Пьесы - Гусейн Мухтаров

даже Клычеву. А затем сел и всю ночь писал, а утром сказал мне: «Багты, беги и отнеси в редакцию» — и еще сказал: «Ах, если бы Джерен прочла эту статью!» — и вздохнул.

Д ж е р е н. Ой, Багты, правда ли? Так ли он сказал?

Б а г т ы. Он-то сказал: «Не надо».

Д ж е р е н. Зачем же ты пришла, если он сказал «не надо»?

Б а г т ы. «Не надо» сказал его язык, а душа сказала «надо». Кому мне было больше верить? (Показывает на рукопись.) Ну, Джерен!

Д ж е р е н (просматривает статью). Бабушка! Дедушка! (Смеется счастливым голосом.)

Вбегают  Г е р е к  и С е р д а р. Джерен продолжает смеяться и, расцеловав в обе щеки Багты, убегает.

Г е р е к (растерянно). Что случилось?

С е р д а р. Случилось то, что надо. Кричи «ура»! Вот так: ур-ра-а! (Обняв Герек, кружит ее.)

Г е р е к. Ур-ра-а!.. (К Багты.) Они помирятся? Вах, дай я тебя расцелую. (Целует ее.) Погоди!.. (Уходит в дом.)

С е р д а р. Сейчас бабушка вынесет тебе подарок.

Б а г т ы. Ой, я не возьму.

С е р д а р. Это тебе не удастся. Ты мою старуху не знаешь. Раз она вбила себе что-нибудь в голову, с ней никто не справится. Не только ты, но и весь мир, и даже я.

Б а г т ы. Нет, нет!

С е р д а р. Посмей не взять! Бабушку обидишь, и дедушку обидишь, и весь род Мурадовых.

Г е р е к (возвращается с ковриком). Собственными руками ткала. Полюбуйся, какой хорошенький! (Сворачивает коврик и сует его Багты под мышку.) Над кроваткой повесишь, будешь вспоминать бабушку Герек.

Д ж е р е н  вбегает с розой в руке.

Д ж е р е н (к Багты). Отдашь эту розу Батыру! Только чтоб он не растоптал ее. Так и скажи.

С е р д а р (подает Багты букет). А эти цветы тебе. Зима царила в наших сердцах, ты весну привела.

Г е р е к. Джерен-джан, это правда, вы помирились?

Д ж е р е н. Не знаю, бабушка, но наши взгляды сошлись.

Г е р е к (удивленно). Разве вы виделись (показывает на свои и ее глаза), что ваши взгляды сошлись?

Д ж е р е н. Как тебе объяснить, бабушка! И у меня, и у него сейчас, понимаешь, одно мнение.

Г е р е к. Понимаю. Раз мнение одно, то и сердце будет одно.

Б а г т ы. Бегу, бабушка Герек-эдже! Иначе завтра не выйдет статья Батыра.

Г е р е к. Никуда я тебя не отпущу без чая.

Д ж е р е н. Она вернется на обратном пути.

Б а г т ы. Вернусь!

Уходят вдвоем. Герек и Сердар смотрят им вслед. Пауза.

Г е р е к (Сердару). Скажи теперь, старичок, кто из нас был прав, ты или я?

С е р д а р. Конечно, я.

Г е р е к (изумленно всплескивает руками). Ты? А не ты ли объявил, что мужчина это мужчина, а Батыр никогда не уступит?

С е р д а р. А не ты ли говорила: вай, вай, они никогда не помирятся? Кто же был прав?

Г е р е к (нежно). Ты был прав! Ты всегда у меня прав!.. (Гладит его бороду.)

С е р д а р. Знаешь, Герек… (Смотрит на нее.) Тебе сейчас ровно восемнадцать лет. (Тихо запевает песню, которую пел в начале третьего действия; Герек, прислонившись к нему, подпевает.)

З а н а в е с.

ДЕЙСТВИЕ ЧЕТВЕРТОЕ

Под широким виноградным навесом, примыкающим к террасе, стоит большой стол, заставленный блюдами и бутылками. Тут же пианино и диван. При открытии занавеса  О г у л б и к е  суетится вокруг стола, готовясь к приему веселого гостя.

О г у л б и к е (кричит). Багты!.. Багты!.. Что тебя, земля проглотила, что ли?

Входит  Б а т ы р.

Куда ты услал девчонку? Такой ответственный день, а ее нет.

