Рыба красного цвета. История одной тайной войны - Уоррен Хинкл

Около полуночи «Благер» подкрался к берегу, и диверсант ЦРУ Грейстон Линч, натянув костюм для подводного плавания, маску и ласты, уселся с пятью кубинцами в черный надувной плотик. Они пошли к берегу на веслах: в их задачу входило установить разноцветные сигнальные огни, обозначающие зону высадки. Ни одной белой физиономии на берегу — так, что ли, говорил Дик Биссел? Вместо обещанного экспертами-гидрографами из ЦРУ гладкого пологого пляжа диверсанты наткнулись на острые коралловые рифы и скалистый берег.

В некотором отдалении другой американец, Уильям «Рип» Робертсон, которого из-за морщинистой кожи кубинцы прозвали Аллигатором, высадился во главе второй группы аквалангистов и установил знак, светящийся желтой люминесцентной краской: «Добро пожаловать, освободители!» Обе группы были обнаружены и обстреляны патрулями милиции.

Элемент внезапности был утрачен.

В Гаване в 3.15 ночи разбудили Фиделя Кастро. Ему доложили, что, согласно сообщениям двух УКВ-передатчиков, в Заливе свиней происходит высадка десанта крупными силами (шпикам ЦРУ обнаружить эти радиостанции не удалось). Премьер-министр приказал немедленно бросить в бой батальон в составе 900 человек, расквартированный на сахарном заводе в районе десантирования противника. Он также распорядился, чтобы с рассветом самолеты ФАР атаковали флот вторжения.

Получив извещение, что высадка началась, Дэвид Фпллипс разбудил телефонным звонком Лема Джонса в Нью-Йорке и продиктовал от имени так называемого «Кубинского революционного совета» военную сводку № 1, предназначенную для срочного распространения в печати: «Как сообщается, повстанческие силы начали вторжение на Кубу. Миро Кардона заявляет, что сотни человек уже высадились на берег в провинции Ориенте».

Сводка должна была сфокусировать внимание Кастро на отвлекающем ударе (который совпал бы с провокационным нападением на Гуантанамо) в Баракоа. В штаб-квартире ЦРУ еще не знали, что «Санта-Ана», не выполнив своего задания, направляется к Заливу свиней.

Кейбел и Биссел позвонили Дину Раску, умоляя его, чтобы реактивные самолеты на борту «Боксера», находившегося в море неподалеку от района высадки, оказали помощь. Раск был настроен резко отрицательно, но в конце концов согласился соединить их с президентом. Слушая Кейбела, Кеннеди, должно быть, пытался понять, каким образом его первоначальное согласие оказать тайную поддержку контрреволюционерам превратилось в необходимость предпринять полномасштабную вооруженную интервенцию.

«Не пойдет, говорит президент,— объявил Кейбел, повесив трубку, — Сдается, нам придется справляться самим».

На рассвете, когда бригада расширяла плацдарм, захватывая болотистые берега Залива свиней, прибыли самолеты ФАР. Один В-26 был сразу сбит огнем с борта «Хьюстона», но два Т-33 прямыми попаданиями ракет тут же отправили корабль на дно. Затем выскочивший со стороны солнца «Си фьюри» утопил «Рио-Эскандидо», а вместе с ним и большую часть боеприпасов, снаряжения и провианта.

К полудню начали прибывать парами В-26, спешно отправленные из «Счастливой долины» для борьбы с самолетами ФАР и огневой поддержки десантников.

Однако за долгий перелет из Никарагуа В-26 израсходовали почти все горючее — они не могли оставаться над плацдармом, а отсутствие хвостовых стрелков (ради экономии веса) делало их уязвимыми для атак истребителей. Один из Т-33 сумел зайти в хвост самолету Чиррино Пиедры, шурина будущей уотергейтской знаменитости Фелипе де Диего, и тот рухнул в море. Самолеты ФАР сбили еще четыре В-26, Кастро потерял только два.

К вечеру бригада удерживала периметр протяженностью около 36 миль. Но летчики ФАР господствовали в воздухе, а гибель «Хьюстона» и «Рио-Эскандидо» лишила десантников снабжения. Видя, как тонут эти два судна, остальной флот с запасами на борту рассеялся. После одного лишь дня боевых действий Пепе Сан-Роман остался практически без боеприпасов.

Джон Кеннеди понял: если не будут уничтожены самолеты ФАР, произойдет катастрофа. Он дал добро на воздушный налет. Согласно разведывательным донесениям, грозные Т-33 в настоящое время базировались в Сап-Антонио-де-лос-Баньосе — гораздо ближе к фронту, чем Сантьяго. Во вторнпк на рассвете пад Сап-Аптонио появились шесть В-26 из «Счастливой долины». Но аэродром застилали плотные облака. Горючего, чтобы кружить над заданным районом, дожидаясь прояспения облачности, у самолетов не было. И они вернулись в «Счастливую долину».

