Тени в переулке - Эдуард Хруцкий

Чуть ниже, в окопе суетились маленькие, в сравнении с вождем, бойцы, а за спиной Сталина готовились к мощному залпу орудия. Картину эту я видел много раз в Москве, в киосках даже продавали открытки-репродукции этого полотна, автором которого был Сергей Яковлев, кстати, хороший художник.

Итак, я сидел в ленкомнате и писал письмо домой с просьбой выслать мне побольше сигарет «Прима». Внезапно вошел замполит, весьма поганый человек, капитан Анацкий. Естественно, я вскочил и вытянулся.

– Вольно, – миролюбиво скомандовал капитан. – Чем занят?

– Изучаю Устав внутренней службы.

– Молодец. Заходи сюда почаще, разглядывай наглядную агитацию, это поможет тебе стать грамотным воином. Видишь картину?

Капитан показывал на творение Яковлева.

– Товарищ капитан, а на каком фронте был товарищ Сталин?

Капитан посмотрел на меня, как на сумасшедшего.

– Запомни, боец, там, где было трудно, туда и ехал вождь. Он остановил немецкое наступление под Москвой, вдохновлял людей на подвиг в блокадном Ленинграде, поднимал бойцов в атаку в Сталинграде. Понял?

– Так точно, – в полном изумлении ответил я, потому что никогда не слышал о подвигах вождя.

– Ты пройдешь курс молодого бойца, станешь курсантом, потом командиром, будешь учить солдат. Вот и учи их на примере товарища Сталина, потому что где Сталин – там и победа. Ясно?

– Так точно.

– А вообще, учи устав и меньше задавай вопросов, легче служить будет.

Вот это был мудрый совет.

Я стал командиром, учил солдат защищать Родину, проводил, естественно, политзанятия. Но никогда не вешал им на уши столько лапши, как наш бывший замполит капитан Анацкий.

История эта осталась в памяти как военный анекдот, которых за беспорочную службу у меня накопилось предостаточно.

В 1977 году на даче родителей моей жены в Архангельском собралась веселая компания. Конечно, шашлыки, выпивание, занятные истории. Я рассказал несколько военных баек и среди них сагу о капитане Анацкове.

И за столом немедленно возник спор: был или не был Сталин на фронте. Особенно горячо спорили кинорежиссер Витаутас Жалакявичюс и писатель Юлиан Семенов. Юлик доказывал, что Сталин, трус и негодяй, никогда не был на фронте. Жалакявичюс опровергал его.

Отец моей жены генерал Серов, который был первым председателем КГБ СССР в 1954 – 1958 годах, молча пил чай, словно не слыша яростной дискуссии двух мастеров культуры. Поставил чашку, встал и сказал:

– В августе 1943-го Сталин был на Западном фронте, и сопровождал его я.

Сказал и вышел, оставляя за собой последнее слово.

Генерала Серова невозможно было разговорить. Он всегда уходил от разговоров о своей работе. Это было свойственно всем работникам спецслужб старой закалки. Даже о том, что его оставляли резидентом подполья в случае захвата Москвы немцами, я узнал после смерти тестя, найдя в его весьма интересном архиве водительские права и справку об освобождении на имя Васильева.

Чаще всего он отшучивался, рассказывал какие-то веселые истории, и все. Но все же о поездке на фронт со Сталиным он поведал кучу забавных историй. По его рассказам и дневниковым записям я восстановил историю поездки И.В. Сталина на Западный фронт.

Второго августа 1943 года в два часа ночи Сталин вызвал уполномоченного ставки генерала Серова. Сонный Поскребышев попросил того подождать и пошел докладывать Верховному. Через несколько минут он вышел и сказал:

– Просит.

Серов вошел в полутемный кабинет Сталина и доложил о своем прибытии. Сталин никак не реагировал, он продолжал рассматривать карту боевых действий. Серов несколько раз бывал у Сталина во время войны и всегда заставал его в одной и той же позе – склонившись над картой. Создавалось такое впечатление, что Сталин не отходил от стола, на котором лежали графические изображения фронтов.

Выждав особую сталинскую паузу, Верховный повернулся:

– Здравствуйте, товарищ Серов, у меня есть для вас поручение, которое надлежит исполнить в обстановке особой секретности.

– Слушаю, товарищ Сталин.

– Я еду на Западный фронт, вы меня сопровождаете. Об этой поездке никто не должен знать, даже генерал Власик. Все руководство охраной и организация поездки возлагается на вас. Маршрут по фронту уточним на месте. Немедленно выезжайте в Гжатск, подготовьте мне дом для отдыха. Послезавтра встречайте наш спецпоезд. Ясно?

– Ясно. Я могу идти?

– Идите.

Серов вышел в приемную, позвонил в наркомат своему адъютанту подполковнику Тужлову и приказал взять его «тревожный» чемоданчик, автомат, гранаты, продукты и на «виллисе» срочно подъехать к храму Василия Блаженного.

Из Москвы во фронтовую зону они выехали втроем: генерал Серов, его адъютант подполковник Тужлов и водитель старшина Фомичев. Времени было в обрез, поэтому машину нещадно гнали по разбитым фронтовым дорогам.

И все-таки до Гжатска добрались к середине дня.

Еще до войны, в 1938 году, майор Серов приезжал в этот зеленый город в гости к своему товарищу, с которым они вместе учились в Военной академии им. Фрунзе. Был солнечный, но не жаркий июнь. Они гуляли по тенистым улицам, покупали у вокзала мороженое в вафельных кружочках, на которых по желанию покупателя выдавливалось имя. Вечером ходили в городской парк. Слушали концерт. Артисты выступали в зеленой раковине эстрады. Потом шли на танцы. Два майора Красной армии в щеголеватых гимнастерках, жены в цветастых платьях.

На них смотрели с почтением. Еще бы, старшие командиры РККА. Тогда народ любил свою армию.

И от тайги до Британских морей

Красная армия всех сильней.

Прошло всего пять лет. Больше нет радостного зеленого Гжатска. Руины домов. Заваленные обломками улицы, искореженные деревья. Конечно, никакого парка и никакого мороженого и даже вокзала.

Подходящий домик для ночлега Сталина нашли. Все приготовили, и Серов поехал к вокзалу, вернее, к тому, что от него осталось.

Вызвал начальника.

– Вы знаете, что сегодня должен подойти спецпоезд из Москвы?

– Ничего не знаю.

– На путях много снарядов?

– Очень.

– Собирайте всех, кого можете, я сейчас с воинской частью свяжусь, будем убирать.

– Товарищ генерал, – улыбнулся начальник, – здесь работы на год.

Серов вышел на пути и понял, что начальник прав, работы хватало. Но все же он вызвал солдат из ближайшей воинской части и полтора километра путей от снарядов очистили.

Вот, наконец, прибыл спецпоезд, и Серов понял, что он зря приказал убирать снаряды. Вместе со Сталиным из блиндированного вагона спустился Берия в кепке, надвинутой на глаза. Всемогущий зампред Совета Народных Комиссаров не любил Серова.