помахала, указывая на салон. — Можете посидеть внутри, там любопытно. — Затем над поднятой крышкой показалась взъерошенная челка и блестящие глаза, похожие на два спелые вишни. — Они назвали это “Мартон Астин”. Ну-ну…

— Ваш маард все равно лучше, — ревниво заключила я, ерзая на пахнущем новой кожей низком сиденье для водителя. У главного рычага управления была весьма провокационная форма, но рука так и тянулась.

— Кхм, — озвучил свое мнение Феррато, заглянув в салон и разглядев рычаг как следует. — Вот же, паразит. Я говорил, что вокруг меня сплошь наглецы и нахалы? Подвиньтесь-ка, детка. Лучший способ это оценить, на этом прокатиться.

В Корнэ не было парка, был кусок немножко облагороженного леса в восточной части города. Шумели деревья, в совершенно диком пруду плескались совершенно дикие утки, магмобиль попирал колесами никем некошеную траву, дверцы были распахнуты, и в салон радостно набилось насекомой мелочи. Не кусачей. Вампиру было бы все равно, они комарам не интересны, а вот мне — некомфортно. Моих магических возможностей на отпугивание комаров не хватает.

— Из всех мест вы выбрали мастерскую и торчите там который день, — улыбался Лайэнц, развалившись на откинутом сидении. — И вас даже впустили, хотя я не оставлял распоряжений. Вы удивительно похожи на вашу маму, Эленар, но вместе с тем совершенно другая. Как жаль, что у меня нет наследника…

Он не договорил, но у меня все онемело внутри, и сердце сбилось комком в горле. Упоминание о наследниках неизменно вызывали у меня ужас и отвращение, заставляя подозревать в гнусностях всех без исключения.

— Детка, — тут же среагировал Феррато, поднимаясь, — вам плохо?

— Простите, Лайэц, я подумала… подумала о вас дурно.

— Ничего, малыш, — он взял за лежащую плетью руку, легонько сжал и отпустил, — когда долго происходит дурное, как раз о дурном в первую очередь и думается. Я хотел сказать, что мне жаль, что вы не можете мне наследовать. А еще мне жаль сейчас, что я не эльф. Они делятся кровью и принимают в семью, мы так не можем. В противном случае все было бы намного проще. Поводок — наша магия, неприятная вещь, некрасивая, жестокая, но так изощренно его использовать стали люди. Вы не волнуйтесь, — он снова коснулся моей руки, — я обязательно придумаю, как вам помочь. А если не придумаю, найду другой способ.

* * *

Ужин случился нервный. Едва я вошла в столовую, принаряженная, будто на свидание, поняла, что хладен Феррато обеспокоен. Забывшись, он так прижал мне пальцы в знак приветствия, что фаланги хрустнули. Тут же извинился и принялся ухаживать, разогнав прислугу.

Мы сели. Он во главе