Почему я не люблю дождь - Андрей Петерсон

Неожиданно как-то все заканчивалось. И очень обидно…

Правую руку Осси обожгло, будто в нее плеснули расплавленным золотом. И это на миг выдернуло ее из объятий захлестывавшего разум небытия обратно на грешную землю – на безымянном пальце леди Кай полыхал, расплескивая вокруг себя волны неудержимой ярости перстень некромансера.

Он горел ярче солнца, только блеск его не был столь весел и беззаботен – он был холоден и остер, как только что выправленный нож в руках Мастера-убийцы, и с той же легкостью и жестокостью он бил по глазам и рассекал полумрак клешора. А вместе с ним, походя и невзначай он рвал опутавшие леди Кай нити стужи, не забыв и про верного и склочного ее соратника. Во всяком случае, едва опали на пол обрезанные нити, освободив из оцепенения леди Кай, как тут же прекратился и вой-визг хилависты, а значит, что и с ним тоже все было в порядке.

Едва только исчезли удерживающие ее путы, как Осси не раздумывая швырнула под ноги разупокоенным давно заготовленный розовый кристалл шамеры[16]. Эдакое веское доказательство своего права на жизнь. А если кто и не согласен был, то мгновенное превращение в ледяную статую способно было убедить очень быстро.

Мощный удар грома, в мгновение ока изготовил в центре клешора скульптурную композицию, но не успела Осси сделать и шага в ее сторону, чтобы завершить превращение неживой материи в окончательно мертвую, посредством отделения ненужных более голов, как ослепительной зарницей полыхнул на пальце перстень.

Полыхнул и угас, а от трех разупокоенных и насквозь промороженных мертвецов не осталось ни праха, ни следа, ни воспоминаний. Не признал, выходит, клыкастый череп над собой власти заблудшей паствы своей. Не признал…

Прозрачные нити еще некоторое время держались в воздухе, ничем не удерживаемые и никуда не ведущие, – просто обрывались в пустоте и все, – а потом тихо истаяли легким сизым дымком. А вот куда они вели до того как истаяли, это надо было выяснить. Но сначала…

– Ташур!

Тишина.

– Ташур! Ты как там?

Вроде раздался из коридора звук какой-то – полустон-полувздох, но уверенности в этом не было. Все-таки не до конца еще леди Кай в себя пришла.

– Ты жив? – Глупейший это был вопрос, потому как если нет, то и ответить на него трудновато, да и такой исход Осси бы точно почувствовала – все-таки узы крови еще никто не отменял, а это значит: куда один – туда и другой…

Нет, не показалось все-таки. Действительно, что-то там в коридоре шевелилось и даже, кажется, бормотало. Только невнятно как-то. Без былого задора.

– Ну, что там еще? – Осси тяжело вздохнула, и с трудом передвигая ноги, направилась к двери. У самой-то сил после нитей этих было едва-едва, а тут еще лишние шаги делать приходилось.

– Ну? – Осси заглянула в дверной проем и ахнула. – Что с тобой?

На Ташура было больно смотреть. Мало что от него осталось. То есть, жив-то он был – жив, а вот в размере своем потерял изрядно, и если раньше был он леди Кай почти по пояс, то теперь едва доставал до колен да и к тому же был каким-то сдувшимся. Как мяч проколотый.

– Что со мной… Что со мной… А ты не видишь – что со мной? – Дружок леди Кай был по своему обыкновению хмур и даже мрачнее обычного. Так, что по крайней мере здесь все было в полном порядке. – Ты бы еще там повозилась немного, и от меня бы вообще уже ничего не осталось! Куда я теперь такой?

«Ага, – встряла Хода. – Можно подумать раньше был просто раскрасавец! Как по мне, – так мало что изменилось!»

Понятно, что озвучивать такую крамольную мысль Осси не стала, да и Ташура жалко было. А он бедолага смотрел на девушку снизу и как-то совсем по-собачьи, и глазища его на изрядно усохшем тельце казались какими-то невероятно огромными и очень-очень грустными. Такая в них тоска расплескалась…

– Что-то не хорошо мне… Поесть бы… Рыбки.

Ответить Осси не успела…

То есть, рот-то открыть – открыла, но в этот самый момент откуда-то сзади раздался грохот и приглушенный крик. А это означало, что жизнь вокруг продолжается, а вместе с ней продолжается и война.

Глава пятая

– Держи! – Осси вытряхнула из рюкзака кусок окорока, предусмотрительно захваченный в кладовке, и кинула его хилависте. Потом подумала немного и вслед за окороком на пол шмякнулся круг кровяной колбасы. – Отсюда не шагу! Понял?

– Понял, – вздохнул хилависта и потянулся к колбасе.

Осси кивнула и поспешила в зал, на ходу разворачивая посох. Игры кончились! Начиналось веселье!

«Слушай, я хотела тебе сказать…» – леди Кай внимательно осматривала разгромленный клешор, аккуратно пробираясь меж разбитых лавок к выходу, когда в голове зазвучал «голос» Ходы.

– Да? – одними губами шепнула Осси. – Что случилось?

«Ты только не волнуйся!» – Хороший это был призыв. Оптимистичный и многообещающий.

– Что? – Осси остановилась, продолжая внимательно шарить глазами вокруг. – Ну, говори.

«Ты поняла, что с Ташуром случилось?»

– Ну? – Прошипела Осси. – Давай короче! Не время сейчас! Да и не место!

«Из него жизнь выпили!»

– Да поняла я! Поняла! Давай только потом об этом…

«Хорошо, – безропотно согласилась Хода. – Потом, – так потом… Только я хотела, чтобы ты знала, что и ты тоже…»

– Что тоже? – обомлела Осси.

«Ну… – Хода замялась. – Постарела немного».

– Постарела!? – Леди Кай аж посох опустила. Как-то мысль эта ей в голову не приходила, хотя не так уж и трудно было одно с другим связать…

Она стянула перчатки, глянула на руки и обомлела – под серой морщинистой, словно высушенной кожей, покрытой темными разводами пигментных пятен, отчетливо проступали синие вздувшиеся вены и острые костяшки суставов.

– Господи! – Осси принялась ощупывать лицо, но и там, похоже, все было плохо. Очень плохо. Во всяком случае пальцы его не узнавали… – Боже мой…

«Все! – Рявкнула Хода! – Хватит! Ну-ка, соберись! Во-первых, это уже проходит. Ты бы себя видела в тот момент, когда перстень полыхнул… Вот уж – кошмар кошмаров…»

– Проходит? – Встрепенулась Осси. – Правда проходит? Не врешь?

«Не вру. Да, не вру, не вру… Скажи спасибо своему вампирскому прошлому и отдельно Керту Абатемаро».

– Спасибо, – на полном серьезе прошептала Осси.

«Вот и все. А теперь успокойся! Такими темпами – к вечеру будешь такая же, как и прежде. И нечего тут панику разводить».

– Я не развожу, – улыбнулась Осси. Вроде и правда, пятна на руках чуть поблекли, а кожа чуть поглаже стала, и это успокаивало больше чем все уверения Ходы. – Просто страшно вдруг стало… А что – во-вторых?

«Что, во-вторых?» – Не поняла Хода.

– Ну, ты сказала: «во-первых, все проходит»… А во-вторых – что?