Жду, надеюсь, люблю… - Кэсси Майлз

Намылив его целиком, она прижалась щекой к широкой груди. Шум водяных струй звучал в едином ритме с пульсом. Вода то соединяла их, то снова разъединяла.

Прежде они занимались любовью в душе. Впервые это случилось 15 ноября, почти год назад, и прочно отпечаталось в памяти Сидни. Но сегодня все будто происходило впервые. Его поцелуи сделались более настойчивыми, прикосновения – более требовательными. Раздвинув ноги, Сидни потерлась лобком о Ника.

– Я все еще принимаю противозачаточные пилюли, – сообщила она.

– Хорошо.

Когда с момента исчезновения Ника минуло три месяца, и Сидни не знала, жив он или мертв, она хотела прекратить их пить. Однако прием противозачаточных пилюль превратился в важную часть ее распорядка, ей нужно было всегда быть готовой к возвращению Ника.

Она посмотрела в его золотисто-карие глаза, чувствуя бурление адреналина в венах:

– Я знала, что ты вернешься ко мне.

Он провел пальцем по ее губам.

– Я никогда тебя больше не оставлю.

И вошел в нее стоя. Долгожданное слияние подарило Сидни небывалое наслаждение. Застонав от удовольствия, она с силой вцепилась в Ника, стараясь как можно теснее прижать к себе.

Он идеально заполнял ее лоно и сначала двигался медленными толчками, доводя Сидни до исступления. Она выгнула спину и отчаянно задвигала бедрами, желая углубить слияние. Ник стал наращивать темп, подводя ее к оргазму. Она не смогла бы сдержаться, даже если бы очень хотела. Тело пронзила вспышка чистого восторга, заставившая распасться на тысячу сверкающих кусочков.

Дрожа, задыхаясь и падая, она хваталась за Ника, ноги отказывались держать. То, что он сделал, выходило далеко за рамки воображения и памяти. Он – все для нее.

Ник насухо вытер Сидни полотенцем, отнес в кровать и уложил под одеяло. Физическая близость с ней была для него не просто сексом, хотя данный аспект не следовало недооценивать. То, что произошло между ними, – любовь в чистом виде, распространяющая вокруг благоухание, с которым не сравнится даже аромат гардений, и одаривающая нежными прикосновениями, соперничающими разве что с утренним солнцем. Ник понимал: прежде чем строить планы на будущее, надо выполнить военное задание.

Потом все поменяется. Его работа станет менее захватывающей, превратится в бумажную рутину. Но Сидни того стоит.

– Расскажи мне о своих планах касательно дома.

– Как я уже говорила, нужно заняться покраской стен. Никаких темно-бирюзовых тонов и уж точно никакого оранжевого. А то всякий раз, входя в комнату за кухней, я чувствовала себя апельсином, из которого вот-вот выжмут сок.

– Как поступишь с той комнатой?

– Из нее получилась бы милая гостевая спальня, но от ванной далековато. Подумываю устроить в ней домашний офис. Там достаточно просторно, места хватит нам обоим.

– Полагаешь, мы сможем работать в одном офисе?

На полных губах Сидни появилась чувственная усмешка.

– Почему бы и нет?

– А может, и не станем делить офис. Из этой комнаты выйдет прекрасный тренажерный зал.

– Или оранжерея на случай, если мне вдруг захочется разводить цветы.

– Или детская.

Ее глаза расширились. О детях они почти не говорили. Конечно, оба этого хотят, да и их маленькое кирпичное бунгало с просторным двором идеально подходит для обзаведения потомством.

– Когда-нибудь, – уклончиво ответила она.

Перед тем как рожать детей, нужно многое в жизни успеть.

– А давай заведем бордер-колли? – предложил Ник.

– Только если сумеем найти его в приюте для собак.

Часы на прикроватной тумбочке показывали начало одиннадцатого. Ник задумался, не слишком ли поздно заказывать еду в номер.

– Голодна?

– Ты еще спрашиваешь? Я весь вечер упивалась запахом тушеного мяса, которое Делия готовила на ужин.

Ник надел гостиничный халат и заказал гамбургер для себя, ростбиф для Сидни и бутылку домашнего красного вина.

Теперь он мог без опасений воспользоваться своим секретным мобильным телефоном для отправки сообщения. Ответ пришел незамедлительно. Завтра в час тридцать ему следует привести Елену на крышу здания.

Почему на крышу? Вынимая аккумулятор, чтобы не засекли его местоположение, Ник решил перед встречей проверить крышу и найти пути к отступлению на случай, если что-то пойдет не так.

Открыв чемодан, Сидни вынула халат нежно-голубого цвета с узором из снежинок. Усевшись на край кровати, она стала расчесывать волосы.

– Хочу отвести тебя в бар «Серебряная звезда», где я работаю. В этом заведении потрясающее пиво.

– Завтра все закончится, а потом мы поедем в какое-нибудь уединенное место в горах, где никто нас не знает и не станет беспокоить.

– Как, по-твоему, все сложится? Что случится после исчезновения Елены?

– Это не мое дело, но я бы сказал, что для Хуртадо это станет началом конца.

– Вот и хорошо. Я все же решила, что он плохой парень.

– Даже несмотря на то, что это Авилар взорвал вертолет?

– Я много об этом думала. Мне не кажется, что отсутствие пострадавших при взрыве – счастливая случайность. Авилар просто хотел сделать заявление. Ему ведь было нужно извлечь Елену из конспиративного жилья, и он добился цели, причем без жертв. Впечатляет, правда?

Ник согласился.

– Если за этим и впрямь стоит Авилар, ему удалось найти в США сильных сторонников. Кто занимается его финансированием?

– Ты же говорил, у него семья состоятельная.

Ник был отлично осведомлен о ресурсах, доступных повстанцам. В целом эти люди походили на разношерстную армию, одетую в лохмотья и находящуюся в бедственном положении, но их оружие и компьютерные технологии были выше всяких похвал.

Обнаружение их спонсора – одна из причин, по которой его командировали в Тикуанну. Сначала он полагал, что вооружение повстанцев обеспечивает «Андервуд ойл». Сегодня, когда Сидни упомянула инвестиции нефтяной компании, он вспомнил, сколько раз пытался отследить этот денежный поток, но деньги «Андервуд ойл» всегда вели к Хуртадо и его друзьям.

Им доставили еду. Ник быстро расправился с гамбургером и отпил вина, смакуя букет.

– Неплохо.

– Превосходно. Бьюсь об заклад, у Делии говядина лучше.

– Делия и еще пара работников ранчо – местные жители. Подозреваю, у них имеется допуск к секретной работе, но официально они не принадлежат ни к ЦРУ, ни к ФБР.

– Звучит неубедительно, учитывая камеры и прочее оборудование.

– Как раз наоборот. Хуже было бы, если бы услышали, как они пытаются заговорить о чем-то подозрительном.

– Мне бы такая жизнь точно не пришлась по вкусу. Никогда не умела хранить секреты.

Услышав стук в дверь, Ник пошел открывать. Держа оружие на изготовку, он посмотрел в глазок и увидел Кертиса, переминающегося с ноги на ногу.