Мёртвые душат - Александр Бреусенко-Кузнецов

— В чём дело, разведчики? Что вам ещё непонятно? Что не обсудили?

— Не кипятись, вождь. Со мной ты пока ничего не обсуждал. Я как раз жду, что ты это сделаешь.

— Наглость наказуема, Лимн, — с ледяным спокойствием произнёс вождь, а руки его привычным движением уже сдёргивали с перевязи топор.

— Я не Лимн. Запомни это, вождь карликов. С Лимном ты договорился. Со мной — нет.

Врод Занз-Ундикравн молниеносно замахнулся своим топором, и жалко скулящие Лимн с Дулдокравном посыпались с боевого коня Чичеро в натоптанную копытами грязь, а затем вскочили, умоляя о пощаде.

— Так-то лучше, — ухмыльнулся вождь. — Ну и в чём дело?

— Мы не знаем, как получилось! — взвизгнул перепуганный Лимн, который только что разговаривал с вождём совершенно иначе. — Мы не виноваты! Нам всё понятно, мы готовы выполнять поставленную вами задачу.

— Ну, раз так, скачите. И чтобы через миг духу вашего во дворце не осталось!

Врод Занз-Ундикравн, не убирая топора, кивнул униженным разведчикам на коня. Те, путаясь в мокром плаще посланника Смерти, полезли наверх, на ходу складываясь в фигуру Чичеро. Как только сложились, Чичеро подбоченился и левой рукой натянул поводья, запрещая коню трогаться с места.

— Спрячь топор, вождь карликов, — сказал Чичеро, — нам нужно поговорить.

— Что за шуточки, Дулдокравн? — рявкнул вождь в лицо тому из разведчиков, который на сей раз оказался сверху.

— Меня зовут Чичеро! — раздельно произнёс Чичеро. И правда, лицо Дулдокравна преобразилось: если не видеть, как он забирался на плечи Лимну, можно было бы и впрямь предположить…

— Некромант, ты что-то понимаешь? — обратился вождь к Флютрю. — Было бы лучше, если бы понимал!

— Вас… зовут Чичеро? — переспросил Флютрю.

Фигура на коне кивнула.

— Но вы не можете быть посланником Чичеро!

— Почему же? — поинтересовалась фигура.

— Потому что вас… больше нет!

— Как это меня нет? — возмутился Чичеро.

— Вместо вас имя Чичеро теперь носит тройка разведчиков господина вождя… Прежнего же Чичеро теперь просто нет! Вас нет, Чичеро! Посмотрите-ка на своё тело: это не вы, это Дулдокравн и Лимн! Стоит им разойтись, разделиться, и вас попросту не станет!

— Это-то мне, как раз, известно. Но заруби на своём мокром носу, некромант: не карлики стали мной. Это я живу в карликах! И передай тупому карличьему вождю — ты передай, потому что он здесь стоит, машет своим топором, а меня не слышит — так вот, передай, что ни в какой Цанц посланные им карлики под моей личиной не отправятся, пока их задача не будет согласована со мной. Я всё сказал.

Флютрю постепенно всё понял и более-менее внятно растолковал вождю, который для этого дал себя увести из-под дождя в дворцовое здание. Дело было так. То новое качество, которое обрела тройка разведчиков в связи с последним обрядом, в котором была задействована подлинная тень Чичеро (всего лишь тень, но ведь подлинная!), теперь не позволяло им беспрекословно слушаться вождя.

В разведчиках теперь — каким-то усечённым способом бытия — существовал тот самый посланник Смерти, которым они собирались прикидываться. Его присутствие помогало им, но делало их зависимыми от его воли. Обсудив с советниками свою тактику расширения Отшибины и завоевания Цанца (или что там они планировали), вождь не учёл, что его разведчики, прикрываясь личиной Чичеро, будут всякий раз вызывать его присутствие. А у посланника Смерти может быть свой собственный взгляд на происходящее.

Выслушав Флютрю, вождь не стёр с лица гневной гримасы, но, спускаясь во двор к ожидавшему его под дождём Чичеро, топором уже не размахивал.

— Итак, вы не согласны с тем заданием, которое я дал своим разведчикам. Вы, стало быть, хотите — и можете — им воспрепятствовать. О чём тогда вы хотели со мной говорить, посланник? — спросил Врод Занз-Ундикравн.

— С тем заданием, которое вы дали Лимну, Зунгу и Дулдокравну я не согласен лишь в отдельных деталях. За исключением же этих деталей, миссия ваших разведчиков представляется мне нужной и своевременной, настолько, что я готов в неё включиться.

— Что за детали? — насторожился вождь.

— Миссия ваших карликов направлена против живых людей, и это мне близко, — признался Чичеро, — но она не учитывает интересов мёртвых людей, к которым я сам принадлежу, а это уже печально для меня. Ваш план нуждается в доработке и изменениях.

— Какие изменения вы предлагаете? — хрипло спросил Врод Занз-Ундикравн.

— Их я считаю нужным обсудить, но не здесь. Я настаиваю на нашей с вами совместной поездке в Нижнюю Отшибину к небезызвестному и уважаемому обоими нами некрософу по имени Гру. Только с его участием я надеюсь на выработку такого плана действий, который удовлетворил бы и нашу сторону (мертвецов), и ваш Великий народ. Поверьте, мы имеем общие интересы и сможем продуктивно сотрудничать.

— Но после внесения поправок в присутствии старого Гру вы согласитесь отправиться в Цанц? — вождя, казалось, заботило только это.

— Конечно.

— Хорошо! — неожиданно согласился вождь. — Вы соглашаетесь ехать в Цанц только через Нижнюю Отшибину — ладно. Не будем же откладывать. Едем!

Двадцать минут спустя высокий всадник в чёрном плаще вместе с дюжиной карликов верхом на соразмерных себе лошадёнках из конюшни вождя покинул-таки омытый дождём двор Глиняного дворца. Вождь прихватил в Нижнюю Отшибину только самых опытных советников и надёжных телохранителей. Флютрю они с собой не взяли, ведь его не считал вполне своим ни принципиальный Чичеро, ни подозрительный вождь карликов.

Проводив делегацию к магистру Гру, некромант отправился к себе башню. Башня примыкала к Глиняному дворцу, но вход в неё был снаружи, поэтому Флютрю пришлось выйти из дворца через центральные врата и пройтись по рыночной площади. Выйдя же из дворца, он, следуя взглядам редких прохожих, спешащих через рынок под довольно сильным дождём, обернулся. И увидел, как стражники, в остервенении орудуя ножами и тряпками, стирали со стены дворца кем-то написанное бранное слово.

Поездка карликов к некрософу Гру вышла удачной. Старый мудрец в их споре с Чичеро принял сторону не своего ученика (одного из многих), а — Великого народа, многократно им воспетого в «Истории Отшибины».

Вождь имел довольный вид, и даже бранное слово на стене дворца, которое при его возвращении замазывал стражник, не пробудило в нём зверя. Правда, на следующий день вождь обнаружил, что стены его дворца уже покрылись большим количеством характерных пятен. И это — всего за пару дней его отсутствия. Почтение жителей Дыбра к его персоне таяло катастрофически.