Все будет Украина - Олена Степова

Меня назвали сепаратистом и чуть не отвезли к Коломойскому. Спасло, наверное, что в городе не работает Приват, и, молодой человек, выдал успокоительное:

- А мы, вот, потом проверим по спискам, кто за что голосовал, тогда и видно будет, кто сепаратист, кто за ЛНР, кто за Россию.

До места назначения нас доехало трое. Остальные, почему-то, вышли раньше своей остановки. 

Р.S. Эксперимент в условиях Донбасса, лучше не повторять.

Проезжая по приграничью, почему-то вспоминается дорога к морю и надписи на картоне, вывешенные хозяевами на заборчиках и деревьях: “мед”, “горячая кукуруза”, “жилье”, “обеды”. Вот и наше приграничье, уже частично лишенное благ цивилизации, начинает общаться с набегающим к нам братским народом, методом надписей. На покореженных заборах , стали появляться надписи “корову уже забрали”, “мяса нема”, “свитла нема”, а ближайшие к дороге деревья украшают указатели “Росия там!” (в орфографии автора надписи или дерева), “колодезь там”, или кратко “на Гуково туда”.

Из хорошего. Жизнь в ЛНРэ начинает приносить позитивные плоды. На дорогах нет машин. Нет выхлопных газов и пыли. Улучшается экология. Мэру — радость: водители больше не требуют ремонт дороги. А танкам и БРДМ и другой носящейся по приграничью хрени все равно по каким колдоебинам скакать. 

Горожане и посельчане, чтобы узнать новости начинают общаться, так как связь, вредное мобильное излучение, вечно звонящих телефонов, интернет и другие блага, уходят в далекое прошлое. 

Еще чуть-чуть и люди начнут писать письма, ходить в гости. Так как братский народ, пылающий дружелюбием и активно нас защищающий, сожрал всю скотину в селах , а вернее, спас скотину, укрыв ее на безопасной, по его мнению, территории РФ, то молоко, мясо и другие изыски гастрономии, так же фсе! 

Последний скот у людей уводили под дулами танка, так как автоматы на народ не воспроизводят должного страха, и автоматчики по одиночке и даже небольшими группами уже стали пропадать в степи, не доходя до мест своей дислокации. 

Шахтные отстойники и штреки они такие. Это сумрачное приграничье, чужих оно не любит. 

Бабы не нарадуются на мужиков. Мужиков, правда здесь не много осталось, но никто не пьет, даже запойные. 

Грустят работники пивнушек — пусто. Если попасться в пивнушке или на дороге после 18-00, сумрак забирает в свою армию или копать окопы. Все протрезвели, узнали, что живут в ЛНР, некоторые узнали, что был референдум и они даже голосовали (!), загрустили за жратвой, водкой и сигаретами, стали любить Украину и гонять адептов руського мира, с криком “а ну п....на..х....в свою Россию” (не переводимое на читательный выражение). 

Так как понятие любви тут могут выразить разными способами, то все чаще возникают драки, с теми, кто приглашает по-воевать на стороне лэнэра, с теми, кто просто идет на смену. 

На смену теперь шахтеры ходят группами, автобус их забирает в заранее оговоренном, тайном месте (остановка общественного транспорта — это место охоты лэнэровцев за живой силой). 

Шахтеры передвигаются к месту сбора с монтировкой или куском рельсы, чтобы, если что, показать любовь к родине и что такое “лава садится” или “комбайн задавило”. Автобусы и маршрутки все больше ездят вывесив белый флаг, хотя это не всегда спасает от полудурков с автоматом. Судя по погасшим огням всех заправок, то бензин — фсе! И время попадания на работу, у тех, у кого она еще осталась, увеличивается на часы ходьбы. Но, опять же, экология улучшилась — позитив. Мужики, кстати, не только не пьют, но и не курят. Т.е. жители ЛНР теперь, если выживут в период отсутствия продуктов и обстрелов, будут здоровы, алкогольное отравление и рак легких им не грозит. 

Когда-то, еще в начале пути становления этой, никому непонятой, внезапно образовавшейся, молодой страны, я прогнозировала, как будет выглядеть Лугандон, эдак лет через 5:

- сначала исчезнет свет, газ,бензин, интернет и еда;

- потом исчезнут люди;

- потом исчезнут дома;

- потом исчезнут животные;

- потом природа возьмет свое и все быстро зарастет деревьями, лианами и кустарником...

...и в степи, бушующей разнотравьем (ведь никто не косит, не роет копанки, не ездит танками) сидя на кургане, рядом, с вытесанной, чисто для себя, каменной бабой, будет выть, глядя на Луну и вспоминая запах водки и вкус колбасы, заросший и вонючий житель свободной Лугандонии...

Я ошиблась на 4,5 года.

Р.S.Думаю, для желающих, и остро нуждающихся в руском мире, нужно сохранить кусочек такого мира Лугандонии, но... за колючей проволокой с электричеством, чтобы возить туда экскурсии. А мы будем жить на Луганщине. Даже нет, не так- ми будемо жити на Луганщині в Україні!

