Сорванцы - Миклош Ронасеги

— В какой квартире? — В Дёме постепенно пробуждался толковый сыщик.

— В квартире Хайду.

— Хайду… Это какой-то пьяница?

— Не то слово, — отмахнулся Йошка. — Дядюшка Хайду — закоренелый тип, он вливает в себя столько, сколько верблюд в пустыне. На месте Горбушки я не стал бы прогуливать его собаку.

— Так, так. — Дёмины глазки-пуговки довольно засверкали. Он понял, что Горбушка — это вовсе не горбушка хлеба, а прозвище длинного парня. — А что это за собака, о которой идет речь?

— Здоровенная черная собака, терьер.

— Точно! Все совпадает! Не далее как полчаса назад я вез на такси эту собаку, девочку и малыша. Точно! Теперь хорошо бы тебе со мной поехать.

Волнение охватило всех присутствующих. Кое-кто даже руку поднял, как в школе, прося разрешения высказаться. Директор магазина тотчас заявил, что, получив соответствующие указания, они рады будут исходить город вдоль и поперек, лишь бы найти родителей малыша.

— Представьте только себя на их месте. Чужой город, чужая страна, и вдруг пропадает твой ребенок, который не может даже назвать себя, совсем малютка. Ужасно!

— И не говорите, — простонал Дёме и побледнел: пожалуй, его собственному малышу мало будет вытатуировать на тельце его данные. Лучше всего повесить ему на шею микроволновый передатчик.

— Вам плохо? — заметил его состояние директор магазина.

— Нет, нет. Мне пришло в голову некое решение.

— Ах, вот что. Вы имеете в виду наши неприятности?

— Да, — смутился Дёме.

Кроме жены, он никому не выдал бы своих мыслей о медальоне, татуировке и микроволновом передатчике.

Продавцы магазина замерли в ожидании, пока таксист выйдет из задумчивости, хотя им не был известен предмет его размышлений.

И только Панчане подозрительно поглядывала на Дёме.

— Во всем меня винят, — процедила она сквозь зубы.

— Я мигом скатаю за ребятами, — очнулся таксист. — Они так измучены, совсем отчаялись, бедные. У девчушки глаза покраснели от слез. Да и с собакой беда. А вы решайте, кто со мной. Кстати, я дал знать по радио всем таксистам. Надо еще сообщить в Красный Крест. А может, в милицию? Пока не знаю. До свидания!

Таксист помахал рукой, как если бы держал речь на митинге, и вихрем вылетел из магазина.

Он ехал с надеждой во что бы то ни стало поддержать ребятишек: ничего страшного не произошло, он уже напал на след родителей ребенка. По дороге Дёме снова обратился по радио к своим товарищам-таксистам за помощью.

С разных улиц города ему дружно ответили: конечно, помогут и будут предельно внимательны в поисках красивой мамы-туристки с оранжевым рюкзаком за плечами. Некоторые даже отказались от заказов.

— Она действительно красивая? — спросил таксист, находящийся в это время на окраине города.

— Говорят, красивая.

— Тогда порядок! В мою машину села очень красивая молодая женщина. Правда, она без рюкзака, не туристка и венгерка — черноволосая, высокая… Это моя жена.

— Четыре двадцать восемь, не валяй дурака, ладно? — отозвалась диспетчерская. — Если ты забыл, то напоминаю: твоя женя — это я!

В микрофоне послышался громкий смех. Веселый народ венгерские таксисты!

Пока Дёме пытался отыскать взглядом ребят на ступенях Музея изобразительных искусств, директор магазина энергично сколачивал группу поиска матери малыша.

— Панчане, вы, следовательно, как и договорились… А ты, Йошка, сбегай за этим длинным рохлей. Только собаку не берите с собой, чтобы не мешала.

В магазине Йошка и Горбушка застали недавно приехавшего Дёме. Директор обрадовался, что снова можно открыть магазин, ведь на поиски отправятся только два продавца. В такси уселись Горбушка и Йошка, а спереди грузно опустилась Панчане. Свои сто двадцать килограммов впрессовал в сиденье и Дёме. Он дал газ, и машина тронулась, держа направление к городскому парку.

Всех их охватило беспокойство. Дёме волновался за малыша. Жаль ему было и сорванцов, хотя он считал их достаточно взрослыми и самостоятельными, чтобы суметь найти выход из трудного положения. А вот малыш… Н-да… Бедная крошка!

«Что будет, когда у него самого родится дитя? Нет, ни медальон, ни татуировка, ни микроволновый передатчик не годятся. Нужна тоненькая ленточка, одним ее концом следует обмотать малышку, а вторым — запястье матери. Вот это, пожалуй, неплохо!»

— Куда вы так мчитесь? — испуганно вскрикнула Панчане. — Боитесь опоздать на собственные похороны?

— Пардон, — пробормотал таксист.

