Ищи врагов среди друзей - Андрей Воронин

Одно время Мартын пристрастился было к шотландскому виски, но это пристрастие очень быстро посадило его на мель, заставив запустить руку в чулок со сбережениями, отложенными на черный день. Снявшись с мели, Мартын с печальным вздохом вернулся к отечественной водке, но сладостное воспоминание о янтарном напитке с терпким привкусом дубовой древесины порой щекотало его воображение, толкая на рискованные мероприятия.

Подумав о рискованных мероприятиях, он сразу же вспомнил о том, что должен был сделать. Самарину нужен микроавтобус, чтобы перевезти в Ильичевск какие-то ящики – тяжелые ящики, если верить Владику. Что же может быть в этих ящиках?

Дойдя до сквера, Мартын отыскал глазами свободную скамейку и со вздохом облегчения уселся на нее, вытянув скрещенные ноги далеко перед собой и широко раскинув руки на деревянной спинке. Нашарив в кармане полупустой коробок спичек, он прикурил свою потухшую сигарету и заставил себя думать, хотя мысли пьяно шатались во все стороны и перескакивали с предмета на предмет.

Итак, ящики. Несколько ящиков, тяжелых и настолько ценных, что Владик сам бросил все свои дела и примчался в Одессу. Не ближний, между прочим, свет. Интересно, подумал Мартын, а сколько человек мог привезти с собой наш глубокоуважаемый господин Самарин? Три? Пять? Не станем мелочиться, пусть будет, для ровного счета, десять. Хотя вряд ли.

Таскать за собой такой эскорт – значит напрашиваться на неприятности, а Владик – мужчина осторожный. Неприятностей он конечно не боится, но и не ищет. Значит, не десять, а что-то около пяти.

Да хоть бы и десять! Что такое десять приезжих амбалов в Одессе? Плюнуть и растереть. Главное, чтобы игра стоила свеч, а то мои ребята возьмут меня за задницу: ты куда нас послал, урод?

Мартын подобрал ноги и хлопнул себя по лбу.

«Ну и дурак же я! – подумал он. – Ему же грузчики нужны! Стал бы он искать грузчиков, если бы в его распоряжении было хотя бы пять человек? Черта с два! Дело упрощается на глазах. Осталось только выяснить, что в ящиках, и тогда можно будет решать, как быть дальше. А как было бы здорово кинуть наконец этого московского козла!»

Мартын даже немного протрезвел от предвкушений. Отшвырнув недокуренную сигарету, он тяжело, в три приема, поднялся со скамейки и отправился на поиски телефона-автомата. Исправный таксофон обнаружился совсем рядом, за углом. Мартын вставил в прорезь чип-карту, снял трубку и набрал номер.

– Слушаю вас, – ответил ему приятный женский голос с интонацией профессионального диспетчера. – Хотите заказать грузовое такси?

– Тебя хочу, птичка, – с грузинским акцентом сказал Мартын.

– Мартын, ты? – уже другим тоном спросила девушка. – Кончай дурить, мне работать надо.

– Сказал бы я, что тебе надо… Сеня там?

– Зачем тебе Сеня? – тон девушки моментально сделался подозрительным. – Опять выпить не с кем?

– Не твое дело, шалава, – отрезал Мартын. – Когда в следующий раз решишь меня допросить, вспомни, кто вас кормит – и тебя, и Сеню твоего недоделанного… Где он?

– Да спит он, где ему быть. Ты ж его знаешь: сожрет все, что в доме есть, и дрыхнет. Устал, говорит, отдохнуть надо. Разбудить?

– Можешь не будить, если бабки не требуются.

Позвоню в другое место, от меня не убудет.

– Подожди секундочку, я сейчас, – торопливо сказала укрощенная сожительница Сени.

«Секундочка» растянулась на несколько минут, на протяжении которых из трубки доносились приглушенные сердитые женские крики, какие-то звонкие шлепки, а затем сиплый рев разбуженного Минотавра и испуганный визг. Слушая этот концерт, Мартын весело крутил головой: будить Сеню во все времена было делом неблагодарным.

Наконец в трубке загромыхало, как бывает всегда, когда трубку небрежно, задевая ею за все подряд, берут со стола, и заспанный голос недовольно буркнул:

– Але… Ты, что ли, Мартын?

– Не Мартын, а Станислав Яковлевич. Запиши себе где-нибудь на видном месте!

– Ага, ясно. Уже вмазал…

– Не твое собачье дело. Завидуешь? Самому небось Людка не дает?

Сеня негромко вздохнул: Мартын попал в самую точку.

– Ладно, – продолжал Мартын, – это все ерунда. Есть дело.

– А за дело платят? – осторожно поинтересовался Сеня. – Или только наливают?

– Москвич приехал, – воровато оглянувшись по сторонам, вполголоса сообщил Мартын.

Это известие произвело должное впечатление.

