Бельчонок, Медведь и охапка приключений - Андреас Х. Шмахтл

— Ладненько! Значит, для начала проверим послезавтра. А ты за мной зайдёшь? — спохватился Бельчонок.

— А надо? — спросил Медведь.

— Да, пожалуйста, — решил Бельчонок. — А когда мы будем мастерить ледобур?

— Наверное, в те дни, когда не будем проверять лёд, — предположил Медведь. — То есть можно завтра и начать.

Такой план Бельчонку очень понравился.

— Давай возиться с ледобуром прямо здесь, у озера? — придумал Бельчонок. — Тут мы никому не помешаем.

— Хорошая идея, — согласился Медведь. — Мне за тобой зайти?

— Если несложно, — ответил Бельчонок. — А когда всё наладится — то есть когда лёд станет толстым и прочным и когда мы соорудим ледобур, — мы будем ходить на зимнюю рыбалку, да?

— Да, план такой, — кивнул Медведь.

— Каждое утро? — уточнил Бельчонок.

— Каждое утро, — подтвердил Медведь.

— Хоть сейчас и зима? — на всякий случай удостоверился Бельчонок.

— Как раз потому, что сейчас зима, — заверил его Медведь. — Рыбалка-то ведь зимняя.

— Значит, ты будешь заходить за мной по утрам и мы будем вместе отправляться на озеро. То есть всё останется как было? — немного подумав, подытожил Бельчонок.

— А зачем что-то менять, если и так хорошо?

— И не говори, Медведь, — согласился Бельчонок.

Они захлопнули книгу, подобрали медвежью удочку и пошли обратно к дереву. Медведь, честно говоря, немножко клевал носом. Хоть в этом году он и решил не впадать в настоящую спячку, зимой его всё равно время от времени клонило в сон, тянуло прилечь и подремать. Так он и поступал. Бельчонок же всю зиму заваривал для Медведя горячий чай, чтобы тому легче было переносить непривычный холод. А ещё он брал Медведя за лапу всякий раз, когда они возвращались с озера. Это здорово помогало справляться с морозом. А уж с одиночеством — и подавно.

Вместе

Глава семнадцатая, в которой Бельчонок чуть не проспал всё лучшее

С каждым порывом ледяного, северного ветра в лесу становилось всё холоднее и холоднее. Льду на озере это шло на пользу, ведь только на морозе он мог хорошенько окрепнуть. А вот Бельчонок едва высунул нос из уютного-преуютного спального дупла и почти сразу спрятал его обратно, потому что нос так замёрз, что чуть не отвалился. Поскольку остаться без носа Бельчонку совсем не хотелось, он решил:

— Ладненько — сегодня побуду дома.

Медведь и сам едва не отморозил нос, высунув его на секундочку из берлоги, так что поход на озеро в тот день друзья благоразумно решили отменить. Медведь потратил всё освободившееся время с толком и за день успел несколько раз вздремнуть. Раз так девятнадцать или двадцать пять. Что и говорить — обходиться без зимней спячки медведям нелегко. А Бельчонок придумал устроить домашний день и до самого вечера не соваться наружу. Что ж, звучало неплохо. А главное — уютно. И всё бы прошло хорошо, если бы не одна крошечная загвоздка. Вот какая: домом Бельчонку служило дерево целиком. Он использовал все его ветки для разных целей и вечно носился по стволу вверх-вниз. Так что большую часть времени «дома» он, строго говоря, проводил как раз «снаружи». А внутри он оказывался, только когда забирался в уютное-преуютное спальное дупло. Оно было достаточно просторным для того, чтобы в нём спать, читать по вечерам или прятаться от непогоды, и прекрасно подходило для этих целей. Но Бельчонок-то собирался провести внутри целый день, а для этого в спальном дупле, признаться, места уже не хватало.

Тостер в спальное дупло в любом случае не влезал. Бельчонок уже не раз безуспешно пробовал его туда затащить. Чайник, возможно, поместился бы. Но если включить его внутри, всё спальное дупло наполнится паром. По всему выходило, что свой домашний день Бельчонку так или иначе предстояло начать снаружи. Если он, конечно, хотел выпить чаю и съесть тост. А он, конечно, хотел. Итак, Бельчонок отправился на ветку для завтрака. И если раньше он нажимал на турбокнопку для удовольствия, то сегодня он делал это по необходимости — иначе хлеб на таком морозе было не поджарить. Чай Бельчонок, кстати, налил заранее. Теперь он грел лапы о чашку в ожидании тоста и радовался тому, как здорово всё придумал. Вот только одну деталь он не учёл: когда наконец пришло время прыгать и ловить турботост, чай давно остыл.

— Тьфу ты! — выругался Бельчонок и заново вскипятил чайник. Но теперь, пока чай заваривался, остыл тост. Так что Бельчонок сунул в тостер два новых ломтика хлеба, погрел руки о новую чашку чая, дожидаясь, пока они поджарятся, а потом подпрыгнул и поймал свежие и горячие тосты. И разумеется, обнаружил, что чай снова успел остыть.

В конце концов Бельчонок уволок стопку холодных тостов и чашку чуть тёплого чая наверх, в уютное-преуютное спальное гнездо.

К счастью, радио в дупло поместилось без проблем. Когда Бельчонок вернулся, диктор с приятным голосом рассказывал какую-то милую и местами жуткую зимнюю историю. То, что нужно для домашнего зимнего денька. Бельчонок с удовольствием натянул одеяло до самых ушей и принялся самозабвенно грызть тост. Да, именно так он это себе и представлял. За одним исключением. Кое-что в картину идеального дня не вписывалось, а именно крошки. Они каким-то коварным способом пробрались к Бельчонку под одеяло и теперь кололись, мешали и портили настроение.

— Тьфу ты! — снова выругался Бельчонок. Дрожа, он откинул одеяло и принялся старательно выметать крошки из постели. А заодно решил взбить и подушку. Сказано — сделано. Вот только за этим занятием он отвлёкся и пропустил развязку увлекательной истории по радио.

Короче говоря, домашний день как-то не задался. И Бельчонок мог бы из-за этого ужасно расстроиться. Но тут он вспомнил Медведя, который всё время твердил, что ему не стоит так сильно расстраиваться по пустякам. Вообще, Медведь частенько говорил и делал правильные вещи. Например, он-то свой домашний день наверняка целиком и полностью провёл во