Ему не нужно было смотреть на спидометр, чтобы убедиться в том, что он намного превысил позволенную в городе скорость. Дёме снял ногу с педали, снижая скорость, и тут Панчане потребовала:

— Если вы сейчас же не опомнитесь, я выскочу на ходу!

А парни хихикали между собой, представляя себе, как эта грузная женщина распахивает в возмущении дверцу и вываливается из мчащейся машины.

Дёме еще сбавил скорость и очень серьезно сказал:

— Видите ли, я очень много думал о малыше. Надо сообщить в Красный Крест, но, пожалуй, я это сделаю вечером, если не удастся найти его мать. Сообщу и в милицию, конечно. Но до этого надо его где-то устроить. Не оставаться же ему на попечении ребятишек. В конце концов его надо кормить, да и содержать в надлежащей чистоте. У вас есть ребенок?

— Нет, — прозвучал хмурый ответ.

— Сначала я решил взять малышку к себе. Моя жена ждет ребенка, нашего ребенка, так что ей пошло бы на пользу поухаживать за этим малышом. Но потерянный ребенок и все эти волнения, пожалуй, повлияют на нее не лучшим образом. Вот я и думаю, может, твоя милость…

— И речи о том быть не может!

Голос у Панчане сорвался. И если бы Дёме не смотрел на дорогу (движение было очень оживленное), он, наверное, пожалел бы женщину. Губы у Панчане дрожали, она еле сдерживала рыдания, ноздри трепетали, дыхание было тяжелое. Покопавшись в кармане халата, женщина извлекла огромный носовой платок и приложила к глазам:

— Черт побери! Всегда и за все винят только меня. Хотя правила есть правила. Не могу же я разрешить кому-то выйти из магазина, не оплатив покупку. Понимаете? Каждый ведь может сказать: «Беби, беби…» Вы не знаете, какие бывают покупатели.

Дёме кивнул. Он ведь был таксистом, а таксисты прекрасно знают, что люди бывают разные.

— Мы с мужем всегда хотели иметь ребенка. Но нет, так нет. И у младшей моей сестры нет детей. Но она, по крайней мере, работает в яслях и целый день окружена кучей ребят. Мальчонку можно отвезти к ней, пока не найдутся родители. Там он будет в надежных руках.

— Сударыня! — воскликнул Дёме своим зычным голосом. — Да вы просто ангел!

От этого заявления у женщины с белесым лицом крылья, разумеется, не выросли, но слезы высохли сразу. Йошка нашел в себе смелость сказать:

— Это шеф — ангел. Он в один миг уговорил тетушку Панчане отвезти ребенка к сестре.

— Помолчи, — рассердилась Панчане. — Видно, родители жалели оплеух, пока ты рос.

Да, Панчане стала ангелом, хотя в небо и не вознеслась. А машина снова бешено мчалась вперед, и вот она уже устремилась по широкому проспекту Дёрдя Дожи. В дни Первомая здесь происходит демонстрация будапештцев. Еще несколько секунд — светофор как раз показывал зеленый свет — и машина свернула направо. Завизжали тормоза, зашуршали шины. Машина обогнула колоннаду. Панчане уцепилась за спинку сиденья, парни закрыли глаза, зато Дёме был весь внимание. Он выскочил из машины и, оглянувшись, развел руками:

— Ах вы сорванцы!

Ребят нигде не было видно.

Передатчик такси вовсю хрипел. Из диспетчерской следовали заказ за заказом, но всякий раз Дёме хладнокровно отвечал:

— Я занят, занят.

К счастью, тут же объявлялись его коллеги, которые принимали эти заказы. Таким образом, в работе такси не произошло никаких перебоев. Одновременно друзья Дёме сообщали о результатах своих поисков.

— Дёмике, а Дёмике, так что с малышом?

— Дёмике, это точно, что у нее оранжевый рюкзак?

— Ура! Я напал на след. Впрочем, нет, это две студентки!

— Дёме, Дёме! Сообщи в оранжево-красный крест. Тьфу! Я хотел сказать, в Красный Крест! В таких случаях это самое надежное заведение. Слышишь?

— Дёме, лучше всего в милицию!

— Дёме, не волнуйся! Мы поможем!

Таксист улыбался, его физиономия так и светилась радостью: приятно сознавать, что люди, с которыми вместе работаешь, твои хорошие друзья. Вскоре по радио сообщили, что нынче по Будапешту разгуливают сотни туристов с оранжевыми рюкзаками.

— Привет, ребята! — прогремел в микрофон Дёме. — Большое спасибо за помощь! Но произошла еще большая беда: пропали дети!

В приемнике послышались хрипы и треск: кто хохотал, кто горевал о случившемся. Диспетчерская посоветовала сообщить об этом в милицию, но таксист отверг это предложение: не хватает еще, чтобы и там его подняли на смех!