Христо-люди - Аркадий Стругацкий

- Правительственные распоряжения отдаются кучкой хныкающих слабосердечных болтунов на востоке. Их ничего не тревожит. Несколько тамошних политиков и церковников, которые никогда не жили в нестабильных землях, ничего не понимают в отклонениях, вероятно, ни разу в жизни не видели мутантов. Они год за годом сводят на нет законы бога, думая, что они знают лучше. И ничего удивительного, что пришел такой год. Бог шлет предупреждение, но сумеют ли они его понять? - Он опять сплюнул. - Как, по их мнению, земли на юге стали безопасны и пригодны для жизни цивилизованных людей? Как, по их мнению, исчезли мутанты, и восторжествовали законы чистоты? Не потому, что налагались штрафы, которые человек может выплатить за неделю и не заметить. Мы уважали законы и наказывали тех, кто нарушал их, и наказывали так, что они чувствовали, что они наказаны.

Когда был молод мой отец, женщину, родившую ребенка с неправильным обликом, стегали кнутом. А если она трижды рожала таких детей, ее лишали удостоверения нормальности, объявляли вне закона и ссылали. Это заставляло их больше заботиться о чистоте. Отец говорил, что тогда с мутантами не возились, а когда их обнаруживали, то просто сжигали, как и все остальные отклонения.

- Сжигали! - Воскликнул я.

Он посмотрел на меня.

- Разве это не лучший способ очистки от отклонений? -

Яростно спросил он.

- Да, - согласился я, - что касается растений и животных, но…

- А остальные еще хуже, - выкрикнул он. - Это насмешка над правильным обликом со стороны дьявола. Тогда существовали специальные органы, вылавливающие мутантов. Забирали даже подозреваемых в отклонениях. Таких помещали в специальные лагеря, где они исполняли самую тяжелую работу. А явных мутантов государственное управление сжигало. Конечно, их следовало сжигать, а что произошло? К власти пришли малограмотные господа, осудили прежнюю практику, резко ограничили права государственного управления. Эти господа в Риго, которые сами никогда не сталкивались с мутантами, сказали: «Даже если они не люди, то выглядят почти как люди, поэтому истребление их похоже на убийство, и это тревожит умы людей, ведь из-за излишнего рвения репрессиям подвергались и вполне чистые люди». И вот, благодаря нескольким слабым головам, лишенным решительности и веры, у нас нет теперь законов об отклонениях от человеческого рода. Их не уничтожают, им разрешают жить и умирать своей смертью. Их только объявляют вне закона и высылают за пределы цивилизованных земель, в окраины. А если это дети, то просто держат в заключении - и это считается милосердием. Слава богу, у правительства хватило толку не разрешить им производить потомство и следить, чтобы это соблюдалось, хотя готов держать пари, что кое-кто выступает против этого закона. И что же произошло? Увеличилось население окраин, а это означает увеличение набегов и трату денег и времени на их отражение. И все из-за политиканов. Что толку твердить «проклятые мутанты» и относиться к ним как к двоюродным братьям.

- Но мутант ведь не отвечает за… - Начал я.

- Не отвечает, - передразнил старик. - А тигровый кот отвечает за то, что он тигровый кот? Но ты отвергаешь это и убиваешь его. Его нельзя остановить другим способом. В «Покаяниях» же говорится, что отклонения следует очищать огнем, но это не нравится проклятому правительству. Верни мне старые времена, когда человеку разрешали выполнять его долг и содержать свою землю в чистоте и порядке. Мы идем прямой дорогой к новому Наказанию, - он продолжал бормотать с видом гневного библейского пророка. - Все эти правительства, они не останутся безнаказанными. Женщины, произведшие на свет богохульство, отправляются в церковь и говорят, что им очень жаль, и что они постараются этого больше не делать. Бродят гигантские лошади Энгуса Мортена, охраняемые официальным одобрением - этакая насмешка над законом чистоты, а проклятый инспектор цепляется за свою должность и угождает тем, из Риго, и после всего этого люди удивляются, почему такой плохой год, - и злобный, фанатичный старик продолжал копать навоз.

Я спросил у дяди Акселя, многие ли согласны со старым Джекобом. Он задумчиво почесал подбородок.

- Несколько стариков. Они все еще считают охрану чистоты своей личной ответственностью, как это было до появления инспекторов. Из людей среднего возраста с ним согласны немногие, а большинство считает, что новые законы лучше. Но еще несколько таких сезонов, и, я уверен, они изменят свое мнение.

- Почему в этом году так много отклонений? - Спросил я.

- Не знаю. Говорят, что это зависит от погоды. После зимы с юго-западными ветрами наступает такой год - не сразу, а в следующий сезон. Говорят, что ветер приносит что-то с дурных земель. Никто не знает, верно, ли это, но, похоже, что верно. Старики видят в этом предупреждение, напоминание о Наказании, которое будет послано за отход от правильного пути. Следующие годы тоже будут плохими, тогда люди станут прислушиваться к старикам. Они будут искать козла отпущения - и он многозначительно посмотрел мне в глаза.

Я понял намек и передал все остальным. Этот год, несомненно, был хуже предыдущих, и поиски козла отпущения начались. Общественное мнение было настроено против укрывательства, и наше беспокойство усилилось, особенно после случая с Петрой.

Однако никто ничего не подозревал. Все были уверены, что мы с Розалиндой с разных сторон слышали крики, но очень слабые на таком расстоянии. Мы почувствовали облегчение, но не недолго…

Через месяц Энн объявила, что выходит замуж…

ГЛАВА 10

Энн объявила нам об этом с вызовом.

Вначале мы не приняли это серьезно. Нам трудно было поверить, да мы и не хотели верить тому, что это серьезно. Тем более, что речь шла об Алане Эрвине, том самом Алане, с которым я дрался на берегу ручья, и который сообщил о Софи. У родителей Энн была хорошая ферма, но намного меньше, чем Вакнук. Алан же был сыном кузнеца, и в будущем он, в свою очередь, должен был стать кузнецом. У него для этого были отличные физические данные, он был высок, силен, но это было все, чем он располагал. Определенно, родители Энн хотели для нее другого жениха, поэтому мы думали, что из этого вряд ли что получится.

Мы ошиблись. Ей как-то удалось переубедить своих родителей, и помолвка была официально объявлена. Тут уже мы встревожились. Мы, конечно, знали, что такое увлечение, так как были молоды, и некоторые соображения из-за этого заставляли нас беспокоиться. Первым заговорил об этом с Энн Майкл.

- Ты не можешь, Энн. Из-за собственной безопасности не можешь, - начал он. - Это все равно, что привязать себя на всю жизнь к калеке. Подумай, Энн, хорошенько подумай, что это значит.