Красная нить судьбы (СИ) - "Dmitrievskaya"

— Вы тоже тут будьте аккуратнее, — Миша даже вздрогнул, проговорив так, как наказывала ему обычно Ева, отправляя в незнакомый город.

— Будем, — Кира укрылась под объятием сильной руки Данилы.

— Возвращайся скорее, — Платон обнял Мишу, который испытывал больше всех чувство какой-то грусти, так всегда происходило с ним, когда привыкал к людям и приходилось с ними расставаться, пусть даже и на время.

— Отдых всегда летит незаметно. Ну, всё, — голос диспетчера приглашал на посадку пассажиров. — Удачи!

Миша вскинул крупную ладонь вверх, махнув всем вместе друзьям и зашагал, не оборачиваясь, в самолёт.

Вот он по-настоящему рубеж, который ему предстоит преодолеть, покорить и не сорваться… Невыносимая уверенность и страх, вперемешку, кружат голову. Скорее бы сам момент! Через шесть часов он увидит Еву, реальную…

Миша надел наушники, пытаясь сосредоточитьтся, но выходило наоборот, кино в его голове уже никому не отключить.

31. Долгожданная встреча

Ева волнующе и улыбаясь ожидала появление Миши, самолёт прилетел, осталось только дождаться.

— Вон он, — Кирилл расправил плечи, смотря на сына: на копию всего самого лучшего, что досталось от него и от Дианы. Отец скучал по сыну, сам не ожидал, что будет так сильно тосковать, и Миша тоже ощутил, что тоска по отцу сказывается как никогда, особенно при встрече.

— Привет, па, — Миша сжал веки, обнимая отца, но сразу же раскрыл глаза, взглядом утопая во взгляде Евы, смотревшая на него с умилением и радостью.

— Ты посмотри какой стал, здоровяк, — Кирилл сжал каменные плечи сына, он вырос и в высоту и мышечной массой преобладал вразы, по сравнению с летом.

— Да постой ты обо мне, — Миша протянул руки к Еве и приобнял её, приподнимая над землёй, вдыхая как можно глубже аромат духов, смешанный с теплом белоснежной кожи и рыжих локонов. Амброзия…

— Ты и правда повзрослел, — ладони Евы таяли в ладонях Миши, смотревший на неё откуда-то с высоты, и взгляд у него такой, который она никогда не видела, и улыбка, что-то странное пробежало от рук до лёгких, растаяв незаметно, но с приятным воспоминанием.

— А ты так же прекрасна.

Ева улыбнулась, но ничего не смогла поделать от смущения, она даже и не поняла почему смутилась, то ли оттого, что Миша возмужал и отличался от мальчишки, каким привыкла видеть, или же оттого, что они давно не виделись…

— Есть хочу! Поедем уже домой.

Нужно прийти в себя, а то чувствовалось, что дров нарубит, но торопиться нельзя. Да и отец здорово разряжал обстановку своим присутствием. В компании отца, Мише дышалось легче, а вот любовь становилась ещё крепче: чем недоступнее, чем ближе к мечте, тем она желаннее.

Ева осталась до самого вечера, они болтали, не замолкая, никогда ещё подобных вечеров у них не было, когда считались семьёй. Когда Ева собралась домой, заказав такси, никто не стал возражать, к тому же, Миша подметил много моментов, с которыми стоило разобраться.

— Приходи завтра ко мне в гости, я весь день свободна, приготовлю твою любимую пиццу!

— А мне местечко найдёте? — Кирилл помог надеть пальто на плечи Евы.

— Как освободишься, приходи. Но тебе придётся отведать пиццы!

— Согласен пойти даже на такие жертвы, — улыбнулся Кирилл, по-прежнему смотря на Еву с нежностью.

— Я провожу тебя до машины, — Миша накинул куртку, продлевая встречу.

— Да такси уже подъехало, что ты! — взглянув на Мишу, Ева снова смутилась, она не понимала почему, и как-то странно разволновалась. Словно какой-то барьер, будто что-то вот-вот перед ней, а она никак не поймёт.

— Провожу.

— Это он всё на тебя наглядеться не может, а то и понятно, столько времени без лучшей подружки, — Кирилл подшутил, да вот только снова позавидовал связи Миши с Евой, и почему ему так всё легко даётся с ней. Может, потому что она для него лишь подружка, а для Кирилла до сих пор нет.