Б а т ы р. Ответственный день?

О г у л б и к е. Не видишь, ждем гостя.

Б а т ы р. Какого гостя?

О г у л б и к е. Веселого гостя. Ты не морщься, а лучше матери помоги. Убери со двора этот капкан!.. Время к ночи, гость запутается.

Б а т ы р. Какой капкан?

О г у л б и к е. Ну, как его… теннис, что ли? Не собираетесь же вы с Джерен играть сегодня.

Б а т ы р. Ни сегодня, ни завтра. И вообще…

О г у л б и к е (иронически). Ай-ай! Старость вас настигла за один день?

Б а т ы р. Что еще сделать?

О г у л б и к е. Отец сказал, чтоб Джерен украсила наш стол своим присутствием. Подойди к телефону и пригласи ее.

Батыр как бы отстраняет ладонями просьбу матери.

Не спорь! Отец и так смотрит на тебя волком. Неужели у тебя не хватит сил поднять телефонную трубку?

Батыр молчит.

Тогда я попробую. (Берет трубку.)

Б а т ы р. Мать, ну зачем ты? (Отнимает у нее трубку.)

О г у л б и к е. Затем, что я мать! (Вырывает у него трубку.)

Б а т ы р. Я с ней в ссоре! (Снова отнимает трубку.)

О г у л б и к е. Ты в ссоре, а я не в ссоре, и отец твой не в ссоре, и сестра не в ссоре. Нам нет дела до ваших ссор! (Тянет к себе трубку.)

Б а т ы р. Ей трудно дышать в этом доме! (Не отдает трубку.)

О г у л б и к е. Дышать трудно? Воздуха здесь не хватает? (Пытается вырвать трубку. Борьба. Огулбике ударяется рукой о стол, кричит.) Вай, больно!.. Йоду!.. Кровью истекаю!

Б а т ы р. Мамочка, прости! Сейчас, сейчас!.. (Убегает.)

О г у л б и к е (смеется). Самое легкое — это обмануть мужчину. (Набирает номер.) Джерен-джан, это ты? Узнала меня? Голубушка, приходи сейчас же! Весь дом тебя приглашает… Батыр? Только не выдавай меня — места себе не находит.

Вбегает  Б а т ы р  с пузырьком йода.

Хорошо, Джерен, передам ему… (Увидев Батыра, протягивает палец.) Мажь! (Батыр бросается к ней, она успевает положить трубку.) Отец идет!

Батыр уходит.

Вбегает  С а л и х о в, за ним  Х а й ы т о в.

С а л и х о в. Жена, радуйся!

О г у л б и к е. А я и не печалюсь.

С а л и х о в. Слушай. Мой сын завтра станет знаменитостью. Сахатов похвалил статью я сам придет сюда. Хайытов только что прискакал от Клычева и привез эту весть. Хайытов!

Х а й ы т о в. Он готов!

С а л и х о в. Мчись к Сахатову.

Х а й ы т о в. Мчусь, товарищ Салихов!

С а л и х о в. Стой!

Х а й ы т о в. Стою, товарищ Салихов.

С а л и х о в. А все-таки я тебя люблю, Хайытов. И почему только я тебя люблю? Ну, лети!

Х а й ы т о в. Лечу! (Убегает.)

С а л и х о в. Жена, пойди к сыну и объясни ему, что я его прощаю.

О г у л б и к е. Наконец-то одумался! Напрасно ты на него вчера накричал.

С а л и х о в. Как это напрасно? Что за слова он отцу говорил?

О г у л б и к е. На то были причины. У тебя на службе беспорядок, а у него — в сердце. Он поссорился с Джерен.

С а л и х о в. Поссорился с Джерен? Что же ты раньше не сказала. Ай, бедняга! Зови его сюда!

О г у л б и к е. Батыр! Батыр!

С а л и х о в. То-то он на меня накинулся. А я думал — с чего бы? (Зовет.) Батыр! Батыр!

Входит  Б а т ы р, становится на пороге.

Подойди ко мне! Подойди, не бойся!

Батыр подходит.

Так и быть, я тебя прощаю. Ты мне сын, не кто-нибудь. Петушишься порой, ничего. Бывает!.. И это неплохо, особенно когда сердце горит. (Хлопает его по спине. К Огулбике.) Славный сын у нас, жена!

О г у л б и к е. Давно бы так! Что