Когда-то моя малая, еще в неосознанно юном возрасте лет 4-х, баловалась за столом и... расколотила любимую чашку. Слезы градом, но винить-то некого.Сама баловалась, сама не слушалась, сама столкнула. Реветь ушла в гордом одиночестве.

Через некоторое время всхлыпывания утихли, и наступила сопящая полу тишина. Тихий ребенок еще страшнее, чем орущий, пошли проверять. Она сидела за столом, всхлипывая, перемазанная клеем, всеми видами, находящимися в доме и... клеила! Упрямо, со жатыми губами, клеила любимую чашку. Сказать, — давай помогу, — нарваться на еще большие слезы. Такой характер!

Я просто присев рядом тихо начала пояснять, что чашка в жизни не самое главное, но нужное, что не все люди все умеют от рождения: вот я не умею пилить доски, а папа умеет, но я ему помогаю, поддерживаю, а бабушка умеет печь пироги, а ты не умеешь, но приносишь сахар и яйца, а значит-учишься. Мы все всему учимся друг у друга. А значит, нужно все делать вместе, не стесняться признаваться, что ты чего-то не умеешь, или что-то не получилось, или, даже, ты в чем-то виноват. Тогда, все будет делаться быстрее и веселее. Те, кто умеет-научат тех, кто не умеет, и, все получится. Давай вместе, — предложила я. 

- И папа? -всхлыпнулось в ответ. — И папа, и бабушка, и сестричка, и кот, и Зорьку (собаку) позовем.

Кружку решили не только склеить, но и придать ей новую форму и жизнь, чтобы, умерев в кружке, она еще нас порадовала вазой. Мы ее склеили. Применили ракушки, песок с моря, какие-то бусинки, блестки, пайетки, нитки. Мы спорили, придумывали, перемазались, улучшали, доделывали. И кружка стала вазой. Туда мы поставили что-то приблизительно цветочное,так как старшая училась бисеромучению. Гордо поставили творение на полку и долго любовались. На следующий день, как заслуженный приз за творчество, купили всем по новой кружке и пили чай, отговаривая ребенка разбить что-нить ненужное, чтобы снова клеить что-нить нужное.

О чем это я! Мы все понимаем, что что-то разбилось в нашей стране. Сначала о власть, потом о Майдан, потом о Крым, потом о нас, Донбасс, разбивались доверие, интересы, отношения (не только в стране, но и среди друзей и родных), а теперь и жизни, что-то, даже отвалилось, вернее, как-то, стырилось, что-то захватилось по причине отторжения, не восприятия и показушной ненужности. И когда от боли начала плакать большая часть Украины, мы, вдруг поняли, что , что-то разбили, и это что-то, нужно склеить и сохранить вопреки всем врагам и ветрам, потому что, дороже этого, ничего-то и нет.

Может стоит признать, что говорили, перебивая друг друга, поэтому и не слышали, кричали и доказывали, тогда когда, надо было молчать и слушать, обвиняли, когда надо было разбираться и прощать, слушали чужие нравоучения и догмы и не видели своих пророков, искали виноватых и не винили себя, искали тех, кто поможет и все сделает за нас, а сами сидели сложа руки. И это касается не “услышать Донбасс”, “услышать Львов”, “услышать шахтеров, учителей, вахтеров...”, это касается лично себя, внутри. Говорят, что нельзя склеить разбитую чашку, отношения, — врут! Можно! Даже нужно! Даже, если это уже получится не чашка, а что-то абсолютно новое и необычное, главное, вместе, научив друг друга, подхватив, похвалив. И вот я прямо предвкушаю, прямо чувствую, как мы это делаем, и даже я несу свою бисеринку, и у меня на носу клей, и вот кто-то, что еще придумал, и такой азарт, такой полет в душе...И я даже не спрашиваю, я знаю- у нас все получится! А потом, мы будем пить чай, все вместе, в 6 часов вечера, в Киеве, после войны!

По причине острой необходимости, ездили в соседнее село, которое еще приграничней и сумрачней. Но, там моя дача, моя кума и моя пенсия (из истории про ловлю на блесну, село тоже, герои те же). Там — мрак! Даже не сумрак и морок, а мрак! Ехать от села к селу, ну, скажу так, не для слабонервных. Мост, связывающий село и пригород — заминирован. Все знают, все едут! Дорога одна.

В зеленке (посадке), хуже, чем в кукурузе, никто не знает что там, но всем страшно (до недавнего вреени торчали носы гаубиц и какой-то дряни). По проселочным ездить нельзя — заминированы. В селе почти пусто. Люди хоть как-то держались (скотина, хозяйство), но после братской помощи, которая, посетив село, сожрала хозяйство, основная масса селян приняла решение, валить, куда глаза глядят, пока братская помощь не сожрала и их.