Пучина скорби - Альбина Равилевна Нурисламова

Это уж точно было если не угрозой, то предупреждением. Вадим не счел нужным отвечать, взял свой паспорт и ушел. Когда уже подходил к столу возле входной двери, за которым сидел полицейский, его вдруг окликнули.

— День добрый! — Обернувшись, Вадим увидел, что по лестнице спускается человек в костюме и галстуке. — Обождите минутку, прошу вас. Вадим Каменев, так ведь?

Мужчина улыбался и протягивал руку для приветствия. Вадим сделал шаг навстречу и пожал протянутую ладонь.

— Все верно.

— Лавров Руслан Владимирович. Мэр Верхних Вязов. Излишне громко звучит, понимаю. Но такая вот должность. Очень рад знакомству.

Вадим с изумлением разглядывал Лаврова. Лицо мэра было ему знакомо: перед ним стоял «Ален Делон» с фотографии, висевшей на стене в комнате Дениса Сергеевича. Только теперь парень отпустил бородку, которая очень ему шла. Впрочем, такую красоту ничем не испортить.

«О чем я? Это не может быть один и тот же человек! Ученику Дениса Сергеевича сейчас, должно быть, уже за сорок, а этому — едва ли тридцать исполнилось», — подумал Вадим.

— Вы уж простите, городок у нас маленький, ничего не скрыть, новости разносятся со скоростью света, — говорил между тем Лавров, — я уже часа через два знал: к нам приехал писатель. А когда узнал, какой именно, обрадовался.

— Вот как, — вежливо улыбнулся Вадим.

— Я ваш фанат, честное слово! Вы талантливы, я читал обе книги. «Багряный замок» — потрясающе, а «Огненные струны» — вообще полный восторг! Жду третью!

Поразительно, но мэр выглядел вполне искренним. На душе Вадима немного потеплело, хотя он и клял себя за то, что готов так легко поддаться лести.

— Спасибо, очень рад, что вам понравилось.

— У меня дома книга есть, подпишете, как время будет?

— Охотно.

— Насколько я понимаю, вы собираете материал для новой книги? О чем она будет? Это продолжение «Струн»?

— Я предпочитаю не говорить о…

— Конечно! Простите, это бестактно с моей стороны. А в администрации вы какими судьбами?

— Искал отделение полиции.

Лавров посмотрел Вадиму за плечо.

— Соловьев, наш гость у тебя был? — Мэр принял строгий вид. — Надеюсь, все в порядке? — Он вновь перевел взгляд на Вадима. — Ваша проблема была решена должным образом?

Полицейский принялся объяснять причину визита Вадима. Мэр кивал, вставлял подходящие случаю замечания, а у Вадима крепло ощущение, что весь этот спектакль разыгрывается специально для него. Лавров все отлично знал, Соловьев знал, что мэр знает, а Вадиму отводилась роль дурачка-простачка. И книг его этот прохвост не читал, и все эти похвалы — часть представления. На душе стало гадко, в основном потому, что он, пусть на короткое время, но купился на дешевые уловки.

— Мне ваше лицо знакомо, Руслан Владимирович, — сказал Вадим, не заботясь о том, что перебил старающихся вовсю лицедеев, перебрасывающихся репликами.

Если это задело Лаврова, он и бровью не повел.

— Спасибо маме с папой, многим так кажется. — Он обаятельно улыбнулся. — Проклятое сходство со звездой.

— Нет, дело не только в Алене Делоне. Вы учились у Дениса Сергеевича, и я видел вас на групповом снимке в его комнате. Запомнил благодаря вашей яркой внешности.

Вадим пристально смотрел на собеседника, и ему показалось, что на долю секунды на красивом лице промелькнуло раздражение. Кроме того, Вадим обратил внимание на покрасневший глаз Лаврова. Не сильно заметно, но все же. Конъюнктивит, по всей вероятности. Вадим слышал, это весьма заразная болячка. Как она передается — как простуда, по воздуху? Не подцепить бы.

— Вы ошиблись. На том фото не я, а мой старший брат. Это его классным руководителем был Денис Сергеевич. К сожалению, брат скончался.

Говоря это, Лавров скроил скорбную миру. Вышло не более убедительно, чем все прочее, что усиленно демонстрировали мэр и Соловьев.

Все было так зыбко, так неправильно, что у Вадима закружилась голова, захотелось выйти на воздух и перестать вдыхать всю ту фальшь, которой был пропитан воздух в здании.

— Что ж, не стану больше отнимать ваше время, — сказал Вадим. — Благодарю за прием.

Снова винегретные улыбки от уха до уха, пожимание рук, приглашение обращаться в любое время. Очутившись наконец снаружи, Вадим сел в машину, завел двигатель. Он чувствовал себя извалявшимся в липкой грязи. Доставая сигареты, увидел, что руки подрагивают.

Куда теперь?

Для начала — к себе. Успокоиться, сосредоточиться, обдумать.

Вадим медленно поехал вперед. Он уже парковал машину возле общежития, когда ему на ум пришла важная деталь, которой он не заметил прежде. Вадим ведь уже решил, что Верхние Вязы — город, в котором нет молодых людей. По крайней мере, никого, кто был бы с ним одного возраста или моложе, Вадим здесь не встретил.

Пока не посетил сегодня здание администрации.

Все четверо сотрудников, которых ему довелось повидать, были молоды. Странная концентрация молодежи, если вдуматься. Интересно, какого возраста прочие работники мэрии и полицейские? И имеет ли это значение для расследования дела, ради которого Вадим приехал в Верхние Вязы?

Истасканное, но верное сравнение: у него на руках были кусочки мозаики, обрывки фотографии, но не удавалось склеить их, соединить, увидеть общую картину. Да и неясно было, какие из фрагментов принадлежат этому полотну, а какие — лишние, случайно затесавшиеся.

«Ехал бы ты отсюда», — произнес внутренний голос, почему-то до странности похожий на голос красавца-мэра Лаврова.

«Не дождетесь», — огрызнулся Вадим и скрылся в подъезде.

Глава четырнадцатая

Около шести вечера Вадим решил, что на сегодня хватит. После беготни по общежитию, похода в полицию и последовавших за этим бестолковых метаний по Верхним Вязам он готов был сдаться и позволить себе передохнуть.

Ситуация пока вырисовывалась аховая: куда ни кинься — всюду тупик. Никто не желает ничего объяснить. Все отводят глаза, отмалчиваются или открыто насмехаются.

Вернувшись из полиции, Вадим собирался сесть и спокойно обдумать, что делать, но его переполняла энергия отчаяния, как это всегда бывало с ним в случае неудачи, непонимания, столкновения со сложностями. Он физически не мог усидеть на месте, ему надо было бежать куда-то и что-то предпринимать (часто глупое и бесполезное).

Потерпев неудачу на почте, Вадим все же решил поговорить с другими людьми, с которыми успел познакомиться, но и тут не добился успеха.

Владелица кулинарии Лариса говорила с ним сочувственно, удивлялась исчезновению Дениса Сергеевича, но при этом так старательно пучила глаза, что Вадим сразу понял: она прекрасно знала о случившемся задолго до его появления. Более того, женщина представляет, куда делся старик, но ни за что не скажет.

Гульнара цокала языком, качала плохо прокрашенной