Владимир Высоцкий - Владимир Семенович Высоцкий

стесняемся при ем.

Обидно мне.

Досадно мне, —

Ну ладно!

Однажды выпиваю — да и кто сейчас не пьет! —

Нейдет она: как рюмка — так в отрыжку, —

Я чувствую — сидит, подлец, и выпитому счет

Ведет в свою невидимую книжку.

Иногда срываюсь с места

Как напудренный я,

До сих пор моя невеста —

Целомудренная!

Про погоду мы с невестой

Ночью диспуты ведем,

Ну а что другое если —

Мы стесняемся при ем.

Обидно мне,

Досадно мне, —

Ну ладно!

Я дергался, я нервничал — на выдумки пошел:

Вот лягу спать и подымаю храп; ну,

Коньяк открытый ставлю и — закусочки

на стол, —

Вот сядет он — тут я его и хапну!

Иногда срываюсь с места

Будто тронутый я,

До сих пор моя невеста —

Мной не тронутая!

Про погоду мы с невестой

Ночью диспуты ведем,

Ну а что другое если —

Мы стесняемся при ем.

Обидно мне,

Досадно мне, —

Ну ладно!

К тому ж он мне вредит, — да вот не дал

как вчера —

Поймаю, так убью его на месте! —

Сижу, а мой партнер подряд играет «мизера»,

А у меня «гора» — три тыщи двести.

Побледнев, срываюсь с места

Как напудренный я,

До сих пор моя невеста —

Целомудренная!

Про погоду мы с невестой

Ночью диспуты ведем.

Ну а что другое если —

Мы стесняемся при ем.

Обидно мне,

Досадно мне, —

Ну ладно!

А вот он мне недавно на работу написал

Чудовищно тупую анонимку, —

Начальник прочитал, мне показал, — а я узнал

По почерку — родную невидимку.

Оказалась невидимкой —

Нет, не тронутый я —

Эта самая блондинка,

Мной не тронутая!

Эта самая блондинка…

У меня весь лоб горит!

Я спросил: «Зачем ты, Нинка?»

«Чтоб женился», — говорит.

Обидно мне,

Досадно мне, —

Ну ладно!

1967

Песня про плотника Иосифа,

Деву Марию, Святого Духа

и непорочное зачатье

Возвращаюся с работы.

Рашпиль ставлю у стены, —

Вдруг в окно порхает кто-то

Из постели от жены!

Я, конечно, вопрошаю:

«Кто такой?»

А она мне отвечает:

«Дух Святой!»

Ох, я встречу того Духа —

Ох, отмечу его в ухо!

Дух он тоже Духу рознь:

Коль Святой — так Машку брось!

Хочь ты — кровь голубая,

Хочь ты — белая кость, —

Вот родится Он, и знаю —

Не пожалует Христос!

Машка — вредная натура —

Так и лезет на скандал, —

Разобиделася, дура:

Вроде, значит, помешал!

Я сперва-сначала с лаской:

То да сё…

А она — к стене с опаской:

«Нет, и всё!»

Я тогда цежу сквозь зубы,

Но уже, конечно, грубо:

«Хочь он возрастом и древний,

Хочь годов ему тыщ шесть, —

У него в любой деревне

Две-три бабы точно есть!»

Я — к Марии с предложеньем, —

Я на выдумки мастак! —

Мол, в другое воскресенье

Ты, Мария, сделай так:

Я потопаю под утро —

Мол, пошел, —

А ты прими его как будто,

Хорошо?

Ты накрой его периной —

И запой, — тут я с дубиной!

Он — крылом, а я — колом,

Он — псалом, а я — кайлом!

Тут, конечно, он сдается —

Честь Марии спасена, —

Потому что, мне сдается,

Этот Ангел — Сатана!

…Вот влетаю с криком, с древом,

Весь в надежде на испуг…

Машка плачет. «Машка, где он?»

«Улетел, желанный Дух!»

«Как же это, я не знаю.

Как успел?»

«Да вот так вот, — отвечает, —

Улетел!

Он псалом мне прочитал

И крылом пощекотал…»

«Ты шутить с живым-то мужем!

Ах ты, скверная жена!..»

Я взмахнул своим оружьем…

Смейся, смейся, Сатана!

1967

Дайте собакам мяса

Дайте собакам мяса —

Может, они подерутся.

Дайте похмельным кваса —

Авось они перебьются.

Чтоб не жиреть воронам,

Ставьте побольше пугал.

Чтобы любить, влюбленным

Дайте укромный угол.

В землю бросайте зерна —

Может, появятся всходы.

Ладно, я буду покорным —

Дайте же мне свободу!

Псам мясные ошметки

Дали — а псы не подрались.

Дали пьяницам водки —

А они отказались.

Люди ворон пугают —

А воронье не боится.

Пары соединяют —

А им бы разъединиться.

Лили на землю воду —

Нету колосьев, — чудо!

Мне вчера дали свободу —

Что я с ней делать буду?!

1967

Моя цыганская

В сон мне — желтые огни.

И хриплю во сне я:

«Повремени, повремени —

Утро мудренее!»

Но и утром всё не так.

Нет того веселья:

Или куришь