Любовь за кадром - Эммануил Тафель

Виноградов повернулся и быстрым шагом направился к операторскому крану, на который уже была установлена кинокамера. Механики съёмочной аппаратуры, подготовив камеру к съёмке, спокойно беседовали на станине крана.

– За работу спасибо, а разговоры прекратить, – лаконично скомандовал оператор, не сомневаясь в том, что приказание будет исполнено.

На съёмочной площадке постепенно устанавливалась рабочая атмосфера:

Виктор Кравцов показал бригадиру осветителей Егорычу где надо устанавливать приборы, а Таня Переверзева утвердила с режиссёром план съёмки и записала номера кадров на хлопушку.

– Нет, вы только посмотрите на эту девушку! – с удивлением произнёс Светланов. – Не прошло и двух дней после моего замечания, а она уже исправилась и стала верным помощником на площадке!

Татьяна покраснела от похвалы и продолжала что-то усердно записывать в журнале. Оживление в павильоне всё нарастало: после команды оператора включились десятки осветительных приборов, Виноградов встал за камеру и механики подняли его вверх на операторском кране. Режиссёр присел на стул ожидая возвращения актёров из гримёрной, но так как они запаздывали, было решено снять несколько второстепенных планов, столь необходимых для дальнейшего монтажа.

Перед камерой быстро соорудили небольшую мизансцену из кровати, стула и стола, на который было небрежно брошено вечернее платье, принадлежащее героине фильма. В тот момент, когда оператор выстраивал композицию кадра, в павильон вошли актёры. Они познакомились между собой ещё в подготовительном периоде и не было ничего удивительного в том, что высокий, красивый парень держал под руку Наташу Васильеву. Но какой-то неприятный ком зашевелился у Виноградова в груди, когда он увидел, как откровенно смеётся Наташа беззлобным шуткам актёра. В том, что это актёр, играющий главного героя, сомнений не было: статный, широкоплечий, с длинными, красиво уложенными волосами, он сразу же производил хорошее впечатление.

– Друзья, прошу любить и жаловать, – вышел на середину площадки режиссёр. – Для тех, кто ещё не знаком, это актёр Сергей Давыдов, он будет исполнять в нашем фильме главную мужскую роль.

Светланов обнял улыбнувшегося актёра, а затем подошёл с ним к оператору. После обмена рукопожатиями они обсудили сцены, которые предстояло сегодня снять. Виноградов обратил внимание на красивое, волевое лицо актёра, с крупным мужским носом, выразительными, тёмными глазами и таким большим подбородком, что невольно возникало желание по нему ударить.

Наташа, дорабатывая с костюмером штрихи своего нового костюма, с интересом посматривала в их сторону и Сергей откровенно ей улыбался.

– Итак, – заговорил режиссёр, – пора приступить к репетиции и если актёры будут точно выполнять мои указания, то мы сразу же можем снимать. Я напоминаю, что действие происходит в дамском парикмахерском салоне, где встречаются наши герои – он в качестве мастера, а она клиентки. Светланов начал репетировать с актёрами, а Виноградов отыскал художника картины Бориса Михайлова, который работал в углу декорации. Это был небольшого роста, полный человек с большой, кудрявой бородой, за которой угадывалось добродушное лицо.

– Послушай, Борис, пока режиссёр занят с актёрами нам надо сделать так, чтобы павильон стал похож на парикмахерскую.

– Обязательно сделаем, – тряхнул бородой художник.

– И мне бы хотелось, чтобы осталось место для камеры и приборов.

– Конечно же оставим! – казалось, что Михайлов очень покладист и его не составит труда уговорить, но Виноградов, снимающий с ним вторую картину, знал, что художник работает профессионально, но совершенно неуступчив в творческих вопросах.

– Эх, Саша, Саша, – укоризненно покачал он головой. – Всегда вы операторы не доверяете нашему брату художнику. Вам кажется, что только вы готовитесь к съёмкам, а художники, якобы, в это время пишут обнажённую натуру с красивых девушек, совершенно забыв о работе в павильоне.

– Ну что вы, я так не думаю, – смутился оператор.

– Тогда займёмся делом!

Михайлов подозвал ассистентов и они в течении получаса смонтировали декорацию, а затем художники-декораторы обустроили её так, что не только зрители, но и мастера-парикмахеры не смогли бы отличить её от настоящего салона.

Виноградов, занятый освещением новой декорации, лишь благодарно кивнул Борису и направился к камере, на ходу поясняя второму оператору схему расстановки приборов. Когда всё было готово и актёры провели несколько репетиций, Светланов попросил тишину в павильоне и, громко скомандовав, начал съёмку.