Таинственный москвич, которого почти никто, кроме Мартына, в глаза не видел, но деньги которого Мартын раздавал направо и налево в виде взяток и оплаты разнообразных услуг в количествах просто неимоверных, пользовался среди Мартыновых дружков большим авторитетом: как известно, кто платит, тот и заказывает музыку.

– Москвич? – уважительно повторил Сеня. – Значит, бабки будут.

– Теперь слушай, – продолжал Мартын. – Возьмешь с собой кого-нибудь… Нет, кого попало нельзя… Вот что, возьми с собой Слона и к десяти вечера подъезжай на своем корыте к гостинице «Волна». На стоянке будет двухэтажный автобус. Остановись где-нибудь рядом и жди распоряжений. Да не рисуйтесь там!

– Погоди, Мартын, – перебил его Сеня. – У меня соляры кот наплакал…

– Не понял, – сказал Мартын. – Это что, моя проблема? Тебе бабки нужны или нет?

– Ну, нужны, – пробурчал Сеня.

– Тогда заткнись и слушай. Москвич притаранил сюда какие-то ящики. Ваше дело – помочь ему эти ящики погрузить и отвезти, куда он скажет. Но это только полдела. Очень я хочу узнать, что такое в этих ящиках.

Сеня молчал всего секунду, переваривая полученную информацию. Вслушиваясь в это молчание, Мартын усмехнулся: несмотря на внешность племенного борова и свинские манеры, Сеня умел работать головой и понимал Мартына с полуслова.

– Слон может сплоховать, – сказал наконец Сеня, и Мартын снова улыбнулся: он не ошибся в приятеле.

– А ты на что? – сказал он. – Проследи, чтобы не сплоховал. Что возьмешь с современной молодежи? Да и мы с тобой, помнится, были не лучше…

Закончив разговор с Сеней, Мартын сел в трамвай и поехал к себе домой, на Пятую линию Фонтана. Такой плебейский вид транспорта его вполне устраивал: проезд здесь был бесплатный, спешить Мартыну было некуда, а личным автомобилем он не обзаводился принципиально. Во-первых, потому, что много пил, а во-вторых, потому, что не хотел афишировать свои доходы. По этой же причине Мартын жил в запущенной и фантастически грязной однокомнатной квартире и имел всего две пары брюк. Сеня, который был более или менее в курсе его дел и финансового положения, неоднократно интересовался, на что Мартын копит бабки. Мартын в ответ только пожимал плечами: этого он и сам не знал. Сеня сильно переоценивал состояние своего приятеля. Деньги у Мартына не держались, протекая между пальцами, как вода. То, что Станислав Мартынов не успевал пропить, он бездумно тратил на минутные прихоти или попросту просаживал в казино или борделе, из которого мог не вылезать неделями.

Впрочем, заначка у него все-таки была, и сохранялась эта заначка в святой неприкосновенности. Сто тысяч долларов лежали в надежном месте, и именно в это место Мартын полез сразу же, как только вернулся домой.

Открыв ветхую, державшуюся на честном слове дверь, оснащенную древним накладным замком, он прошел на кухню, с грацией летучей мыши лавируя в захламленном коридоре. В квартире было полутемно из-за фольги, которой были затянуты окна, и нестерпимо душно: нагретый яростным солнцем железобетон источал нездоровое тепло. В мусорном ведре гнили арбузные корки, и от их запаха воздух в кухне казался липким и омерзительным.

Мартын распахнул перекошенную дверцу под мойкой и, слегка кривясь от вони, вытащил на свет божий мусорное ведро. Оно было заполнено на две трети. Сверху лежали те самые арбузные корки, которые издавали кислую вонь, а поверх них возвышалась горка пепла и раздавленных окурков, источавшая своеобразный, удушливый аромат. Мартын храбро присел на корточки и, взявшись за края подмокшей газеты, которой было выстлано мусорное ведро, осторожно, чтобы не рассыпать, вынул его содержимое и опустил на пол.

Оказалось, что мусора в ведре не так много – всего-навсего пара бумажек и кучка арбузных корок на газетке. Под всем этим «добром» лежал газетный сверток, тщательно завернутый в пожелтевший от долгого употребления полиэтиленовый пакет. Легко было предположить, что в свертке содержится какое-нибудь протухшее сало – видневшаяся сквозь полиэтилен газета была испещрена желтоватыми жирными пятнами, – но это было не так. В этом пакете – одном из тайников Мартына – хранилась примерно половина его основного капитала.

Мартын отложил пакет в сторону не разворачивая и снова запустил руку в мусорное ведро. Отмахиваясь от мелкой мошкары, вившейся над гниющими корками, он вынул из ведра еще один сверток и тоже отложил его в сторонку. После этого Мартын уложил на дно опустевшего ведра пакет с деньгами и со всеми необходимыми предосторожностями водрузил сверху сочащуюся гнилой дрянью газету с мусором. Поставив ведро на место, он небрежно сполоснул руки под краном, вытер их полосатой майкой, закурил и направился к холодильнику.