Один поцелуй - Белинда Бриттен

Все еще колеблясь, он поцеловал ее, а оторвавшись от ее губ, понял: с ним все кончено.

Элвин встал и, легко подняв Кристин на руки, отнес в спальню и уложил на кровать. Когда он, раздевшись, лег рядом, она притянула его к себе, обвила ногами и стала жадно искать его губы.

— Я не вижу тебя, — пожаловалась Кристин, но безошибочно нашла его отвердевшую плоть и стала ласкать нежными ритмичными движениями — синхронными движениям пальцев Элвина в углублении между ее ног.

Она дышала ему в ухо все быстрее и быстрее, и Элвину казалось, что ее дыхание наполняет всю комнату, отодвигая темноту и устраняя одиночество.

— Ну же! — вскрикнула Кристин, и Элвин мощно вошел в нее.

Кристин испустила долгий вздох облегчения и отдалась ему с неистовством, которого Элвин не ожидал. Его несло все выше и выше на волне наслаждения, имя которому было Кристин.

Их объединяло жаркое тепло, оно горело в них, разжигая Любовь. Любовь с большой буквы.

Глядя на уснувшую Кристин, Элвин, боявшийся вновь испытать боль потери, подумал, что, возможно, неправильно повел себя, напрасно дал волю чувствам. Но он не испытывал и тени сожаления, что сейчас Кристин лежит в его постели и он обнимает ее.

— Тебе хорошо? — сонно пробормотала Кристин.

— Да. А тебе? — И затаил дыхание в ожидании ответа.

Элвин не видел лица Кристин, но понял, что она улыбается.

— Думаю, что пришло время возблагодарить Посейдона, — сказала Кристин.

— За что?

— За поистине неоценимый подарок.

Огонек, который тлел в нижней части живота Элвина, стал разгораться.

— За меня?

— Нет, глупый. За нас.

И в этот момент Элвин понял, что слово «нас» перестало пугать его.

Кристин открыла глаза. Раннее утро. Она в комнате Элвина. лежит в его постели. Элвин размеренно дышит ей в ухо.

Положив руку на его бедро, Кристин с удивлением обнаружила, что мужчина, с которым она ночью занималась любовью, успел, пока она спала, надеть длинные спортивные трусы.

Как он застенчив, снисходительно улыбнувшись, подумала Кристин. Как мало мы знаем своих близких.

Улыбка смягчилась, когда она вспомнила то, что уж точно знала об Элвине. Запах его кожи, страстность поцелуев, от которых замирает сердце, нежные изощренные ласки, которыми он уверенно прокладывал путь к ее сердцу...

Да, я отдала ему свое сердце, подумала Кристин. И обрела спокойствие и уверенность.

Осторожно отодвинувшись, она стала рассматривать Элвина. Ее умиляло в нем все: и то, как он лежит на животе, обняв одной рукой подушку, и всклокоченные волосы, и щеки, покрытые темной щетиной. Значит, вот она какая, любовь. Какие бы эмоции ей ни доводилось испытывать раньше, все они поблекли перед всепоглощающим влечением, которое теперь связывало ее с Элвином. Кристин была потрясена неколебимой уверенностью в неизменности своих чувств.

Ей захотелось уединиться на несколько минут, чтобы собраться с мыслями и спокойно оценить все, что произошло между ней и Элвином.

— Элвин, — осторожно позвала она.

— Ммм... — глухо пробурчал он.

— Я пойду в душ, ладно?

— Ладно, — сонно пробормотал Элвин и подтянул к груди освободившуюся подушку. — Иди сюда... — Он примял середину подушки. — Как мягко... — Лицо его расплылось в мечтательной улыбке, и Элвин снова погрузился в сон.

Кристин осторожно встала. Взглянув на Элвина, она почувствовала, как от сладкой томительной боли сжалось сердце. Любовь всесильна. Любовь потрясает.

Она направилась в ванную, стараясь не обращать внимания на легкую обиду из-за того, что ее столь легко заменило изделие из пуха и перьев.

Сквозь сонное забытье до Элвина донеслось журчание воды в душе. Медленно выныривая из глубин сна, он притянул к себе поближе женщину, лежащую в его объятиях, и уткнулся лицом в... подушку.

Он открыл глаза. Кристин исчезла.

С пронзившим его жестоким разочарованием Элвин справился, лишь когда соединил отсутствие Кристин в постели и звук льющейся в душе воды. Потянувшись, он представил, как стройное тело Кристин омывают струи воды. Он вспомнил сладостный вкус ее сосков, возбуждающий запах кожи, и тело мгновенно откликнулось острым томительным напряжением.

Элвин представил, как она стоит под душем, и его опалило желание. Кровь гулко запульсировала в висках. Элвин спустил ноги на пол и решительно направился в ванную. Если он застанет Кристин под душем, то позволит себе то, о чем всегда тайно мечтал.

Когда до двери оставалось несколько шагов, зазвонил телефон. Поморщившись, Элвин вернулся к кровати, рядом с которой на столике стоял аппарат, и снял трубку.

— Идет хороший прибой! — заорал ему Фрэнк прямо в ухо. — И ветер, и море что надо! Хочешь присоединиться ко мне?

— Только не сегодня. — Элвин откашлялся. — У меня гостья.

— Женщина? — изумленно переспросил Фрэнк.

— Да, женщина. Ради Бога, я ведь не монах.

— Вот уж нет. Но, помнится, тебя всегда волновали куда более важные вопросы. Ты так боялся, что захватят твою территорию...

— Я не хотел никого вводить в заблуждение, — буркнул Элвин, который действительно предпочитал встречаться с девушками не у себя дома — кто их знает, вдруг нарвешься на такую, которая сразу начнет вить гнездо.

— Ты начинаешь меня тревожить, приятель! Значит, эту малышку ты не побоялся ввести в заблуждение?

— Малышку зовут Кристин.

Фрэнк присвистнул.

— Мне следовало догадаться. Так что между вами произошло?

— Я еще и сам не знаю. — Элвин подумал, что еще никогда в жизни не был столь искренен.

Фрэнк фыркнул.

— Осторожнее, парень.

Открыв ящик столика, Элвин нащупал в его глубине полиэтиленовый пакетик.

— Этого добра у меня в аптечке хватает.

Фрэнк снова фыркнул.

— Может, одну из этих штук стоит натянуть на сердце?

Элвин с треском задвинул ящичек.

— Да что с тобой сегодня?! Поцапался со своей дамой?

— С ней все кончено, — мрачно изрек Фрэнк.

— Кончено?! После таких трудов над яхтой?! Вы же планировали в понедельник вечером обо всем договориться!

— Ей нужно куда больше.

— Чего больше?

— Больше меня. Мы по-разному смотрим на договоренность. Она думает о дате свадьбы, а я думаю, что хочу встречаться с ней и только с ней.

Элвин почувствовал, как вдоль позвоночника пробежали холодные мурашки, ему стало не по себе. Он бросил взгляд на закрытую дверь ванной.

— Ну, значит, оно и к лучшему, Фрэнк, — с расстановкой сказал он. — Ты знаешь, что еще не готов.

— Ага. Только вот что, Элвин... Я начинаю себя чувствовать старой девой. Объясни мне еще раз — для чего мы себя бережем?