Действие развивалось строго по сценарию: в помещение нового салона парикмахерской вошла красивая женщина в вечернем платье с пышной копной светлых волос. Любой парикмахер от вида её волос мог бы сойти с ума, но наш герой, несмотря на молодость, был классным мастером дамских причёсок. Он быстрым, упругим шагом пошёл навстречу клиентке, осыпая её комплиментами, а затем, не дав опомниться, провёл в центр салона.

Здесь было всё по высшему разряду: большое, во всю стену, зеркало, на столике аккуратно расставлены бутылочки с шампунями, баночки с кремом, множество ножниц, расчёсок и щёточек, а завершало всё это великолепие само кресло, которое, для удобства работы мастера, поднималось, опускалось и наклонялось в любую сторону.

Девушка, потрясённая необычной конструкцией, опустилась в кресло и в ту же секунду ловкие и уверенные руки мастера окутали её белой простыней.

– Какую причёску вы бы хотели?

– Мне бы волосы привести в порядок, – неуверенно произнесла девушка. – А причёску, по вашему усмотрению, но с условием, что она подойдёт к моему вечернему платью.

Мастер засуетился вокруг клиентки, показал несколько фотографий из каталога и, остановившись на одной из них, воскликнул:

– Это то, что нужно! Сейчас мы сделаем причёску вашей мечты!

И он немедленно принялся за работу. Сначала тщательно с шампунем вымыл волосы, затем аккуратно подстриг их края, пряди выкрасил тёмно-рыжей краской, окантовку сделал белой, основную массу волос подтенил хной, накрутил бигуди и посалил клиентку сушиться под феном. Чтобы не терять время, он тут же занялся её лицом и нанёс увлажняющую маску, а руки и шею обработал специальным кремом.

– Скажите, если не секрет, – мастер наклонился к девушке, – где вы выступаете сегодня?

– У меня сольный концерт в Музыкальном доме, – смущённо ответила она. – Ожидается много зрителей и я очень волнуюсь.

– Я верю в ваш успех! – сказал мастер, покрывая волосы девушки лаком. Если вы не возражаете, я приду на ваш концерт.

– Ну что вы, я буду только рада. Большое спасибо за причёску, вы действительно сделали что-то необыкновенное. Я выгляжу просто замечательно!

Она посмотрела на себя в зеркало, улыбнулась и довольная вышла из салона.

– Стоп! – громко сказал режиссёр. – Кадр снят! Актёрам спасибо! Операторы, как у вас?

– У нас всё в порядке, – откликнулся Виноградов, отходя от камеры.

Намеченные по сценарию кадры, были все сняты и директор картины объявил об окончании смены. Уже через несколько минут павильон опустел, только операторская группа продолжала работать, разбирая камеру и штативы. Виноградов попрощался с ребятами, вышел из павильона и направился в гримёрную, где, по его расчётам, должна была находиться Наташа. Но в гримёрной Васильевой не оказалось и она там даже и не появлялась. Александр удивился, когда узнал, что Наташи не было и в костюмерной, где она должна была переодеться после съёмок.

– Что за игры! – обозлился он. – Какой-то дешёвый детектив получается: была девушка и вдруг исчезла, выкрал её кто-то, что ли?

Расстроенный тем, что не удалось поговорить с Наташей, Виноградов направился к своей машине и через несколько минут выехал за ворота студии.

А в это время Наташа Васильева и Сергей Давыдов подъезжали на такси к площади Киевского вокзала. На улице заметно похолодало и одинокие прохожие торопились скорей добраться до тёплых квартир. Медленный, совершенно обленившийся снег, падал крупными хлопьями, сверкал в свете ночных фонарей и накрывал землю белым покрывалом.

Наташа, сидевшая с Сергеем на заднем сидении, с тревогой спросила:

– А если в костюмерной поднимется шум из-за несданного костюма?

– Так ты им так и скажешь, что тебя прямо со съёмок увёз Сергей Давыдов, не дав даже переодеться.

– Тебе легко шутить, а я на студии совсем недавно и мне бы не хотелось портить отношения с сотрудниками, которые помогают актёрам.

– Наташа, ты волнуешься по пустякам, – взяв девушку за руку, уверенно сказал Сергей. – Начальница гримёрки и зав. костюмерной мои хорошие друзья и стоит мне замолвить словечко, как эпизод с задержкой костюма пройдёт без всяких последствий.

– К тому же я сильно устала, чтобы после смены ещё задерживаться на студии, – как бы соглашаясь с Сергеем, проговорила Наташа.