Охотница - Сьюзен Кэррол

— И все же вы когда-то служили протестантскому королю Наварры, — раздраженно укорил его Уолсингем.

— Я искренне симпатизировал ему и видел смысл в том, чтобы служить его делу.

— Именно эта черта в вас и беспокоит меня. Ваша симпатия к сестре лорда Оксбриджа и ее кошельку привела к тому, что вы ослабили свое рвение в изучении самого барона.

— Почему вы так уверены, что Оксбридж склонен к измене? — сердито вздохнул Мартин.

— Я уже излагал вам свои соображения на этот счет. Лэмберты — одна из последних знатных католических семей с севера. На их счету уже есть злосчастная история сопротивления короне. Дедушка нынешнего барона кончил тем, что его голову выставили над Тауэром. Отец, скорее всего, разделил бы ту же самую судьбу, если бы не упал с лошади и не сломал себе шею, убегая от судьи.

— Но вы же сами только что уверяли меня, что в Англии наступила новая эра. Что человеку нет нужды повторять судьбу своего отца.

— У меня есть и другие причины тоже. — Уолсингем был явно уязвлен, что его собственные слова собеседник направил против него самого. — Оксбридж и его сестра воспитывались в доме графа Шрусбери, а сэр Антони Бабингтон был там пажом. Они все жили под одной крышей в те времена, когда граф был опекуном шотландской королевы.

— Случайное совпадение, — усмехнулся Мартин. — То, что все они были знакомы друг с другом в прошлом, вовсе не подразумевает их нынешних отношений. Я убедился: ни из чего не явствует, что лорд Оксбридж или его сестра...

— Тогда я предлагаю вам еще внимательнее присмотреться к ним, сэр, — отрезал Уолсингем, — иначе я вынужден буду нанять кого-то еще, чтобы тщательно изучить барона и вашу лояльность к нему тоже, месье Ле Луп.

Мартин проявил недюжинную выдержку, чтобы скрыть, как сильно угроза патрона потрясла его.

— Я постараюсь.

— Ваши старания — все, что мне требуется. Ну а теперь возвращайтесь к дочери. — Министр поднялся, чтобы проводить Мартина до двери. — А как поживает юная Маргарет?

— Хорошо, — осторожно ответил Мартин. Он изучающе посмотрел на Уолсингема, пытаясь почувствовать, нет ли какой-нибудь скрытой угрозы в этом вопросе.

— Вот уже шесть лет прошло с тех пор, как я потерял свою самую младшую дочь, мою маленькую Мэри, — обычно холодный взгляд сэра Фрэнсиса потеплел. — Она теперь с Богом. Дорожите днями, проведенными с вашей дочерью, мистер Вулф. Так уж часто получается, что только слишком короткое время наши дети бывают с нами. А ведь в итоге важны вовсе не королевства или власть. Только Бог и семья имеют значение.

Министр говорил просто, без всякого набожного ханжества, его слова шли прямо от сердца. И на мгновение показалось, будто два обычных человека говорят между собой, и один отец обращается к другому.

— Вы планируете в ближайшем времени навестить лорда Оксбриджа и его сестру? — Маска Уолсингема снова вернулась на свое место.

— Мне оказали честь, прислав приглашение на большой банкет, который будет дан в Стрэнд-хаузе завтра вечером. Сама королева ожидается там.

— Нет, если я сумею отговорить ее. Едва ли сейчас подходящий момент для ее величества, чтобы обедать в доме известных бунтарей. Учитывая весь этот круговорот заговоров. — Уолсингем положил руку на плечо Мартина. — Помогите мне раскрыть этот заговор против моей королевы, и я позабочусь о вашей награде. Герб и респектабельное положение можно купить. У вас нет никакой необходимости кликать на себя опасность, добиваясь женщины, чья семья может оказаться замешанной в измене. Хорошенько послужите мне, и вы сможете подняться к большим высотам. Но помните, можно и упасть, и так же глубоко. Доброй ночи, сэр.

На сей раз Мартину не составило труда расслышать угрозу.

* * *

Как только Вулф вышел, в комнату вошел Фелиппес. Клерк кивнул в сторону двери:

— Вы полностью доверяете этому французу, сэр?

— Настолько, насколько я доверяю каждому из вас, — ответил Уолсингем. — Я нахожу, что существует крайне немного людей, за которыми не стоит наблюдать. Как идет перевод?

— Достаточно успешно. Или, по крайней мере, по большей части. — Фелиппес поскреб бороду. — Я уже был уверен, что удалось взломать шифр, но часть этого сообщения выглядит несколько странно. Я не уверен, правильно ли я расшифровал текст.

— Я уверен, что правильно. Вы — лучший шифровальщик, которого я когда-либо использовал. От кого письмо?

— От посредника шотландской королевы в Париже, Томаса Моргана.

Морган пытался защитить Марию, в течение многих лет, добиваясь ее освобождения, и призывал к французскому вторжению ради ее освобождения, призывал возвести ее на английский престол. Наконец, французского короля убедили арестовать этого человека, чтобы сохранить хорошие отношения с Англией. Но Генри III отказался передать Моргана английскому правительству.

Моргана поместили в Бастилию, что конечно же не остановило этого человека, и он продолжал работать на королеву-пленницу.

— Что же смущает вас в письме Моргана? — уточнил Уолсингем.

— Он рекомендует Марии Бабингтона как человека, которому можно доверять.

— Все к лучшему.

— Но весь остальной текст настолько странен. Морган пишет, что на сей раз необходимо попробовать все средства для освобождения королевы. Включая колдовство.

— Что? — Уолсингем выхватил бумагу и стал просматривать перевод Фелиппеса.

«И хотя ваше величество — женщина глубоко благочестивая, я должен умолять вас признать, что даже силы тьмы нужно использовать ради святой цели. До меня дошли слухи о могущественной волшебнице, проживающей в Англии, чьи способности можно было бы направить на ваше избавление...»

— Похоже, мистер Морган слишком долго просидел в тюрьме, — презрительно сморщился Уолсингем. — У него мозги размягчились.

— Вы не питаете никакой веры в колдовство?

— Если бы я верил в магию и суеверия, я был бы папистом. Но те, кто отстаивает подобные опасные верования, могут принести большую беду. Мы не можем игнорировать любые угрозы, неважно, правдоподобны они или нет.

— Тогда как прикажете мне поступить, сэр?

Уолсингем потер виски, некоторое время молча размышляя.

— Запечатай письмо и проследи, чтобы оно попало в руки шотландской королевы вместе с корреспонденцией от французского посла, — некоторое время спустя приказал он. — Я напишу инструкции нашим собственным агентам в Париже, и посмотрим, сумеют ли они узнать больше об этой ведьме. Как там ее называют? — Сэр Фрэнсис еще раз взглянул на расшифрованное послание. — Об этой «Серебряной розе».

Глава 5