В 8.45 утра Пепе Сан-Роман собрал свой штаб и объявил, что, если ситуация самым решительным образом не изменится, бригаду вот-вот постигнет Дюнкерк[59]. Кастро повел наступление по трем направлениям, и захваченный плацдарм стал неуклонно сужаться.

Один из помощников Сан-Романа предложил направить бригаду на восток по прибрежному шоссе и с боем прорваться в спасительные горы Эскамбрай. Однако бригада никуда не двинулась, поскольку никто в ней не знал, что такой план выхода из боевых действий существовал и даже был уже одобрен Джоном Кеннеди и его помощниками. ЦРУ намеренно не информировало кубинских контрреволюционеров об этом плане, опасаясь подорвать решимость бригады продолжать сражение, если ей придется туго.

В середине утра «Благер» восстановил радиосвязь с Сан-Романом, который в отборных выражениях высказал им все, что о них думает. Грейстон Линч сам подошел к микрофону, обещая, что той же ночью доставит на берег все необходимое. «К вам летят реактивные»,— объявил агент ЦРУ, и это известие приободрило Сан-Романа. Около трех часов дня появились два самолета «Сейбр» с закрашенными опознавательными знаками. Они пронеслись на бреющем полете над линией фронта и исчезли. В их задачи входила всего лишь разведка.

Ситуация со снабжением была отчаянной. В тот день несколько С-51 из «Счастливой долины» сбросили груз, но неточность пилотов и переменчивый ветер привели к тому, что большинство парашютов упали в болото и в море. Ночью «Благер» и «Барбара Дж.» встретились милях в 50 от берега и начали перегружать тонны боеприпасов, снаряжения и провианта на десантные баржи для доставки на берег. Но матросы, набранные из эмигрантов, которых одна мысль о возвращении в зону боевых действий приводила в ужас, еле волочили ноги, и разгрузка шла крайне медленно. «Благер» радировал на базу Тайд, что до рассвета закончить ее не сможет. «Если к утру нас не прикроют с воздуха,— подчеркивалось в заключение в радиограмме,— мы потеряем все суда».

В Белом доме шел прием, традиционно устраиваемый президентом для конгрессменов и их жен. Появление Джона Кеннеди и Жаклин оркестр морской пехоты встретил бравурной мелодией. Около полуночи все обратили внимание на отсутствие хозяина, хотя Джеки как ни в чем не бывало продолжала переходить от одной группки гостей к другой. Кеннеди — все еще в смокинге — проводил экстренное совещание в Овальном кабинете. Ричард Биссел сообщил ему о панической радиограмме с борта «Благера». Биссел и адмирал Бэрк выдвинули целый ряд предложений: высадить роту морской пехоты; приказать эсминцу обстрелять позиции Кастро; направить самолеты «Сейбр» пикетировать вдоль линии трехмильной зоны — на границе нейтральных вод. Кеннеди отклонил все предложения. Тогда Бэрк подал идею: находящимся на борту «Эссекса» самолетам «Сейбр» с закрашенными опознавательными знаками следует прикрыть бригаду с воздуха. Кеннеди объявил: самолеты «Сейбр» прикроют атаку В-26 из Никарагуа. Это будет «пассивное прикрытие» — американские пилоты вклинятся между В-26 и самолетами ФАР, но открывать огонь не имеют права до тех пор, пока не будут обстреляны сами.

В «Счастливой, долине» уже планировалось оказать плацдарму поддержку извне, но летчиков-эмигрантов не хватало. Десять были убиты, оставшиеся в живых были вымотаны до предела, Некоторые просто отказались лететь. Тогда созрело решение посадить на самолеты, оставшиеся без экипажей, семерых бирмингемских инструкторов. С трех часов утра шесть В-26 начали взлетать парами с получасовым интервалом. После того как улетела первая четверка, поступила «молния» из штаб-квартпры ЦРУ, в которой говорилось: «С 6.30 до 7.30 небо будет чистым». Генерал Достер, командовавший бирмингемским подразделением, бросился на взлетную полосу и взобрался на крыло одного из двух последних В-26, готовившихся к взлету. Достер радостно сообщил пилоту, своему шурину Райли Шембергеру, что их будут прикрывать реактивные самолеты ВМС США.

Светало, когда над Заливом свиней появился первый В-26, пилотируемый Гонсало Эррерой. Эррера был один-одинешенек. Пока самолет выруливал в «Счастливой долине» на взлетную полосу, его второй пилот выпрыгнул из кабины и скрылся в лесу. Летевший в паре В-26 вернулся на аэродром из-за неполадок в двигателе. Эррера заметил скопление милиции в голубой форме и пошел в атаку.