— Доброй ночи, Кирилл, — улыбнулась Ева, выйдя на лестничную площадку.

— Доброй ночи!

Миша и Ева вошли в лифт. Тесное пространство заставляло зародиться новому сюжету, аромат мороза и его ощутимость немного остужали бурлящую кровь парня.

— Застегнулся бы, — пальцы Евы взяли замок куртки, застёгивая молнию.

— Не простужусь, — рука Миши накрыла руку Евы, отчего девушка снова почувствовала прилив смущения.

— Повзрослел ты, очень… Вроде всё тот же и другой какой-то, — почему-то тихо проговорила, рассматривая черты лица Миши, его явную щетину, проросшую к вечеру. Выразительные глаза с серьёзным взглядом, полные уверенности и силы, и такое ощущение не покидало её, словно он что-то сейчас сделает, против чего и не совладать.

— Да такой же, — потемневшие синие глаза пропадали в ясно бирюзовых, смотревшие на него снизу, но пристально в него, тревожа всю душу.

Двери лифта раскрылись, нарушив неизвестную магию, заставив двоих забыть о пространстве и времени.

Ева первая очнулась, покидая лифт, а за ней шёл Миша, полный решимости коснуться плеч и уткнуться в макушку медных волос, вдыхая их аромат…

Дальше нельзя!

— А вот и такси, — Ева спустилась к машине, надев на себя капюшон. — До завтра, Мишуль, — Ева обняла Мишу и поторопилась сесть в машину, избегая его взгляда, уж больно проницательного, но может ей показалось? И с ней явно что-то не то, глупости какие-то происходили, хорошо что всё прошло, как только вошла к себе домой.

32. Признание в любви

Морозный день типичного Новосибирска коренных жителей не пугал, те укутывались теплее, да всё равно не спастись от суровой погоды, но до чего прекрасной при солнечном свете. Алмазные залежи на каждом шагу: бесценные, слепящие.

Миша не шёл, он твёрдо ступал по хрустящему снегу, не чувствуя мороза, ничто не могло сбить внутреннюю температуру персонального Везувия. Слишком долго скрывал, слишком долго терпел, пора выпустить наружу скрытное, съедаемое, без каких-либо сомнений и опасений. Он не думал, что и как последует, он знал, что произойдёт: пусть оно успех или наоборот. Произойдёт!

— Проходи, — встречает разрумяненная, с хвостиком, сладко пахнущая от геля для душа и печённым тестом. — Выспался?

— Выспался, — мандраж в руках, и никакого чувства такта, в отличие от последовательности сюжета во время пути следования. — Как у тебя настроение? — куртка на вешалке, белые носки несут через коридор на кухню.

— Отличное! Ты ещё спрашиваешь, — изгиб плеч Евы, она наклоняется и открывает духовку, проверяя готовность пиццы, жар волной выходит на них вместе с ароматом поджаренного салями под сыром с помидорами и маслинами. — Ещё немного подождать осталось, кстати, что будем смотреть? — тонкий пальчик убирает прядь со лба, тонкая шея, очертания груди под свободной футболкой во вдохе и спокойном выдохе. — Миш?

— Что захочешь…

— Ну раз та-ак, — ясная улыбка, глазки блестят подобно инею под солнцем. Но хмурит бровки, сосредотачиваясь взглядом. — С тобой всё в порядке? Ты будто меня и не слышишь, — Ева подошла к Мише, приложив руку к его лбу. Миша вырос перед ней, преобладая на целую голову. Такая миниатюрная, желанная, румяные щёки в соприкосновении с его крупными ладонями. — Миш… — нежное слово замерло на терпких губах. Лёгкое прикосновение, но этого мало, как же этого мало для него. Вот она в его власти, так легко — взять и целовать…

Ева словно канула в неизвестную пропасть, сердце заколотило от резкого падения, поцелуи перед которыми ей не совладать, совсем не те, которые хочется прекратить… Нежность пионом распустилась в районе сердца, изливая нектар адреналина и слишком мощного возбуждения, перемешанного с сомнениями, только о чём они? В чём сомнения?

Ева вздрогнула и простонала, когда мужская ладонь обхватила её грудь, но совсем не противостояла, когда Миша подобрал края футболки, обнажая тело, она даже ему в этом помогла, освобождаясь от одежды.